Двойной зигзаг удачи

Глава 19

Не прошло и недели, как в город прибыл большой отряд драгун. Квартирмейстеры распределили солдат и офицеров по домам горожан. И в дом к Жану понаехало восемь солдат с лошадьми. С ними был девятым вахмистр с бравыми усами и замашками головореза. Он бесцеремонно распоряжался во дворе, в дом, правда, не совался, но тут же потребовал от Жана:

— Месье, вы, конечно, не обязаны кормить всю мою ораву мясом, но я все же попрошу вас забить для начала хотя бы одного барана. Уж очень мои солдатики изголодались. А пробирались сюда от самого Мийо, что на реке Тарн. Там у нас были зимние квартиры.

— Я пойду вам навстречу, сударь, но, как вы сами сказали, особо потчевать вас я не могу. Мое хозяйство в упадке, а я ещё слишком молод для управления должным образом. А барана вы получите.

Барана оказалось мало, но Жан наотрез отказался поставлять провиант таким наглым воякам. Зато узнал, что эта часть будет квартировать в городе с неделю. Это взбодрило его, но он уже подсчитывал убытки и хватался за голову. Видел, как с каждым днем аппетит вахмистра возрастает. Он в общем-то смирился, полагая, что часть их в скором времени может почить вечным сном. Но было жаль бесполезных затрат.

А уже на третий день во двор заявился Дюрэ с двумя офицерами. Он победоносно оглядел двор. Увидев Жана, стоящего на крыльце, он со смешком спросил:

— Не ждали, юный наглец? Но я вот перед вами.

— И что вам угодно, сударь? — мрачно спросил Жан, мысленно сдерживая себя от резкостей.

— Не распорядитесь ли вы об угощении, сударь. Бравые офицеры жаждут вина, и закуски. И мы не намерены долго ждать. Время военное.

— И потому вы наглеете, сударь? Будет вам вино и закуска. Но потрудитесь заплатить, как положено офицерам, господа.

Последние разразились хохотом, а Дюрэ заметил, оглядев своих друзей:

— Вы видели юнца, господа? Он ещё осмеливается дерзить! Проучим?

Получив согласие, все трое двинулись к крыльцу, бросив коней. Жан побледнел, вытащил пистолет и сказал, тихо, с волнением в голосе:

— Господа, вы имеете дело с дворянином. Если кто желает драться, то я готов. А трое на одного — это просто подлость, если не большее.

— Герен, — чуть не крикнул один из офицеров, — сделай ему удовольствие! А мы получим отличное развлечение, ха!

Герен, а это оказался сам Дюрэ, тоже хохотнул и воскликнул ретиво:

— Будет вам развлечение, господа! — И обнажил саблю, воткнув её в землю. Она закачалась, болтая золотой тесьмой у эфеса. — Сударь, прошу! — и радушно повел рукой.

Жан чуть поколебался. В голове мельтешили обрывки мыслей, но вдруг всё внутри остановилось, и он спокойно ответил:

— У меня шпага, сударь. Я могу сходить за саблей?

— Ха, он уже испугался, — обернулся Герен к друзьям. — Нет уж, мальчик! Дерись тем, что имеешь. Или ставь бочонок вина и пару барашков с рисом.

После того, как офицеры дружно посмеялись, Жан спросил:

— Может, офицеры желают прямо сейчас промочить глотки? А то могу предоставить это удовольствие храбрейшим воинам Франции. — И кивком подозвал конюха Бакена, и подмигнул ему, приказал: — Бакон, принеси офицерам малый бочонок вина из подвала. Они слишком разгорячены и желают остудиться.

Пока Бакон отсутствовал, Дюре фехтовал саблей, выписывая ею различные фигуры. Друзья похохатывали, рассчитывая на забавное зрелище. А в окно с ужасом смотрели глаза Чениты. Жан намеренно не оборачивался, сосредотачивался, настраивая себя на трудный бой. Он уже успел заметить, что Дюре уже немного навеселе, лицо красное, потное. Значит, он не так силен, как хочет казаться. И сам слегка разминал руки и ноги, пританцовывая на месте.

Появился Бакон. Он нес бочонок, поставил его на стол во дворе, а баба-служанка поставила три кружки. Её глаза боязливо бегали от одного, до другого и старалась быть незаметной.

