Я тебя вылечу

Глава 8 — Прекрасно

Захлебываясь в слезах, Лера сжимает мягкого дракончика.

— Это только поначалу так больно всегда. Со временем, боль уйдет.

— Не уйдет… — хлюпает носом. — Мне уже делали.

— Будет полегче. Через пару-тройку недель. Обещаю. Зато, ты встанешь на ноги. Будешь стройняшкой. Парень появится…

— Я и в сети нормально общаюсь. Мне в реале не надо!

— Это — пока. А через год другой, ты будешь ненавидеть всех, кто позволил тебе остаться инвалидом. Потому что мальчики, став постарше, захотят обниматься, целоваться… И просто трёп в сети перестанет им быть интересным.

— Ну и пусть! Ай-ай-ай!!

— Терпи… Это нервный узел.

— Хватит!!!

— Расслабься и дыши. Можешь плакать. Считай до десяти каждый раз, когда больно. Я буду тормозить на счёт десять и давать передышку.

Воет, прижав к лицу дракончика, но считает.

В самом конце включаю ей на плазме хороший фильм, и делаю мягкий массаж стоп с горячим маслом, чтобы у нее остались и приятные ощущения от массажа.

Она засыпает, горько и рвано вздыхая во сне. Накрываю одеялом. Выключаю телек.

Ну вот. Первый вечер с горем пополам прожит.

На часах — одиннадцать.

Я вымотанная и едва стою на ногах.

Тихо выхожу из комнаты. В камине трещит огонь. Дверца бара открыта…

Поднимаю взгляд наверх. Я должна подняться?

С сомнением мнусь на месте. Из недр первого этажа раздается глухой звук стукнувшихся тарелок. В том же направлении горит свет. Наверное, там кухня.

Прохожу через столовую, останавливаясь в дверях кухни.

Свет там притушен, я вижу, как моя тень падает прямо в ноги Хасанову.

В длинном белоснежном халате, он, открыв дверцу большого холодильника, смотрит внутрь. Босой. Волосы влажные, в руке стакан с вискарем.

Гладко выбрит… И вместе со своей небрежной небритостью скинул лет пять.

— Руслан Таирович… — прокашливаюсь я, неловко переминаясь с ноги на ногу.

Халат развязан…

Игнорирует.

Замечаю в его ухе белый наушник.

Достает из холодильника блюдце с сочной клубникой.

Выразительно стучу по косяку.

Хасанов, вздрогнув, разворачивается. Между полами халата мелькает его тело. Мой взгляд скользит вниз… У него черные боксеры, с серебристой надписью на резинке. И ниже пупка дорожка темных волосков…

Куда ты смотришь, Зотова?! В глаза смотри!

Рывком поднимаю взгляд вверх как нашкодившая школьница. Краем глаза ловлю по полу, как сзади на меня надвигается какая-то рогатая тень. Силуэтом напоминающая…

В недоумении застываю. "Тень" втыкается мне под коленку, горячо фыркает, пробивая своим дыханием мои тонкие джинсы и низко, утробно…

— Р-р-р…

От скачка адреналина, я с воплем дергаюсь вперёд, вылетая прямо в объятия Хасанова!

…Добермана! Напоминающая добермана!

И тут же пытаюсь развернуться, чтобы видеть пса, который рванул за мной!

Его зубы так близко. А нос толкает прямо в ягодицу!

И Хасанов не успевает ничего предпринять, кроме как предоставить мне свои горячие влажные объятия и подсадить меня вверх, позволяя запрыгнуть на каменную столешницу!

— Граф, фу! Плохой мальчик. Спокойно…

Истерично дышу, глядя в глаза собаке.

Пёс смотрит на меня, склонив голову на бок.

И этот тоже Граф!

Хасанов касается наушника, выключая.

— Гостья. Нельзя.

— О-о-ох… — жалобно неровно выдыхаю я.

— Он не укусит.

— Я хотела сказать… — забыв обо всем на свете, делаю вдох поглубже.

— Что ты хотела сказать?

Перевожу взгляд на него. Он стоит ровно между моими коленями, и я сжимают его бедра…

Допивает одним глотком виски.

И глаза у него пьяные-пьяные…

Мое сердце отчаянно колотится. И я уже не уверена, что от адреналина.

— Эм… — расчёсываю пятерней волосы, откидывая их назад. — Лера уснула. Мы всё сделали…

Отставляет со стуком пустой стакан в сторону.

— Прекрасно, — глядя мне в глаза откусывает клубнику, облизывается.

— Я ещё хотела сказать… — мямлю я, стараясь, не спуститься взглядом на его выразительную грудную мышцу, мелькающую в распахнутом халате. — Вам придется… немного подыграть. Ради результата. Мы будем дружить с Лерой против Вас и… нарушать правила. Но в мелочах. Так, чтобы это не отразилось на результате.

— Ммм… — откусывает ещё раз. — Ты у нас коварная интриганка, да? Хвалю. Нарушайте, ладно. Буду плохим полицейским. Но никаких излишеств. И всё утверждать у меня.

— Ну и еще… — зависаю на том, как его белые зубы снова врезаются в алую плоть ягоды.

Сок стекает по губе. Облизывается…

И я рефлекторно тоже облизываю пересохшие губы.

Его глаза приближаются. Ноздри подрагивают…

— М?

— Я хотела…

Ловя меня пальцами за челюсть, неожиданно проводит по моим двигающимся губам надкусанной ягодой.

В нос бьёт запах клубничного сока. Я завороженно смотрю в его потемневшие глаза, задержав дыхание.

— Рус… — гаснет мой голос, — …лан Ти…Та…Тира… нович… Что Вы делаете?..

Застывает, зависая озадаченным взглядом в пространстве между нами.

— Хороший вопрос…

Сглатывает. Отворачивается.

— Молодец, Зотова, — как ни в чем не бывало! — Завтра выходишь в клинику к десяти. Отоспись. Такси сейчас вызову. Иди… Одевайся.

— Собака… — выдавливаю я из себя.

Хасанов, раскрывает ладонь, держа ее горизонтально над полом. Пес подходит к нему, вжимаясь снизу в нее головой.

— Иди.

Сбегаю!

Быстро обувшись, трясущимися руками застегиваю непослушный замок. Заедает. делаю это снова и снова, дергая собачку. Что-то идёт не так. Собачка надламывается и, прыгая по каменной плитке улетает дальше.

— Отлично…

Уже в завязанном халате, Руслан Таирович, подперев стену плечом, молча наблюдает за мной в компании добермана.

— До свиданья! — вылетаю за дверь.

— Стой! — вслед.

Но я, не останавливаясь, быстро захлопываю за собой дверь.

Преодолев короткое расстояние до ворот, вылетаю на улицу.

Торможу.

Что за истерика?!

Шапку забыла…

Нервно фыркаю от смеха. Господи… Закрываю ладонью глаза.

А если бы я его не остановила?..

Эта мысль крутится на подкорке, пока я еду в такси.

И всю ночь мне снится сочная клубника, пьяные глаза Хасанова… И как он сжимает мою челюсть, врезаясь в мои губы поцелуем! Меня выгибает от оглушающего чувства, приближающегося оргазма. Но он только дразнит-дразнит-дразнит… всю ночь напролет и не случается!

Вымотанная, вскипяченная до полубессознательного и невменяемая, я ползу с утра в душ.

— Кошмары снились? — хмурится Ник.

— Почему?

— Стонала всю ночь.

О, Боже…

— Аа… Да.

Дура я впечатлительная!

Он просто был пьян, Зотова, пьян… Успокойся. Фух…