Я тебя вылечу

Глава 4 — Первый пациент

Видео просто бесценно. Просматриваю, забив на все дела.

Увы, повторить не смогу. Нет у нас пока такой аппаратуры и таких имплантов. Но хотя бы ясно к чему стремиться.

Нужно искать спонсоров.

— …Просто попей чай и подыши… — слышу фоном обрывки разговора Ирины и Зотовой за приоткрытой дверью. — Подумаешь, член… Пф! Что за сайт-то?

— Зачем тебе?

— Посмотреть…

— Ирина Васильевна!

— Ахах…

Закатив глаза, качаю головой.

Надо же, нежная какая! Ты это прекращай, Зотова. У нас мякишам не место.

Словно издали слышу звонки телефона на ресепшене.

Ирина, наша старшая сестра — единственная женщина в нашем отделении, которая не косячит. Ни-ког-да! За что я ее судорожно обожаю. Всех остальных бы снёс, не задумываясь. Но заменить некем.

— Нейрохирургия… Мхм… готовим. Руслан Таирович! Срочная! К нам везут. Девочки, готовьте операционную.

— Почему к нам-то? — выхожу, с возмущением глядя на телефон.

— В хирургии все операционные и врачи заняты. Сегодня ужас, что творится. А там авария и черепно-мозговая… До городской не довезут. Мы обязаны принять.

— Ассистенты где? — расстегиваю рукава на рубашке.

— Васильева сегодня отпросилась, плановых операций же нет. Вы подписали. Суханову в хирургию забрали, они зашиваются.

— Черт. Ксения где?

— Тошнит ее с утра. Ксюша-а-а!

Из ординаторской появляется бледная Ксения. Опять каблуки… Ни плясать, ни хоронить…

— Противорвотное срочно чтобы выпила. И вперёд. Пусть анестезию готовят и ИВЛ. Зотова! Где она?

— Здесь я, — поднимается с кресла Ирины.

Смотрю ей в глаза.

Ну, чего сдулась-то? Так хорошо начала…

— Чего сидим? Ты — ординатор, готовься.

— В смысле? — зрачки расширяются. — Как? Сейчас?! Вот так просто?… С улицы?..

Слышу, как запускается внизу грузовой лифт.

— Ты же хотела опыт? За мной…

Ускоряюсь по коридору к операционному блоку.

— Руслан Ти…Та…Ти. Татаирович… — запинается. — Вы же знаете, что опыта у меня нет. Практически.

— Нет или практически? Инструмент знаешь?

— Знаю!

— Ладно. Твое дело смотреть, как ассистирует Ксения Ивановна.

— А. Конечно. Спасибо. Смотреть — это я могу. Наверное.

— Что ты там бормочешь, Зотова? — кидаю рубашку на вешалку.

Расстегиваю ремень.

— Эм… - смотрит она мне в пах.

— Не насмотрелась ещё сегодня?

Скидываю брюки, забирая из рук медсестры стерильные.

— Я вот как раз… — смущённо отворачивается. — Мне выйти, наверное?

— Некогда. Переодевайся.

Мою руки с антисептиком.

Возится там чего-то…

Забегает Ксения, без лишнего стеснения скидывая халатик за моей спиной. И глядя мне в глаза через зеркало, гордо поправляет бюстгальтер с недавно сделанной четверкой. Ореолы сосков торчат над дорогим кружевным бельем. Разглядываю, прикидывая примерный вес этой прелести и нагрузку на позвоночник.

Зря сделала. Дура. Проблем огребет с позвоночником.

Делает шаг за ширму.

— Ты противорвотное выпила?

— Да мне уже нормально. Я подумала, что…

— Выговор.

— Ну, Руслан Таирович…

— Я. Сказал. Выпить. Не думать. Выпить.

Маска, очки, перчатки…

Слышу звук каталки.

В операционную Таисия заходит с большим опозданием, когда мы уже вскрыли черепную. Собственно до нас ее вскрыл уже асфальт. Мы просто немного облагородили проем…

— Ирригатор… "Ложку"… Ксения! — тихо рявкаю я. — Не тупить. Быстрее.

— Вот…

— Пинцет. Придержи здесь…

Таисия стоит в ногах у пациента.

— Зотова. Там, что — тоже есть мозг?

