Мачеха Золушки - Попаданка

Глава 43

«Платье цвета гангрены» — вспомнила я фразу из какого-то фильма, когда слуги из дома леди Маффир наконец-то привезли это творение неизвестной мне швеи. Помолвка Дейзи все же состоялась, мои усилия не пошли прахом, и я получила свою награду. Зоуи примерила пурпурно-фиолетовое платье, подняла на меня взгляд и закусила с несчастным видом губу.

Нет, ткань действительно была дорогой и качественной, а дизайн довольно модным, хоть и без излишеств вроде вышивки или каменьев. Просто платье, несколько оборок. Но цвет... наверное, Дейзи он мог пойти, но вот на лицо Зоуи давал желтый отсвет, да и смотрелась она на его фоне бледной молью. Точнее, бледной молью с желтухой. Кажется, этот цвет любили в американских фильмах использовать для подружек невесты, чтобы те не затмевали по красоте главную звезду свадьбы. Только вот у нас-то героиней должна была быть Зоуи, на нее должен был обратить внимание кто-то из принцев, в сказке ведь так было!

— Платье потребуется ушить в талии, — задумчиво пробормотала я обходя Зоуи по кругу. — И, очевидно, леди Маффир велела дошить платье, раз начали, но заказ на отделку отменила, чтобы не тратиться. Для бала это, конечно, не сгодится.

— Что же делать? — из горла Зоуи все же вырвался всхлип.

— Это нам выгодно, — заставила себя улыбнуться я. — Не придется переделывать чужую работу, можно будет сделать все с чистого листа.

— Но... — Зоуи опять покосилась на себя в зеркало, и резко отвернулась.

— Благодаря леди Маффир, я получила еще несколько заказов на макияж, так что деньги будут, — подмигнула я расстроенной девушке.

Только вот выйдя из комнаты Зоуи, я позволила себе нахмуриться и закусить губу. Деньги-то будут, а время уходит, и что делать, если цвет платья не подходит — вопрос хороший. Это не наш мир, здесь краски по ткани тут в магазинах для хобби не продаются.

А поздно ночью после того, как все в доме легли спать, я оделась в скромное темное платье, позвала доверенную служанку и выскользнула через выход для слуг. Девушка проворно подозвала заказанную загодя коляску — транспорт у Кристофера я просить не решилась. Вообще-то это была деловая поездка к ведьме по поводу заказа, но по местным меркам любые отношения со старухой предосудительны, приходилось скрываться. Она ведь всякое может сделать: ребенка из утробы вытравить, приворот продать или яд какой. А то, что я по приличному делу — не докажешь ведь.

Вот кучер узнав о цели нашего путешествия, только крякнул и ухмыльнулся понимающе, он всякого поведал, а Крис... Кристофер бы точно не понял. Я откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Голова пухла от планов и задач, которые требовалось решить. Платье еще это дурацкое. Я думала, что хоть этот вопрос решен, а тут очередная подстава!

В голове пролетели мысли о диснеевском мультфильме про Золушку, где она не попала на бал, потому что сестры в последний момент разорвали ее платье... и я тут же отмахнулась от них. Нет. портить отношения между девочками или самой делать что-то такое — я бы просто не смогла. Рука не поднимется.

Мне в очередной раз приходилось возвращаться к мысли, что я — не Матильда Крантерлот, а Анна Павловна, актриса с Земли. Мне не нужно вести здесь бизнес и разворачивать производство, мне бы только до конца бала дотянуть, ну, может, до свадьбы Золушки, а дальше... что буде дальше?

С другой стороны, бизнес — это разве плохо? Он может помочь местным женщинам и дать импульс к развитию науки. Нужно только подумать о том, как прописать договора между организаторами производства. Создать акционерное общество? Или просто партнерство с баронессой? Кто унаследует мою часть бизнеса в случае чего? Не украдут ли рецепты, есть ли здесь патентное право? Слишком много мыслей, а моя предшественница ничем подобным не интересовалась, на ее воспоминания невозможно положиться.

Когда мы подъезжали к лесу, мне показалось, что я услышала какой-то шорох на дороге, обернулась назад к городу, но ничего не заметила, только темнота вокруг, да лес огромный и старинный, какой-то темный и зловещий — самое место для жизни ведьмы. Служанка опять дрожала рядом и причитала, что лучше не ходить, но я строго глянула на нее, велела вознице ждать нас и поспешила по узкой тропинке к домику ведьмы.

