Мачеха Золушки - Попаданка

Глава 142

Грегори

У порога Матильды я был с раннего утра, возможно, даже раньше, чем следовало бы, но мне не спалось, я бы и вовсе не уезжал, если бы было возможно. Однако, я не мог позволить бросить тень на репутацию любимой женщины.

Ночью, оставив Матильду и девочек под охраной моих людей, которые теперь дежурили по периметру сада, я съездил навстречу с принцем Джозефом и узнал последние новости. К сожалению, из вора, которого удалось задержать, смогли выбить не так много сведений. Он был профессиональным бандитом — специалистом по вскрытию сейфов, другой бы с заказом не справился. Поняв, что его ждет, опытный рецидивист принялся каяться, надеясь на снисхождение, но, к сожалению, знал он не так много, как хотелось бы. Но и это были ниточки, которые, как мы надеялись, должны привести к преступнику.

— Госпожа уже проснулась? Если нет, не буди, я подожду в гостиной, — сказал я служанке, которая открыла мне дверь.

— Ее светлость давно на ногах, — неодобрительно вздохнула девушка, — велели вас звать, как придете. А юные леди и барон еще не выходили, их велено сегодня не будить. Идемте.

Служанка провела меня неожиданно не в гостиную, а дальше вглубь тихого дома. Немногочисленные слуги сновали по коридорам, как мышки, чтобы не разбудить господ, столкнувшись со мной, кланялись, и торопились дальше по своим делам. Служанка проводила меня в кухню, где Матильда в простом домашнем платье, подвязанном фартуком, со скромной косой и в косынке вытащила из печи большой противень. В воздухе разлился медовый дух.

— Теперь достать и остудить, — велела маркиза, накладывая сверху доску. В четыре руки с дородной кухаркой они перевернули форму, и на доске оказался золотисто-песочного цвета чуть неровный корж. Матильда тут же накрыла его слоем промасленной бумаги, а сверху — полотенцем. — Теперь пусть остывает, нужно приготовить крем и...

Я прокашлялся, и она осеклась, улыбнулась обрадованно, сорвала с головы косынку:

— Грегори, ты здесь, так рано! А я тут занялась, а то как-то не по себе было на месте сидеть сиднем. Медовик будет к обеду, как ты любишь.

Я, не смущаясь, склонился, чтобы поцеловать пахнущие медом пальцы, заглянул в усталые глаза:

— Ты хоть поспала сегодня?

Она отвела взгляд.

— А что слышно? Как допрос?

— Пойдем поговорим... не знаю даже, где, в кабинете окно разбито.

— Идем в малую гостиную, пока дети спят, все равно там никого, — предложила Матильда.

Мы рука об руку шли по одному из коридоров дома, когда она вдруг замерла, будто что-то услышала, потом улыбнулась и, подмигнув мне заговорщицки, потянула в сторону ответвления от коридора. Когда Матильда приоткрыла одну из дверей, и я уже услышал тихую музыку. Впрочем, не незатейливая мелодия привлекла наше внимание, в приоткрытую дверь мы с Матильдой восторженно смотрели, как с потрясающим изяществом танцует в пустом зале знаменитая балерина Лилиана. Хоть в обычной жизни она все еще продолжала носить повязку, но сейчас сняла, и ее руки изящно вздымались и опадали, будто крылья лебедя. Каждым взглядом, каждым наклоном головы она рассказывала свою историю, прекрасную и трагичную. Она заметила наши взгляды, но не сбилась с шага, не замедлилась ни на миг. Лишь когда механическая мелодия музыкальной шкатулки затихла, с последним аккордом и Лилиана упала на пол и замерла неподвижно, а затем изящно поднялась и сделала реверанс, кланяясь, но уже уберегая руку от лишних движений.

— Это потрясающе, я рада, что ты восстанавливаешь прежнюю форму, — улыбнулась Матильда.

— Только благодаря вам, — бледно улыбнулась девушка.

— Извини, что побеспокоили.

— Что вы, это же ваш дом...

Кивнув напоследок, Матильда развернулась... и тут наткнулась на Деймона, ее алхимика. Охнув, он поспешно спрятал за спиной букет свежесрезанных полевых цветов. Алхимик густо покраснел, отчего шрамы на одной половине его лица проступили еще ярче белыми пятнами.

— Доброе утро, — улыбнулась Матильда, притворяясь, что не замечает цветов.

— Доброе утро, ваша светлость, — он спешно поклонился и, когда мы прошли мимо, поправил букет, который держал в руках, и шагнул в ту же приоткрытую дверь, где репетировала Лилиана.

Лишь завернув за угол, мы с Матильдой переглянулись и расхохотались.

— У тебя так всегда? — не сдержался я.

— Хотелось бы почаще, — улыбнулась Матильда чуть грустно, и мне захотелось ее поцеловать.

— Будет, — сжав ее пальцы, решительно произнес я. — Все будет. Мы справимся, и тогда...

Но она закрыла мне рот ладонью:

— Не хочешь рассмешить богов, не рассказывай им о своих планах.

— У нас говорят: не дразни фей, — улыбнулся я.

Лишь когда мы прошли в гостиную и заперли дверь, Матильда, тяжело вздохнув, произнесла:

— Мне нужно тебе кое о чем рассказать.

— Мне тоже, — кивнул я, помрачнев. — В тайной полиции допросили вора, которого поймал Кристофер. Он не дал точного описания заказчика, но кое-что он сказал. Это была женщина. По его словам, у нее были тонкие ухоженные руки, будто у леди, но говорила она, как п... использовала такие выражения, которые приличная женщина, пусть даже и низкого происхождения, использовать не будет. Внешность ее он описать не сможет, потому что она была в маске и ярко-рыжем парике. Но по голосу признал бы. При ней было двое головорезов, но и сама она совсем не боялась, хотя пришла делать заказ на воровскую малину. Возможно, это сообщница главного преступника, который организовал мошенническую схему.

— И я знаю еще один способ ее найти. Преступники прихватили из моей комнаты дневник. Старый дневник прежней Матильды. Там написано много чего неприятного о ее мыслях и делах. Давно следовало его сжечь, но я как-то не догадалась. Вероятно, преступники захотят его использовать для шантажа или чтобы очернить мое имя.

— У кого окажется дневник, тот и преступник, — понятливо кивнул я.