Двойной зигзаг удачи

Глава 18

В городе настойчиво поползли слухи о продолжении вроде бы затихшей войны за Испанское наследство. Жан Батист, придя домой неожиданно заявил Чените:

— Сегодня мена уговаривали вступить в полк, что формируется у нас.

— Зачем это тебе? — удивилась Ченита и даже испугалась. — Разве война ещё не закончилась? Я редко про неё слышала. Зато пользовались с контрабандой.

— Я ведь молодой дворянин, Ченита. По долгу совести должен служить в армии,

— Что, обязательно? Или можно отказаться?

— Можно, конечно, но должна быть серьезная причина.

— А ожидание ребенка может быть такой?

— Конечно! А на что ты намекаешь?

— Вовсе не намекаю. Сегодня я окончательно уверилась, что жду ребенка, Жан!

— Вот это да! — воскликнул Жан, словно не знал, что жена просто обязана ждать от мужа ребенка. — Неужели так и есть, Ченита? Это меняет дело. И я очень рад. Почему раньше не говорила? Мы с тобой живем третий месяц, а ты молчишь!

— Я и говорю, что сама только сегодня окончательно поняла. Вчера ходила к повитухе. Она подтвердила мои подозрения. Так ты рад?

— А как же! Это так здорово!

— Значит, ты остаешься со мной? В полк тебя не забирают?

— Конечно, дорогая Ченита! Я завтра же объявлю об этом. Это так кстати!

Через день Жан принес радостную весть.

— Меня трогать не будут, Ченита! Можно не беспокоиться!

Как ни странно, Ленора тоже была довольна таким известием. Лишь причину не назвала. А Жан понял, что она просто радуется этому по доброте душевной. После обеда они сидели на веранде в саду, и Жан спросил несмело:

— Когда у тебя намечается свадьба, Ленор?

— Уже скоро, — грустно ответила она. — Через десять дней. Уже и церковь выбрали. Я не хотела в соборе. Жених согласился. Он оказался несколько скуповат, как и все старики. Хотя он довольно бодрый и активный… — Она со значением посмотрела на Жана, но тот не понял ничего.

— Тебе Ченита сказала, что она ждет ребенка? — опять со смущением спросил Жан, понимая, что это может сильно испортить настроение Ленор.

— Да, Жан. Она говорила. Я поздравляю вас. Интересно, кто будет?

— Мне только мальчишку! — тут же задорно заявила Ченита.

— А я даже не знаю. Не думал над этим. Ребенок — и всё тут!

— Он должен быть красивым, правда, Ленора? Смотри, какой у него папочка красавчик! Да и мамочка не подкачала.

Ленора погрустнела, а Жан с укоризной глянул на Чениту. Та пожала плечами. Меняя нить разговора, Ченита спросила у Леноры:

— О мадам известно что-нибудь?

— Живет себе в Перпиньяне. Я не интересовалась ею. Она и так мне надоела, живя рядом. Даже папа и тот нисколько не жалеет, что её нет рядом. Наверное, понял, что так лучше. — И Ленора погрустнела ещё сильнее.

— Что доктор говорит? — поинтересовалась Ченита.

— Ничего. Надежды нет, и он обречен оставаться прикованным к коляске. Хоть мужик нашелся подходящий, что ухаживает за ним.

День бракосочетания настал. Ленора была в ужасном настроении, и, сказавшись нездоровой, попросила отложить свадьбу на несколько дней. Она и на самом деле плохо выглядела, и ей пошли навстречу. Лишь падре был недоволен. Столько сил потрачено на убранство церкви — и такой конфуз!

А после ужина, солнце ещё не село, Ленора подошла к Жану и зашептала, словно боясь, что её услышат:

— Жан, ты можешь прийти сегодня в сад? Очень надо тебе что-то важное сказать. Прошу тебя!

— Разве нельзя сказать здесь? — удивился он.

— Нельзя! И я тебя очень прошу! Что тебе стоит на четверть часа отлучиться? Это не займет больше времени.

— О чём речь! Конечно, я буду. Когда?

— Скоро. Как солнце сядет, так и приходи. Или лучше чуть позже.

Она говорила с лихорадочной поспешностью, и Жан не переставал удивляться, ломал себе голову, что задумала Ленор.

