Надежда маяка

2.1

В кабинет же ректора, Эртонизы д'Азфир, ворвался очень запыхавшийся тролль, а вслед за ним — гораздо менее запыхавшийся и недоумевающий пустошник. Такое поведение даже для профессоров академии было чересчур. Все же грозовая драконица не то существо, дверь в логово которого можно так запросто открыть чуть ли не с ноги.

Стройная женщина с пушистыми шелковистыми волосами всех оттенков фиолетового и лилового лишь слегка вопросительно изогнула бровь, словно появление таким возмутительным образом аспиранта некрофакультета и давнего выпускника того же факультета было совершенно обычным делом. Она с интересом ждала, чем мужчины оправдают такое нарушение всех мыслимых правил вежливости и личной безопасности, а заодно играла сама с собой в любимую «угадайку».

За парнями в дверь проскользнул крупный плюшевый осьминог бирюзового цвета, трансформировавшийся в привлекательного мужчину без определенного возраста. Это был секретарь ректора морф Лэри. Он не успел встать на пути разогнавшегося тролля и теперь очень переживал.

— Она... она перенеслась. — Винни тяжело дышал и с трудом подбирал слова. — Я не знал. Я духом был... ритуал... и предложил, но думал, не вышло... вы меня забрали!

Винни находился в панике, он и представить не мог, что все же перенес незнакомку из ее мира, чтобы спасти на самом деле, но она осталась в башне посреди фронтира совершенно одна. Ему все не пригрезилось в мире духов, все действительно произошло в каком-то чужом реальном мире, по-настоящему! Раненая женщина перенеслась на маяк вместе с ним, только как-то позже, с сильной задержкой. Конечно, башня, приняв ее как свое сердце, вылечит переселенку, но древнее строение совершенно не приспособлено для жизни. К тому же местность вокруг крайне опасна для любого существа, насколько бы сильным оно ни было, а уж для ничего не подозревающей незнакомки из другого мира — особенно.

— Она там совсем одна! Я спасал! Она умирала... — пытался он короткими фразами между рваными вдохами дать максимум информации.

— Шатос? — Драконица перевела взгляд на второго вломившегося в ее кабинет участника этой истории. — Может, вы поясните хоть что-то, пока ваш приятель приведет в норму свое физическое состояние и сможет сформулировать возникшую у него проблему? Как я понимаю, что-то еще произошло на маяке ордена магического братства? Что-то, чего мы не знаем и упустили из виду при вытаскивании компании наших студентов под предводительством этого безголового тролля?

Пустошник поежился под пристальным взглядом глаз с уже вытянувшимся в ниточку зрачком. Проследив за сиреневыми чешуйками, появившимися вдоль виска на идеальной коже мадам, он плюхнулся на стул, который подоткнул ему сзади под колени секретарь. Винни также разместили в кресле, и Лэри сунул ему в руку стакан с водой, которую некромант сейчас жадно пил.

— Честно говоря, госпожа д'Азфир, я понятия не имею, что происходит и о чем речь, но могу рассказать предысторию этого забега по этажам нашей славной академии, — попытался пошутить Фшен, чтобы немного разрядить обстановку.

Иронию его никто не оценил. Эртониза, кивнув, просверлила его внимательным взглядом, а Винни набычился, как на врага. Видимо, для тролля все было слишком серьезно и совсем не являлось поводом для шуток.

Пересказ происшествия в столовой не занял и пяти минут, а потом опять заговорил Винни. Он попытался объяснить про ритуал ордена, путешествие духом в какое-то странное место и найденную там умирающую женщину, которая его почему-то видела.

— Все это очень странно. — Ректор хмурилась все сильнее. Ее прическа, электризуясь, встала вокруг головы пушистым помпоном с маленькими, посверкивающими между волосками молниями, выдавая замешательство драконицы. — Мне вот что интересно. Вы считали все это реальностью духов и своеобразным испытанием перед тем, как вам, возможно, дадут ответы на вопросы. Так почему же вы предложили ей стать сердцем башни? Никогда, насколько я помню хроники, сердцем не становилось живое существо. Предметы, жертвенные животные, духи в кристаллах-вместилищах, но вы почему-то решили пообещать умирающей даме новую жизнь. Почему?

На серокожем лице тролля проступило выражение глубочайшей задумчивости. Волнение и паника отступили, видимо, водичка, всученная ему секретарем, была не так проста. Теперь Винни мог здраво поразмыслить, хотя тревога за незнакомку все еще грызла его где-то внутри.

— Я не знаю. — Тролль сцепил руки в замок и, наклонившись вперед, упер локти в колени, разместив на кистях подбородок, так ему легче думалось. — Сначала я был в шоке, что она меня не только видит, но и смогла дотронуться. Она в рукав мне так вцепилась, что оторвать было невозможно! Откуда у слабой умирающей женщины только силы взялись? Она просила спасти ее, даже, кажется, иронизировать пыталась... Но с такой раной ведь невозможно разговаривать? Такая сила духа и такое желание жить... Наверное, таким и бывает настоящее, здоровое и чистое сердце.

Тролль с надеждой посмотрел на ректора, словно ожидая, что драконица сейчас возьмет и развеет все его сомнения. Может, даже скажет, что им с Фшеном все померещилось! Хотя, опять вспоминая бледное запрокинутое лицо, темные вьющиеся волосы, рассыпанные по снегу, и отчаянную жажду выжить в глазах незнакомки, Винни чувствовал, что очень хотел бы увидеть ее снова, а еще защитить и знать, что у женщины все в порядке. Словно во время ритуала он взял на себя ответственность за ее жизнь, а может, и не только это...

