Двойной зигзаг удачи

Глава 3

Не прошло и двух недель, а тучи над любовниками стали быстро сгущаться.

— Мой золотой мальчик, — говорила Таира в смятении, приняв Алтына поздно вечером. — Нам надо прекратить встречаться.

— А что случилось? — испуганно округлил глаза Алтын.

— Кто-то догадался или подслушал, как мы тут кувыркаемся. Что-то нам угрожает. Будем благоразумными. Больше не пытайся проникнуть ко мне. Повременим.

Алтын особенно осторожно вылез в сад и прислушался. Отполз дальше и затаился в ожидании чего-то страшного. И дождался. Темная тень человека появилась на фоне желтоватого пятна окна Таиры. Мальчишка затаил дыхание. Сердце колотилось у самого горла.

Он не смел двинуться, припал к траве, выжидая. И ждать пришлось долго. Пока Таира не погасила светильник. Тень ещё повременила и тоже осторожно двинулась к калитке. Узнать человека Алтыну не удалось. Ему стало так страшно, что он тут же был готов отказаться от знойного тела Таиры. Подождал ещё немного и осторожно пробрался в конюшню к деду Агапу.

— Ты что тут делаешь, Николка? — сонно спросил дед.

— Да вот решил с тобой поспать. Тут так приятно пахнет сеном и конями. Спи. Скажешь, что с вечера я тут устроился.

Дед забормотал что-то невнятное, а Алтын долго не мог заснуть, шурша сеном.

Алтын несколько дней не появлялся вблизи комнаты Таиры. Настроение было тоскливым. Таира тянула его к себе, а утолить страсть он не мог. Но голова все же работала на осторожность, и он стойко переносил разлуку.

Однако вскоре Алтын не выдержал, и, вооружившись кинжалом, поздно вечером отправился к Таире. Больше часа он с предельной осторожностью пробирался к окну. Уже у самого окна он долго сидел на земле в ожидании. Но все было тихо, и он ногтем постучал по решетке. Ждать пришлось долго. Но он и не стремился спешить. Нетерпение сдерживал с трудом. И даже тут голова оказалась сильнее.

Решетка беззвучно отворилась, и Алтын стрелой юркнул в окно, оглядевшись предварительно.

— О Аллах! Как ты осмелился, Алтын?! Это так опасно! Тише, прошу тебя!

Они в молчании обнимались, целовались и любили друг друга нежно и осторожно. Обоим было грустно, словно каждый знал, предчувствовал, что это их последние любовные приключения, за которыми последуют расплаты. А пока они предавались любви.

— Алтын, дорогой мой мальчик, — шептали горячие губы Таиры, — Уходи, ради Аллаха! Я так боюсь за тебя, мой мальчик! Будь благоразумен.

— Ты права, Таира. Лучше не искушать судьбу. Но надо прислушаться, — Алтын долго всматривался в темный сад, от напряжения перед глазами начали плясать блики, рассеивая внимание. Он встрепенулся, встряхнул головой и отвернулся. Таира дышала ему в затылок.

— Я пошел, — прошептал он, а Таира наклонилась к нему и поцеловала в губы. Он понял, что она волнуется и боится. В горле что-то запершило, он махнул рукой, словно отмахиваясь от комара.

Она придержала решетку. Алтын осторожно пролез и так же осторожно опустился на землю, придерживаясь руками о подоконник. Присел и долго так вслушивался в ночную тишину. Сердце бухало в груди, мешало слушать тишину. Наконец, согнувшись в три погибели, прошел дальше, где ограда была чуть ниже, и тоже притаился в её тени. Ничего страшного не произошло. Он перелез ограду, стараясь сильно не высовываться.

Шагах в десяти его чуткое ухо уловило легкий шум, сердце подскочило к самому горлу. Он присел и затаился. Шум легких крадущихся шагов слышался почти рядом, силуэт человека уже навис над Алтыном. Страх, почти ужас охватил мальчишку. Рука, мокрая от пота, сжала рукоять ножа. Человек, судя по всему, ещё не нащупал его в темноте. Но Алтын знал, что это мог быть евнух или его помощник. Во всяком случае, справиться мальчишке с ним было невозможно.

Когда до тени оставалось всего шага полтора, Алтын с внезапно вырвавшимся из груди рыком, рванулся вперед, ткнул человека ножом и пустился бежать, гонимый ужасом. Сзади услышал сдавленный крик и понял, что ранил человека. Это прибавило страха, и он мчался, не чувствуя ничего, кроме ужаса смерти и наказания.