— Ладно, Ленор. Что с тобой сделаешь. Жди.

Не прошло и часа, как он уже подходил к скамье, которую указала Ленора. Она находилась в глухом углу сада, куда редко кто заходил. Все заросло густыми кустами и травами.

Леноры ещё не было, и он присел, ожидая. Чените ничего не сказал и теперь недовольно поглядывал по сторонам, пока не услышал шелест травы и вскоре увидел Ленору, Она шла с одеялом в руке и тоже боязливо оглядывалась по сторонам. Увидев Жана, жалко улыбнулась, и эта улыбка насторожила его.

— Прости, я заставила тебя ждать, Жан. Давно дожидаешься?

— Минут пять. А это что? — кивнул он на одеяло.

— Нам не стоит долго здесь засиживаться, прошу меня понять, Жан. Через несколько дней я выхожу замуж. А жених оказался довольно резвым, хоть и старым.

— Ты уже говорила об этом. Что с того и что дальше?

— А дальше то, что мне он ненавистен. И я не хочу иметь детей от него.

— Вряд ли он сможет тебя обрюхатить, Ленор, — ответил Жан.

— Не скажи. И я боюсь этого. Потому прошу тебя это сделать раньше него.

— Ты что такое говоришь, Ленор?! — воскликнул Жан и ощутил, как волна желания поднимается в нем стремительно и неотвратимо. — Разве можно так?..

— Всё можно, когда любишь. А я тебя так сильно люблю, что готова пойти на это. Потом никто не догадается. Я все уже продумала, но эта мысль пришла мне в голову лишь позавчера — и тогда я решила прикинуться нездоровой. Все для тебя и нашего ребенка. И для себя, конечно! И давай поспешим, а то уже поздно.

Жан откровенно растерялся, а Ленор уже целовала его, ласкала, словно это была последняя их встреча — а дальше смерть или что подобное.

Его желание настолько овладело им, голова шла кругом и он, мало что соображая, овладел ею, утоляя давно копившуюся страсть к любимой женщине. Они любили неистово, жарко и быстро. И, тяжело дыша, устремили свои глаза в небо. Там уже зажигались первые звездочки.

— Этого может быть недостаточно, мой любимый! — шептали губы Ленора. — Надо продолжить, милый!

— Ты уверена в этом, моя малышка?

— Совершенно, любимый. С одного раза может не получиться. Я уже спрашивала.

Они опять слились в единое целое, а Ленора, закатив глаза кусала губы, чтобы не огласить сад воплем торжества и любви.

— Милый, до свадьбы ещё четыре дни. И эти дни ты должен быть моим. По той же причине. Ты ведь меня любишь, я это знаю, и не должен отказать.

— Хорошо, хорошо, моя любовь! — шептал он, задыхаясь от любви и нежности. — Я столько ждал этих мгновений! Это божье провидение, Ленор!

Он словно лунатик возвращался в дом, но появиться в таком виде перед Ченитой не мог, и сел передохнуть на крыльце, надеясь, что его ещё долго не будут беспокоить.

Мысли будоражили голову, и он никак не мог внятно разложить по полочкам в голове то, что они совершили с Ленорой. И он ясно чувствовал, как они любят друг друга, как она отдавалась ему со всей страстностью и любовью!..

Просидев с четверть часа, он оглянулся на темный двор, разделся почти догола и стал плескаться уже остывшей водой из бочки. Он плескался и не мог остановиться, пока не ощутил небольшой озноб.

Подошел конюх и с недоумением смотрел, как молодой хозяин совершает омовение под звездами.

— Что-то случилось, господин? — наконец спросил он и сделал шаг вперед.

— С чего ты взял? Ничего не случилось. Я вспотел и захотелось искупаться. Иди себе… Сейчас обсохну и сам пойду.

Он знал, что Ленора раньше его вернулась к себе и сейчас переживает случившееся. А в его голове все сверлила мысль «Как она могла до такого додуматься и совершить? Это так опасно для нас двоих! Вот девка! Но как было восхитительно! Вот что значит настоящая любовь!»

Он наконец оделся и поднялся на второй этаж, где его дожидалась жена.

— Где ты пропадал, милый? Я уже начала беспокоиться.