— Баба! А где четвертая? — спросил офицер помоложе. — Все должны выпить,

— Наш господин не пьет, господа, — пролепетала служанка. — Простите…

Ей ответил громкий хохот, и офицеры налили себе полные кружки. Было жарко, а вино холодное, и жажда тут же утолилась на некоторое время.

— Ух и красота! — утерся рукавом старший офицер, — От такого вина грех отказываться! Герен, пропусти ещё кружечку, а то ты весь мокрый от пота! Потом долго такого не попьем! Ха, отменное вино, сударь! — улыбался он Жану.

Герен колебался недолго и выпил к восторгу товарищей.

— Что, господа, можете и начинать, а я налью ещё по одной. После выпьем за упокой молодца, — и офицер подмигнул Жану. Тот стоял, почти не шевелясь, и продолжал сосредотачиваться, уверяя себя, что может справиться с этим Гереном.

Он торопился вспомнить то, чему его учили на посольском подворье. Все выстраивалось в определенную цепочку, но ноги подрагивали, а в руках ощущалась некоторая слабость.

«Это пройдет, это пройдет! — мысленно уговаривал он себя. — Только не зарываться, не рисковать. Как играли когда-то!»

Он намеренно тянул время, но дальше было нельзя. И, вытерев руки о штаны, приподнял шпагу. Против сабли она была слабовата, но зато рука должна быть быстрее и ловчее. И он ещё подумал, что Господь не позволит ему сгинуть так неожиданно и глупо.

— Начинайте! — рявкнул старший офицер. — Хватит мусолить эфесы! Вперед, господа! Да благословит вас Господь!

Оружие звякнуло, сходясь. Дюрэ был силен и это сразу ощутил Жан. И не стал особо наступать, предоставив тому каждый раз начинать атаку. Это утомляло офицера, а Жану давало надежду на хотя бы ничейный исход поединка.

— Герен, чего тянешь? Атакуй стремительнее! Юнец уже перепугался!

Жан внимательно смотрел на противника. Пот градом капал по лицу. Вино уже делало свою работу, а у Жана рука ещё вовсе не устала. Он часто отскакивал подальше, опускал шпагу, выжидая атаки. И видел, что Герен слабеет. Его движения замедлялись, клинок сабли все чаще отскакивал, парируемый легкой шпагой. Он дышал трудно и то и дело утирал пот с лица. А одну из таких секунд, Жану удалось достать клинком его в пах. Рана, он чувствовал это, не была серьезной, но офицер замешкался на секунду. А Жан не сумел воспользоваться положением и отскочил. Было противно ощущать, как клинок входил в плоть. Неглубоко, но все же ощутимо.

— Эй, Герен! Что это ты? Осторожнее, а то пить мы будем без тебя! — Это зло кричал старший офицер, а помоложе поддержал друга:

— Да что ты возишься с ним? Кончай, пока ещё остались силы!

Это подбодрило Дюрэ и он бросился в атаку. Но рана все же давала о себе знать. Кровь обильно сочилась, наполняя сапог. Его движения замедлялись. И Жан осмелел, поверив в успех. Он нанес несколько уколов, отбил саблю и ткнул клинок в живот. Тут же отскочил, увернувшись от ответного удара.

— Всё! — заорал старший из офицеров, бросившись между ними, — Хватит! Две раны — это слишком! Поединок закончен! Эй, солдаты, везите офицера к лекарю! И быстрее, сучьи дети! Герен, как ты?

— Эта сволочь подловила меня, проклятье! — пробормотал Герен, морщась от боли. Голова его мутилась от жары и боли. Он опустился на землю, кровь оросила его штаны, впитываясь в пыль двора.

Бледный, осипшим от страха и усталости голосом, Жан пробормотал, извиняясь:

— Я не хотел, господа! Честное слово, не хотел! Так получилось!

— Да ты ещё совсем сосунок, парень! — воскликнул офицер постарше. — Первый раз дрался?

Жан судорожно затряс головой, соглашаясь.

— Не похоже, — ответил молодой, и с подозрением уставился на Жана. — Вначале ты казался слабоватым, но все же поединок за тобой. Поздравляю. А Герен в скором времени очухается и ещё покажет себя. Выпьем, а то в глотке горит от жажды. Герен, тебе тоже налить? Рана-то чепуховая, как я вижу. Обойдется!