В этот раз старуха встретила меня кривой улыбкой на изборожденном морщинами лице:

— Опять за кремами приехала? Ух, и развернулась ты, ваша светлость, не ожидала от тебя такой хватки. Ну, проходи-проходи, — проворчала она, отступая вглубь комнаты, а потом закашлялась, прижимая платок ко рту.

— Вам не здоровится? — насторожилась я.

— Устала я, заказов и так полно в это время года, да еще кремы эти, — отмахнулась ведьма небрежно. — Сейчас поработаю, а потом отдыхать буду. Вот, принимай работу.

Она пододвинула ко мне одну из глиняных баночек, стоящих на столе. Я открыла, пахнуло явным травяным духом... только вот структура крема была совсем не такой, как у прежних, это был скорее светло-зеленый гель. Я взяла чистую ложку и зачерпнула немного, размазала по руке. Приятный гель с травянистым запахом, водянистый и приятный... только совсем не питающий крем, который я заказывала.

— Это же совсем не тот крем, как в прошлый раз, — вздохнула я немного устало.

— Так я ж не могу одно и то же делать в точности, — удивилась моей претензии ведьма. — Это ж творчество, а я не аптекарь.

— Но мне нужен был тот самый крем, для возрастной кожи, питающий. А в этом... ох, я не уверена, что с ним можно будет хорошо красители размешать, он слишком жидкий, — задумчиво пробормотала я, глядя, как крем от соприкосновения с кожей превращается практически в водичку.

— Говори как есть: берешь-бери, не возьмешь — так проваливай, я другую покупательницу найду! — разозлилась ведьма и попыталась отнять у меня банку.

— Нет постойте, — я подняла тару повыше, чтобы скрюченная в при погибели старуха не дотянулась. — Это тоже хороший крем... да, наверное, как увлажняющее средство пойдет, особенно для жирной кожи. Но мне и тот тоже нужен. Вы можете его сделать?

Старуха недовольно поджала губы:

— Ну, может, и смогу... что-то я помню, конечно...

Я отставила банку на стол и опустилась на стул:

— Послушайте, мне предложили бизнес вести. Создавать косметику, кремы. Но нужно все делать по науке: записать лучший рецепт, испытанный. А потом его воспроизводить многократно. Но не менять каждый раз. Вы...

— Ну, уж нет! — неожиданно рассердилась старуха. — Я ведьма, а не какая-то там... аптекарша.

— Вы что, не хотите войти в долю? — растерялась я. — Подумайте, вы могли бы построить себе новый крепки дом в городе, не заниматься самостоятельно всеми этими травами и прочим, — я отмахнулась от пучка травы, который висел на потолке и бил меня прямо по макушке, — а отправлять на эти дела подчиненных. А сами бы управляли командой...

— Вот еще придумала!

— Вас бы все слушались, вы стали бы уважаемой в городе женщиной...

— Меня и так уважают и боятся.

— Я не об этом...

— Нет-нет-нет. Берешь-бери, деньги давай и проваливай. Еще я в каких-то «бизнесах» безумных не участвовала на старости-то лет! Из леса моего родненького переехать в город грязный. Нет-нет-нет!

— Но послушайте...

Несмотря на все мои увещевания, старуха сунула мне в руку банку со свежесваренным кремом, схватила монеты за него и, сказав, чтобы за другой порцией я приехала через день, выставила вон. Несмотря на то, что дверь ее выглядела тонкой да хлипкой, но достучаться до ведьмы не удалось, она ничего не слушала и больше мне не отвечала. Пришлось возвращаться домой несолоно хлебавши.

Когда у дома я отпустила возницу и уже спешила ко входу для слуг, мне опять почудился чужой взгляд. Вздрогнув, я огляделась по сторонам, но никого не заметила и, поежившись от неожиданно пробирающего до костей порыва ветра, поспешила в дом. Только войдя в темную гостиную, почувствовала себя спокойно и уверенно. Можно было, наконец, выдохнуть и отправиться спать.

— И где это моя мачеха бродит посреди ночи в сопровождении всего одной служанки? — тихий голос Кристофера заставил вздрогнуть. Он поднялся из кресла и шагнул в круг света, что отбрасывал подсвечник в руках служанки. — Может, мне удастся лишить вас прав на опекунство не из-за финансовых проблем, а из-за ненадлежащего приличной женщине поведения? — задумчиво произнес он, свет свечи отбрасывал на его лицо зловещие тени.