Я тебя вылечу

Глава 17 — Ни на миллиметр

Карл Ильич, Влад и я курим сигары на веранде, обсуждая варианты с лизингом оборудования.

— Это целое дело… — без особого энтузиазма комментирует Карл Ильич, — выбить деньги из министерства непросто. У нас нет ни лицензии, ни оборудования, ни персонала, который проходил обучение, а это минимум два квалифицированных специалиста… Да и помещения нет…

— Помещение, допустим, есть. Наша старая операционная. Нужен, конечно, ремонт и оснащение. С персоналом… Я готов ехать учиться. Да и Давид, думаю, не упустит такой возможности.

— Вот через год тогда и поговорим про лизинг.

— Ну что ты, папа, — неожиданно берет меня под руку подошедшая Ульяна. — Год! Надо выбивать сейчас. Тогда только через год наши молодые гении смогут приступить к делу.

Меня поглаживают… И по предплечью… и по самолюбию.

Но я не чувствителен. "Молодой гений"? Ну, во-первых, я уже давно не молодой. Скоро тридцать восемь. Ладно, когда ещё в тридцать называли… А во-вторых, гений — подразумевает наитие. Мне же моя квалификация даётся не наитием, а беспрерывной упорной работой, мотивацией, дисциплиной. Я скорее — мастер, а не гений.

— На кого отделение останется, если Руслан уедет?

— А ты поставь меня его замом, — сжимает мое предплечье Ульяна. Порядок я гарантирую, поток пациентов перенаправлю. Несложные случаи будет оперировать Ольга Павловна с ассистентами. А сложные — будем в краевую переводить и в Москву.

— Давид… — выдыхает задумчиво дым Карл Ильич. — У Давида были несколько иные планы. У него намечается свадьба. Невеста в Израиле… Может, кто ещё из ординаторов?

— Нет, — качаю головой. — Никого толкового и опытного у меня нет. Да и женщины… Сегодня в них вкладываешь, а завтра они в декрет ушли. А там — второй, третий… В общем, ненадёжное это племя.

— Ну, какой ты… — смеётся Ульяна. — Сексист!

— Да нет… Я не отрицаю гениальности некоторых женщин. Я просто о том, что у женщин часто иной путь, и он, естественно, обуславливает. Мужчинам объективно проще делать карьеру. Женщине же нужно — или выбирать что-то одно или выгорать от перегрузки.

— А как же те женщины, что сначала сделали карьеру, а потом занялись семьей? — намекает на себя.

Но я сегодня намерен не позволить сокращению дистанции ни на миллиметр! Если решать все задачи удачным браком, то жен придется потом топить как котят, мешками.

И я делаю вид, что намека не понял. Ну тупой я и очень душный.

— Если ты о моем профиле, то к моменту, как женщина сделает карьеру в нейрохирургии, она будет уже нефертильна. Или, так и останется середнячком на типичные случаи. Такая специфика…

— Или у тебя слишком высока планка для хирурга! — улыбается Ульяна, смещая акценты. — Но это неудивительно. Ты талантлив и очень требователен к себе. Поэтому — и к другим…

И у меня опять ощущение, что меня натирают специями, чтобы сожрать.

— Кстати, у меня соавторская статья с дочерью нашего замминистра. Я могу с ней поговорить… Если мы надавим с папой с двух сторон…

Но давят, судя по всему, с двух сторон на меня.

— Нет, но если конечно вы… — смотрит нам по очереди в глаза Карл Ильич. — Если вы готовы вместе… — многозначительно. — …работать, то можно обсудить и серьезно вопрос с лизингом.

— Мы готовы? — пытливо интересуется у меня Ульяна.

Вопрос поставлен весьма неудобно! На него нельзя ответить “нет”. Но и ответить да, тоже нельзя.

Блять.

Они меня утомили.

Можно мне Зотову? Как антидот.

Чтобы она краснела, путала буквы, заикалась, терялась… И просто ее поцеловать в этот момент. А не вот это всё!

— Прошу за стол! — неожиданно спасает меня мама от неудобных формулировок. — Иначе, горячее превратится в холодное.

И за столом, конечно же, мама усаживает рядом со мной Ульяну.

Я наливаю Ульяне вино, передаю бутылку брату, чтобы поухаживал за мамой и Елизаветой Натановной — родительницей Ульяны и женой Карла Ильича. Старинной подругой мамы.

Лера, скучая, сидит на дальнем торце. Пришлось везти её практически насильно. И здесь уже мама заставила её снять лак с ногтей и привести в порядок волосы. Сейчас они зализаны гелем назад, чтобы скрыть неровности "стрижки".

— Вы прекрасная пара, — с умилением смотрит на нас Елизавета Натановна.

— Хочется уже увидеть внуков… А они всё никак не торопятся, — вторит ей мама, смеясь, словно шутит.

Ах как же вы бестактны, дамы!

— Посмотри налево, мама.

Поворачивает голову, встречаясь взглядом с Лерой.

— Зачем?

— Ты видишь "внуков".

— Ох… Ну я не об этом.

— Бракованные не в счёт! — зло фыркает Лера.

В полной тишине откатывается на кресле от стола, уезжая из столовой в гостиную.

— Какая бестактность так всё выворачивать! — сердится мама. — Это всё твоя вина, Руслан. Не стоило акцентировать.

— Прошу прощения, — не споря, ухожу следом за дочерью.

— Я туда не вернусь! — кипит Лера.

— Окей. Нелли Марковна потом извинится. Она имела в виду…

Разворачиваю ее кресло в мою бывшую комнату. Теперь там библиотека.

— А впрочем, черт ее знает, что она имела в виду. Я официально разрешаю тебе серьезно обидеться на такую постановку вопроса.

— Реально?! — недоверчиво оглядывается на меня Лера.

— Реально.

— Мы поедем домой?

— Увы, но для меня этот ужин — деловой. Тебе придется меня подождать.

Вытаскиваю несколько хороших книг, кладу перед Лерой.

— Развлекайся…

— Хочется есть.

— Отправлю тебе вазу с яблоками.

— Лучше бы мы пригласили на ужин Таю!

Не могу не согласиться! Она бы сильно раскрасила мне этот вечер.

Бегло ловлю взглядом, что все места за столом уже заняты. Небольшое напряжение тоже считывается. Давид с девушкой. Возможно из-за этого. Его приглашали одного…

Сидят спиной ко мне. У нее шикарная осанка и тонкая изящная шея. Это вызывает острое чувство дежавю. Но я даже не успеваю сосредоточиться на нем… Девушка бросает взгляд на Давида, демонстрируя мне скулу и линию челюсти.

Сбивают с шага.

Зотова!!

Та-а-ак…