Нечистая, неведомая и крестная сила. Крылатые слова

Аллилуйя

«Несет такую аллилуйю, что уши вянут», – говорят по привычке и по завету от прежних людей и удивляются неприличию выражения. Между тем в Тамбовской и Пензенской губерниях сохранилось слово алала, алалуя, что означает всякую чепуху, бессмыслицу и даже сонные грезы, ночной бред спящего. В ходу также глагол алалыкать – невнятно говорить, картавить, то есть объясняться либо с пригнуской, либо с пережёвкой – мямлить; алалуить же означает, в прямом смысле, болтать вздор. Ясно, что здесь в говоре спутаны совершенно различные понятия – явление, нередко замечаемое в живой речи, основанное на соблазне созвучий, вроде: «На, тебе, Боже (вместо небоже – убогий), что нам негоже!» Но как объяснить бранные слова халдей и хáлда – однозначащие и в равной мере обращаемые бранные прозвища (в первом случае к мужчинам, во втором – к женщинам) вообще к людям бесстыжим и грубым горланам на миру и наглецам в компании? Приписывать ли случайности, основанной на одном лишь необъяснимом созвучии, или отправляться за поисками в исторические справки? Известно, что греки и римляне, спознавшись с жителями междуречья Тигра и Евфрата (Месопотамии), именно занятого издревле Ассирийским, или Халдейским, царством, невзлюбили их и слово халдей обратили в бранное и укоризненное. Это слово у цивилизаторов Древнего мира обозначало понятие шарлатана – звездочета и кудесника. Халдеи – изобретатели астрономии, как искусства по звездам предсказывать будущее, в то же время держались веры в демонизм, и последний вызвал сильное развитие в Халдее колдовства, или магии. Халды`-балды` и хáлды-бáлды, как пустословие и одновременно праздношатательство, с наибольшей охотой относит наш народ и посейчас к тому бродячему племени, которое старается прославить себя и тем и другим (ворожбой и брехней) и которое явилось к нам из той же Южной Азии и живет под именем цыган. Еще при патриархах халдеями назывались потерянные и бесшабашные люди, которые потешали толпу и в святочное время надевали хари, не считая позором для себя бесовские действа: беганье по улицам наряженными, с факелами в руках, буйства всякого рода, доходившие до того, что у проходящих они жгли бороды, если те не хотели откупаться от такого несмываемого позора деньгами. Их все презирали. Олеарий уверяет, что будто бы их, по окончании святок, всякий год крестили в Иордане, как вновь вступающих в число православных. Отсюда и не исчезнувший до сих пор обычай наряжавшимся на Святках окунаться в крещенских прорубях, а в старину само право наряжаться получалось не иначе как с патриаршего благословения.