— Как бы нам на гауптвахту не угодить, — молвил старший, вытирая мокрые губы и наливая ещё. — Зато какое вино, ребята, Герен, выпей — и тебе получшает!

Тот выпил, кружку передал товарищу и, отдуваясь, спросил:

— Скорей бы к лекарю, ребята! Горит всё у меня.

— Впервой, что ли? — бодро воскликнул старший. — Заживет, как на собаке! Вот и телега. Ребята, берем осторожно и укладываем помягче, и погнали!

Двор очистился, а Жан продолжал стоять с окровавленной шпагой в руке, не замечая этого. Очнулся, когда Ченита обняла его, целуя и всхлипывая не то от радости, не то от страха. А страха она натерпелась, наблюдая из окна за поединком,

— Тебе не досталось, милый мой боец? — шептала она и целовала потное лицо и губы. — Идем, любимый, я тебя искупаю. Ты весь мокрый! Но как здорово ты его подцепил, Жан! Идем же.

Он наконец всё стал понимать и покорно поплелся за Ченитой подальше в сад, где стояла бочка для дождевой воды. Она была полной и Ченита приказала уже бодро и требовательно:

— Раздевайся и посиди в бочке. Я отберу воды ведром. Ты был молодцом, Жан! Разделаться с таким воякой! Браво! — И ещё раз крепко поцеловала в губы.

— А кто увидит, Ченита? — попытался он сопротивляться, но она со смехом ответила, оглянувшись по сторонам:

— Ну и что с того! Все женщины когда-то всё видят и ничего. А родив мальчика, разве ничего не видят? Все и так понятно и знакомо. Перестань, и мойся, а я помогу. Вот только мыла не захватила в страхе за тебя, дурачка! — И усмехнулась счастливо и доброжелательно.

А Жан подумал, что Ченита очень хорошая девчонка и ему с нею очень легко. И тут же молнией мысль: «А Ленора? Как с нею? Тоже было легко, весело и приятно. Но Ченита красивее и приятнее. И характер у неё полегче. С другими она резкая и непримиримая, а вот со мной мягкая и заботливая. Точно, она меня любит! А как же я?»

Он задумался, а Ченита терла его пучком травы и он извивался, вопя, что больно. А она смеялась, и тогда он смирился. Вылезая из бочки, Жан обнял жену и почувствовал, как она затрепетала чуть ощутимо, и это показалось ему таким приятным, что он не утерпел и осторожно повалил на траву. Они предались страстной любви, какой она давно ожидала.

Оба были немного смущены, а Ченита с упреком заметила:

— Теперь и мне надо искупаться! Вся измазалась, как и ты! Даже в таких густых сумерках — и то видно. Я полезу, помоги, да осторожно! Бочка высока для меня.

Он подсадил её и окунул с головой, смеясь и наслаждаясь шутливым недовольством её возгласа:

— Что ты делаешь? Я ведь без мыла! Хулиган!

Наконец они вылезли, слегка обтерлись полотенцем и оделись, озираясь по сторонам. Им было весело от сознания своего озорства и минувшей опасности.

— Ты знаешь, Жан, — серьезно сказала Ченита, — мне не верилось в твою победу. Я просто молилась за тебя — и вот ты победил. Даже царапины нет на тебе. Как это тебе удалось, милый мой воин?

— Со страха, как же ещё?! Ужасно боялся получить рану. Это вино сыграло в мою пользу. Его разморило, а ещё я подмигнул Байону. Тот подлил туда сонного настоя. Его, правда, было мало, но и он помог так сильно разморить Герена. Вот и получил свое. Я нарочно все делал неторопливо, выжидал, когда он посильнее раскиснет. И дождался!

— Ну и хвастун ты, Жан! — бросилась она к нему на шею и целовала куда попало.

Они с аппетитом поужинали. Повариха и служанка вились вокруг, радуясь, что хозяин все же отстоял их двор и даже вахмистр слегка притих. Перестал требовать еды и довольствовался маисовой кашей с зеленью. И прокисшим вином. Его все равно требовалось вылить.