Эртониза была в замешательстве. Шаманские ритуалы были не той областью, в которой она была компетентна, да и изучать эти древние обряды, причем, надо сказать, все еще весьма поверхностно, начали в академии на факультете некромантии факультативно всего с десяток лет назад. Кстати, как раз по вине вот этой сидящей перед ней парочки и еще некоторых необычных персонажей. Впрочем, Винни, даже успокоившись, никак не годился для прояснения ситуации, а значит, придется побеспокоить профессора Рорха, да и, вероятно, не только его.

В этот момент она обратила внимание, что ее собственный секретарь с каким-то странным исследовательским интересом разглядывает широкий затылок тролля.

— Лэри? Что-то не так? — Голос ректора прошелестел по кабинету едва слышно и настороженно.

Морфы были очень опасны в гуманоидной форме, а сейчас ее секретарь был именно в такой и вел себя не совсем обычно.

— Знаете, госпожа д'Азфир, я, конечно, не разглядывал пристально аспиранта Винни Шкарха с такого ракурса, но могу поклясться, что раньше его затылок был совершенно чист от каких-либо символов и знаков, — снова приняв форму большого пушистого осьминога, сообщил Лэри, глядя на начальницу большими ярко-голубыми глазами с милыми пушистыми ресничками. — И мне почему-то кажется, что эти символы связаны с очень древними шаманскими ритуалами тролльего народа и их, прошу прощения, брачными традициями. Хотя я могу ошибаться...

— Чего-о-о?! — раздался рев вскочившего и с ужасающим грохотом опрокинувшего массивное кресло Винни.

Запрыгнувший с ногами на свой стул пустошник пытался разглядеть на макушке вопящего приятеля неведомые знаки, Лэри щупальцами одновременно поднимал кресло и запихивал туда машущего руками возмущенного тролля. Спокойный голос Эртонизы д'Азфир, обращенный к новым посетителям, вошедшим в кабинет, перекрыл весь этот гвалт и мигом привел всех в чувство.

— Вот видите, чем может обернуться присутствие нечисти в академии, да еще в компании кого-то с фамилией Лисовская, профессор Рорх. Рада вас видеть, Мария Спиридоновна, и вас, профессор Кронов, тоже. — Драконица вежливо указала посетителям на свободные кресла у окна и, пока они рассаживались, заметила: — Похоже, история с маяком братства магов не то что не закончилась, а только началась. Если я хоть что-то поняла из недавно сказанного, то наш аспирант посредством шаманского ритуала умудрился притащить в башню существо женского пола из неизвестного мира и обзавестись брачной меткой на затылке. Женщина была тяжело ранена и согласилась стать сердцем маяка. И не спрашивайте меня, как такое возможно! Я пока знаю не больше вашего.

Невысокая полноватая блондинка с приятным круглым лицом в легких лучиках морщин у ярких голубых глаз ахнула, всплеснула руками и большими бирюзовыми крыльями, с которых тучкой сорвалась радужная пыльца и вихрем прошлась по кабинету. Фейская магия привела в порядок стулья, усадив даже секретаря, организовала чай и, ласково потрепав тролля по затылку, заодно спроецировала рисунок с него над столом ректора.

Сейчас бывшая бабулька с Земли Мария Спиридоновна Кунина, а теперь фея — комендант общежития некромантов умела и такое. Все же за столько времени многому можно научиться, особенно имея пытливый ум русской женщины и понимание того, что в хозяйстве все должно приносить пользу.

— Очень древние символы помолвки духов, наносимые на младенцев, — прищурившись, определил профессор Рорх. — Насколько помню, они появлялись во враждующих кланах, если духам было угодно немедленно прекратить вражду. Пока дети росли, взрослые привыкали к мысли об объединении семей. Очень давно не встречалось, поскольку войн между троллями нет уже несколько веков, да и кланы немногочисленны и расселились достаточно далеко друг от друга. А у кого вторая?

— А вот этого мы как раз не знаем, — пожала плечами ректор. — Мой секретарь уверяет, что на Винни до этого он никаких знаков не замечал.

— Думаю, их и не было, — тут же авторитетно подтвердил мнение Лэри профессор Кронов, эффектный пепельный блондин с темными глазами, красно-коричневыми, словно переспелые вишни. — Ниле и Эм уж точно заметили бы, поскольку давно облюбовали макушку нашего новоиспеченного жениха в качестве средства передвижения. Так что рисуночек совсем свежий, и мне тоже интересно, кто та счастливица.

— Знаете, Генрих Викторианович, не стоит так иронизировать! На мальчике лица нет, столько потрясений зараз! А любовь? А бедная женщина в башне совсем одна? Шутки сейчас совсем не уместны! — рассердилась на Кронова бабушка Маша. — А та девочка, которую Винни перенес, не тролльей расы, случайно? Может, это она?

Мария Спиридоновна искренне переживала за добродушного гиганта, который вместе с другими некромантами, проживающими во вверенном ее заботам общежитии, давно и прочно занял место в ее сердце.

— Предлагаю перестать гадать, а посмотреть самим, — встал и подошел к троллю рыжеватый, высокий и худой как щепка профессор Рорх, доставая из кармана небольшую черную коробочку. Еще будучи личем, он изобрел прибор, помогающий переводить воспоминания в проецируемые или записывающиеся мыслеформы, что существенно облегчило приемные экзамены. — Возможно, мы что-то упускаем из виду, что-то важное! А учитывая оставшуюся во фронтире одинокую раненую попаданку, время идет даже не на дни, а на часы!

Черные шарики со чпоком присосались к вискам Винни, и он закрыл глаза, сосредоточенно уносясь в воспоминания о проводимом ритуале, нарисованном круге со старым дневником, провале темного двора чужого мира с тусклым фонарем, странными железяками и женской фигурой, распластавшейся на окровавленном истоптанном снегу.