— Хасан, давление падает, — слышу Горыныча.

— Кровь…

Неожиданно Ксения отворачивается и, срывая с себя маску, хватается за стену. Ее рвет на пол.

— Уберите ее! — рявкаю я рассерженно. — У меня пациент вскрыт! Санитарка где?! Санацию срочно! Зотова!

— Аа?? Здесь!

— Ширму мне за спину. И вставай ассистировать. Идиоты кругом… — шиплю я зло. — Сказал же — выпей! Шпатель… Подержи здесь.

— Ой… — едва слышный панический вздох.

— Не тормози! Так… Руки покажи.

— Что?

— Вытянула руки вперёд!!

Вытягивает, тремор как у заправского алкаша.

— Блять… — беззвучно выдыхаю я. — Ты шила хотя бы хоть раз?

— Да! Конечно. Я просто… — встряхивает кистями. — Что мне делать сейчас, Руслан Таирович? — чуть не плача.

Наврала красотка про "практически". Явно первый раз в настоящей операционной. Шила там поди порезы в травматологии под местной анестезией.

— Для красоты стой, — цежу сквозь зубы.

— Дыши глубоко, успокойся, сосредоточься, — подсказывает ей Горыныч. — Патроны мастеру подавай.

— Широкий шпатель, пинцет с тампоном…

Ну хоть с этим не парится.

Шью сам.

Бешусь…

— Закрываем. Помогай, давай. Прижми. Смести немного. Да не трясись ты! Уже не принципиально…

— Почему?..

— Потому что. Успокоилась?

— Да.

— Давай, заканчивай сама.

Обработка, перевязка… Наблюдаю.

Неловко. Коряво. Неуверенно. Медленно. Но — делает. Морщусь…

Линейкой бы эти руки трясущиеся отхерачить!

— Руслан Таирович, донора на печень искать пациенту?

— Нет… — качаю отрицательно головой.

Овощ.

— Вегетативное состояние. Без вариантов.

Пациента вывозят в реанимацию.

— Это из-за меня? — шепчет Таисия.

Бросаю на нее рассерженный взгляд.

— Чушь не неси.

— Ну, если бы был другой ординатор, можно бы было спасти?! — с ужасом смотрит на меня своими синими глазами.

И чего ты во врачи поперлась? Отличная была бы секретарша. Эмпатичные, это еще хуже, чем бездари.

— Артерию ему порвало. Привезли поздно.

Сорвав маску, выхожу из операционной, она плетется следом, как привязанная.

В коридоре — женщина.

— Здравствуйте! Вы хирург?! Там брат мой младший…

— Мм.

— Как прошла операция?! Он жив??

— Жив… Но…

Слышу, как Зотова залетает обратно.

Без лишних деталей и обещаний объясняю ситуацию. Возвращаюсь.

Таисия стоит в реанимации возле пациента. Медитирует на экран аппарата. Там плохо всё на экране.

— Мы что не будем его спасать?

— Истерику прекратила. Сопли, слезы утерла. Мозги включила. И быстр-р-ро отсюда!

— Ну что-то же можно сделать.

— Помолись за него.

— Какие у вас злые шутки! — поджав губы с отчаянием смотрит мне в глаза.

— Это не шутка. Так, прочь отсюда, — за локоть тащу ее за собой.

С первыми пациентами у многих так. Но это пройдет.

Усаживаю силой ее на кресло в коридоре. К нам спешит сестра пациента.

— Откроешь свой рот с любыми оценками, комментариями и советами, уволю в тот же миг. И соберись! Через десять минут может быть следующий… некогда ныть.

Не надо будоражить родственников. Ничего не поможет.

— Вы чёрствый… равнодушный…

Закатываю глаза.

И это она ещё с моим семейством не знакома! Мда… Надо искать кого-то более стойкого. С другой стороны — видео-то достала. Ладно. Попробую воспитать.

Иду по коридору в кабинет.

На меня обрушивается куча упрёков и угроз, что мы ничего не делаем, а что сделали — было неправильно и недостаточно.

Иду молча к себе.

— Ира… — киваю на женщину. — Водички дай. И Зотовой.

Закрываюсь в кабинете.

Включаю запись операции. Что тут у нас… Это полезнее сочувствия. В разы.