Очнулся лишь на хозяйственном дворе, где собаки, тявкнув, закружились вокруг, виляя хвостами и ласкаясь. Голова начала проясняться. Внутри всё горело, страшно хотелось пить. Алтын наклонился над корытом у колодца. Словно зверь, оглядывался в темноту, ему казалось, что он слышит тот хрип, стон и тихий вопль, сдерживаемый болью. Волосы поднялись дыбом. Страх захватил его всего. Но, прислушавшись, он понял, что ничего не слышно, и заставил себя немного успокоиться. Наконец осознал, что времени у него оставалось мало, а раненый вот-вот заявит о себе. Наверняка его узнали.

— Надо бежать! — пробормотал он в растерянности и сам испугался своих слов.

Боязливо оглянулся по сторонам. Никого не заметил, и, крадучись, зашел в конюшню. Стал собирать нехитрые веши. Вспомнил, что Таира вчера передала ему мешочек с финиками, орехами, уже лущенными, и два лаваша. Шурша сеном, он разбудил деда Агапа.

— Алтын, то ты тут?

— Я, я, дед! Бегу на пристань! Чуть не словили меня! Дай флягу, если можно!

— Да ты что?! Куда тебе бежать? Поймают!

— И так чуть не поймали, дед. Я спешу. Давай флягу, а то воды не во что набрать. Поспеши, дед!

Дед Арап причитал себе под нос, но споро достал флягу. Заметил неуверенно, не надеясь получить правильный и честный ответ:

— Куда навострился, хлопчик?

— Говорил уже! На пристань. Если нет судна, то возьму лодку — до ближайшей деревни догребу до утра. А там видно будет. Ладно, дед, прощай! Как бы я не опоздал со своим бегством. Вроде кто-то кричит.

Издали действительно доносился вопль и скоро во дворе зашевелились люди. Алтын всё слышал, судорожно продираясь через ограду. За ней устремился к холмам, что чернели на западе. В голове трепыхалась одна только мысль: «Как бы за мной не погнались! Дед должен им сказать, куда я намерен двинуть!»

Оглянулся — в усадьбе метались огни, но криков уже не было слышно. Он отбежал уже достаточно далеко и перешел на шаг. Все тело пульсировало от волнения и ужаса, что его могут поймать. Ноги сами порывались пуститься бегом, но разумом парень понимал, что нужно экономить силы.

Скоро окончились жилища бедноты, и он вышел за пределы городка. Впереди темнели холмы, куда он и направился. Часто оборачивался, но усадьбы уже заметить не мог. И шум голосов больше не долетал до его настороженных ушей.

Прошло больше получаса, но тут послышался дробный перестук конских копыт. Кто-то быстро приближался. Алтын в смятении и ужасе юркнул в кустарник, и с замиранием сердца увидел темные силуэты двух всадников, скакавших мимо. Не узнал, а слова расслышал плохо. Те исчезли вдали, а мальчишка, покрытый липким потом страха, поплелся дальше, забирая чуть в сторону от дороги.

Ощутил слабость в ногах и понял, что владеть собой становилось все трудней. И в голове нарастало чувство безысходности и жалости к себе. Он был уверен, что его поймают и казнят. И Таиру казнят. Теперь это уже не вызывало в нем никакого сомнения, и все эти чувства лишали его сил и воли. Хотелось лечь отдохнуть и ждать, что произойдет дальше.

Алтын так и сделал. Укрылся за кустами, напился из фляги, и лёг на спину, устремив взгляд в звездное небо. Луна ещё не появлялась. Просто лежал и слушал ночь. И сердце замирало при каждом непонятном звуке, заставляя тело покрываться противным потом.

Все же, отдохнув, Алтын встал, оглянулся. Вдали заметил тусклые огоньки городка. Вздохнул, поправил на плече котомку и зашагал дальше, с напряжением вслушиваясь в тишину. Вскоре вышел к берегу узкой речки, узнал её, и, подумав, решил охладиться в прохладных водах. Стоял летний месяц, вода должна быть теплой.

Уже освеженный и взбодренный, Алтын оделся и снова пустился в путь. Он старался до утра отойти от городка как можно дальше, но шаги его стелились по высокой траве, которая мешала и замедляла ход.

Чувствуя нарастающую усталость, он не останавливался. Местность он знал, и к утру надеялся дойти до невысокого холма, на вершине которого в беспорядке природой навалены огромные камни. Там часто отдыхали чабаны, поглядывая из тени на отары овец. Там Алтын надеялся найти укромное место для днёвки.