— Посидел на крыльце, потом искупался в бочке. Здорово! Теперь спать хочу.

Она что-то заподозрила, не промолчала, как всегда, боясь нарушить хрупкую скорлупу их благополучия. Она знала, что его любовь к ней едва теплится, но не хотела обострять отношений склоками и ссорами. Жизнь здесь оказалась столь приятной, что лишаться её из-за пустяка, как она считала, нет смысла.

Он догадывался о её возможных таких мыслях, нежно поцеловал в губы легким поцелуем, спросил участливо:

— Как поживает наш малыш, мамочка?

— Пока почти не беспокоит, милый. Говорят, что дальше может быть хуже. Но я уже не боюсь ничего. А сегодня заезжал к нам какой-то человек в форме. Он говорил, что англичане могут высадить десант вблизи Перпиньяна. Это ведь совсем рядом, так ведь! Я там несколько раз бывала с… бандой, как ты говоришь. Вдруг и к нам заявятся? Ещё сказал, что они захватили какой-то остров у берегов Испании. Да я забыла, какой. Ты бы завтра узнал про это.

— А что за солдат или офицер? Родственник?

— Родственник, да только мадам Режины. Какой-то месье де Дюрэ. Слыхал про такого, Жан?

— Никогда! Да на кой он мне нужен, тот Дюре! Уехал? И пусть больше не приезжает.

Жан взглянул на Чениту, как на мать его ребенка. В груди приятно защемило. И вдруг в голову ворвалась мысль о Леноре. И завтра вечером он обязательно должен устроить с нею свидание.

На следующий день в городе он разузнал новости. Тот офицер говорил правду. Англичане активизировали свои морские операции, и люди не сомневались, что они вполне могут напасть на побережье. И Перпиньян окажется непременно на их пути.

А к вечеру в город прибыл большой отряд кавалерии, а следом на телегах тряслись мушкетеры и артиллерия, грохоча колесами по мостовой. Это сразу немного успокоило горожан, а молодые мадемуазель размечтались о приятных приключениях.

— Часть отряда завтра выступит на восток, — говорил Жан, успокаивая Чениту. — Не думаю, что Каркассону что-то угрожает. Потому отряд двинулся частями к Перпиньяну. Ожидаются другие отряды.

— Мне говорили раньше, что в этих краях постоянно были военные заварушки. И Перпиньян то испанским становился, то французским. Здесь не прекращалась вовек война. А теперь и англичане!..

Прошла больше недели и во дворе дома опять появился всадник месье Дюрэ. И опять его встретила Ченита. Он галантно поклонился, устало слез с седла и бросил повод подошедшему конюху.

— Это опять вы, месье Дюре? — неприязненно спросила Ченита, не приглашая гостя в дом. — Что вас привело сюда?

— Прежде всего, мадам, я привез вам привет от мадам Режины, — и он заносчиво подкрутил правый ус. — Ещё она просила поздравить вашего супруга месье Жана Батиста. Кстати, я так и не познакомился с ним. Где он?

— Ехали бы вы подальше, месье, — грубо бросила Ченита, видя, что офицеру что-то здесь требуется. — Сейчас мы никого не принимаем. Времена тревожные. Спасибо за привет, но извольте ехать дальше, сударь.

— Такая красивая мадам, молоденькая — и такая неприветливая! Никогда бы не подумал такого о вас, мадам Ченита. И имя у вас отменное! Испанское?

— Не ваше дело, сударь. Прошу по-хорошему, покиньте наш дом. Муж будет недоволен непрошенным гостем.

— А моя тетушка уверяла, что здесь живут самые приветливые и добрые люди, мадам. Однако, могу я хоть воды попить и коня напоить? Мы оба устали и продолжать путь просто не в состоянии.

— Пейте, отдохните в конюшне — и отправляйтесь по своим делам, месье Дюрэ! — повысила Ченита голос, начиная злиться.

— О! Теперь я вижу, что мадам Режина была права. Вы очень гостеприимны, мадам! И вид у вас, должен признаться, весьма эффектный! Большое спасибо за приют. Если не возражаете, я бы остался здесь до утра. Мой полк ещё не подошел, и я с удовольствием разделю с вами ужин, мадам Ченита! Или сеньора?