Мачеха Золушки - Попаданка

Глава 160

Когда неестественно крупные снежинки начали влетать в комнату через окно, у меня внутри все застыло от ужаса, и вдруг показалось, что время замедляется, разговоры стихают и отдаляются, только этот странный летний снег поблескивает в свете свечей.

— Это он, да? — напряженно спросил Грегори, сжимая мою руку.

Я оглянулась на него, и мне показалось, что он единственный все еще двигается нормально, а не как в замедленной съемке.

Я не смогла даже кивнуть, но Грегори шагнул вперед, закрывая меня плечом.

— Не вмешивайся в это, он может быть опасен, — ахнула я и встала перед ним.

— Я тебя одну не брошу, — в этот раз Грегори встал рядом, не пытаясь меня закрыть, и я смирилась. Все же я была ему благодарна, хоть и боялась, что из-за меня он сможет пострадать.

Тем временем все люди в комнате постепенно замерли в тех позах, в каких были, и покрылись тонкой белесой корочкой инея. Он поблескивал в их волосах и рисовал морозные узоры на щеках. Глаза людей тоже застыли и приобрели равномерный серо-голубой цвет, будто зимнее небо, без зрачка. Выглядело жутко.

В комнате стало откровенно холодно, у окна намело целый сугроб, а тонкий слой снега уже дошел до наших ног. А потом я увидела на этом снегу появляющиеся следы: два огромных мужских отпечатка, а следом круглый след от палки, еще шаг невидимого гостя, уже снег скрипнул под его ногой, посох ударил по полу, сверкнула голубая вспышка, и Дед Мороз предстал перед нами во всем своем великолепии. Сегодня он выглядел не как мужчина в хорошем, но все же карнавальном костюме, на голове его сияла ледяная корона, весь костюм был украшен драгоценной вышивкой, а за плечи был небрежно отброшен плащ из горностая, похожий на королевский, с длинным шлейфом и хвостами, подметающими пол.

Он смотрел на меня с царственной усмешкой на прикрытых белыми усами губах:

— Поняла теперь? — голос его, слишком громкий, громыхнул в комнате, отдаваясь эхом у меня в ушах.

— Что? — оторопела я.

Мороз ухмыльнулся еще шире, будто его все это забавляло.

— Какой должна быть настоящая сказка?

Я удивленно покосилась на Грегори, тот ответил мне таким же растерянным взглядом.

— Приношу свои извинения, господин Мороз, мы не представлены, мое имя герцог Грегори Виторф, министр финансов, — встрял Грегори, кланяясь, будто при дворе. — Я жених этой женщины.

Я неодобрительно дернула его за руку — нашел время! Впрочем, Мороз не удостоил Грегори взглядом, продолжая испытующе смотреть на меня.

— Не обращайте на него внимание, он тут ни при чем, — поспешила заявила я. — Если будете замораживать, то только меня, пожалуйста, не трогайте герцога и мою семью.

— Что? Нет! — возмутился Грегори.

— Мы это уже обсуждали, — строго заметила я. — Спасибо за поддержку, но умирать за меня не нужно уж точно.

— А... — заикнулся Грегори, но был прерван громогласным хохотом Мороза.

Тот, наклонившись, стоял перед диваном, на котором сидели обнявшись Зоуи и Кристофер и разглядывал их, как мне показалось, с каким-то гастрономическим интересом. Не помня себя, я скорее подбежала ближе и загородила их собой:

— Только детей не трогайте, — попросила я.

Мороз недоуменно приподнял бровь, и я почувствовала себя моськой, лающей на слона:

— Пожалуйста, — прошептала и сделала единственное, что пришло в голову и что помнило это тело — глубокий реверанс, словно королю.

Через секунду Грегори оказался рядом в таком же глубоком поклоне.

Мы оба замерли, ожидая своего приговора, но Мороз не спешил, лишь звуки вьюги наполняли комнату.

— Поднимитесь, — наконец, произнес древний бог. — Поднимитесь, вы создали хорошую сказку.

Я удивленно подняла взгляд, не веря сказанному.

— С чего ты взяла, что хорошая сказка та, что следует каким-то внешним атрибутам и событиям? Волшебные туфельки, злая мачеха, добрая фея, принц и бал — разве это главное? — усмехнулся Мороз.

Мы с Грегори растерянно переглянулись:

— А что же? — все же не выдержала я.

— Справедливость, — весомо обронил бог зимы. — Каждому воздается по заслугам — вот что такое настоящая сказка. И без тебя эта девочка не справилась бы, никто из них не справился, — он тепло посмотрел на Зоуи, а потом и на Фло и Трис. — Судьба их матери была умереть в тот день. Обиженные, озлобленные, завистливые, эти девушки могли испортить и свои жизни, и судьбу всего королевства. Нити судеб переплетаются в разных мирах, свиваясь в похожие истории, и в них должно побеждать добро и справедливость, чтобы поддерживать мировой баланс. На этом держится вселенная. Но иногда все складывается не так, как должно. Подумай, что выбрала бы Золушка, если бы ты не появилась в этом мире и не заняла бы место ее мачехи?

— Я не знаю, — вымолвила я, но сердце сжалось от мысли, что она пожелала бы стать королевой. Не чтобы делать людей счастливыми, а чтобы мстить за свои обиды и самоутверждаться.

— За исполнение такого желания, — продолжил Мороз, словно услышав мои мысли, — фея могла потребовать многого, слишком многого. Например, первенца королевы. Подменить наследника одним из представителей своего народа, ведь они умеют притворяться людьми. И, получив корону, подменыш обрел бы власть в королевстве, а вместе с ним феи победили бы в древнем противостоянии с людьми и сделали бы их своими рабами. Нам удалось избежать этого исхода. Зоуи справилась, ты смогла помочь ей измениться. Ты справилась. Готова ли ты вернуться теперь домой? — и он протянул мне руку в синей варежке, покрытой вышивкой, похожей на морозный узор.

— Нет! — ахнул Грегори и схватил меня за левую руку.

Я же смотрела только на руку Мороза. Хотелось возражать, хотелось умолять и плакать, но... я подняла взгляд на его лицо, мне показалось, что ухмылка прячется в белой бороде. И в голове пролетели примеры из классики верного поведения с божествами.

— Спасибо, что дали мне возможность помочь этим детям, — сглотнув произнесла я и положила руку на протянутую ладонь.

Усмешка Мороза стала шире, и он сказал:

— Иногда и взрослые ведут себя хуже детей. Дети хоть стихи рассказывают, обещают хорошо себя вести. А взрослые ничего хорошего не сделают, а требовать начинают, шантажировать: «сделай меня успешной и богатой, дед Мороз, а иначе я не буду в тебя верить». Как те же марфушки себя ведут: «хочу жениха, хочу богатства, хочу-хочу-хочу....» А разве они заслужили? Чудес заслуживают лишь те, кто много работали, был добр, смел и щедр. А желания вроде: «хочу похудеть, но продолжать есть что попало и не заниматься спортом» разве достойны исполнения?

— Сочувствую, — пробормотала я растерянно.

— А ты, чего хотела бы за свою службу? Ты хорошо потрудилась, чтобы исправить эту сказку, — улыбнулся Мороз.

— Я... — растерянно покосилась на Грегори, — я хотела бы, чтобы ко всем, кто пожертвовал часть своей жизни ради Кристофера, вернулось утраченное. Разве это не сделает эту сказку еще более счастливой?

— За других больше волнуешься, чем за себя? Достойно... — рассмеялся Мороз.

И вдруг вокруг нас поднялась вьюга, снег оказался везде, меня куда-то мотнуло-дернуло, так что я потеряла руку Грегори, снег застилал глаза, потерялось даже притяжение земли, я не могла понять, где верх, а где низ.

А потом я резко упала на пол, свет ударил по глазам, и я обнаружила себя сидящей в луже посреди кабинета. Знакомое домашнее платье, привычные-чужие руки Матильды...

— Что произошло? — растерянно спросила я, подняв голову.

Вдруг Грегори налетел на меня, упал рядом на колени прямо в лужу, обнял за плечи, прижал к себе:

— Ты моя награда, ты осталась.

— Что? — растерялась я.

— Этот странный бог сказал, что я сослужил хорошую службу. Я ничего не понял, но, когда он спросил, что я хотел бы в награду, я ответил, что единственное, что мне нужно — чтобы ты осталась. Мне не нужно ни возвращения молодости, ни богатства, ни других благ. Только чтобы ты была со мной. И он согласился. Сказал, что излечил твое тело от того, чем болела Митльда. Что-то про разорвавшийся в голове сосуд, я не понял. Но теперь этого нет. И ты здорова. И останешься со мной навсегда.

Я подняла на него взгляд, и увидела, что седина пропала с его висков, стали малозаметными морщины. Мороз исполнил и мое желание. Я обняла его, прижалась, вдыхая родной запах. Тем временем наши близкие постепенно приходили в себя, тонкая корочка инея таяла, они начинали двигаться, позевывая. И все вернулись к прежнему возрасту. Только вода от растаявшего снега подтверждала, что это все на мне привиделось.

— Как же мы это объясним? — растерянно прошептала я.

— Это чудо, — улыбнулся Грегори. — Чудеса иногда случаются.

— Особенно если перед этим долго и плодотворно работать, — усмехнулась я, вспомнив разговор с Морозом.