Надежда маяка

12.1

«Да и надо же узнать, что там с Наденькой. Дед еще какой-то… — сомневалась она, буравя взглядом замершего и перегородившего дверь в кухню незнакомца. — Может, он ее украл и сватать пришел? У каких-то горных народов обычаи есть... Видно же, что не русский и странный какой-то».

— Простите, а почему вы не проходите? — подала она голос, пытаясь понять, почему замер незваный гость.

— У вас зверушка тут, — глухо пробормотал тот. — Беременная, рожать собралась. Мне нельзя сюда. Наврежу. Могут мертвые родиться. Здесь магии мало, некрофона много. Я, конечно, могу забрать их потом в академию, но ведь жалко.

Кошка, как поняла, прислушавшись, Клара Петровна, едва слышно шипела и чуть жалобно мявкала, словно просила.

— Ну, давайте в комнату, — вздохнула женщина, развернулась и пошла в гостиную, с замиранием сердца слушая тяжелые шаги за спиной.

Войдя в большую комнату, где раньше на раскладном диване спала Надежда, мужчина широко шагнул к старенькому полированному столу, зажатому в угол креслом, и сноровисто принялся выкладывать на его кое-где поцарапанную поверхность свертки, пакеты и пакетики.

Клара Петровна пару секунд понаблюдала за потрошением вещмешка и пискнула:

— Я за чаем и кошечку проверить! Вдруг рожает...

Затем она шустренько метнулась на кухню, мысленно успокаивая забившееся пойманной птицей сердце: «Спокойно. Можно ведь и позвонить. И снотворное у меня было тут где-то...»

Она сгребла со стола фотографии, сунула их в коробку и нажала кнопку на чайнике. Затем покрутила мобильник, прислушиваясь к звукам из комнаты, но набрать номер так и не решилась.

— Посмотрим. Послушаем... — пробормотала она, гладя кошку, устроившуюся в коробке у батареи. — Наверное, я совсем дура старая, но послушаю, что скажет. Да, Найдёнка? Что мне терять? И так ничего нет. Одна Надька была у меня, да и та сгинула.

Кошка, словно соглашаясь, тонко мяукнула и завозилась на подстилке из свернутой старой кофты.

Клара Петровна отошла от нее и, достав из буфета большущую кружку (как-то попался ей по акции кофе, к которому шли такие красные кружищи), налила туда чай. Заглянула в холодильник на всякий случай, принюхалась, подняв крышку, к двухдневному борщу в кастрюле, а потом, закрыв дверцу, взяла в руки свою чашечку с остывшим чаем и бокал для гостя.

— Ничего, Клара, СССР тебя не перемолол в репрессиях, девяностые прожила, Надюшку вырастила — и сейчас, даст бог, жива останусь и внучку отыщу!

Когда старушка вошла в гостиную, стола из-за груды наваленного на него съестного почти не было видно, а сам громадный парень неуверенно мялся посреди комнаты, которая сразу стала как-то меньше и теснее.

— Вот вам подарок, — протянул он женщине сверток, обвязанный узенькой серебристой ленточкой. — Это хайрехсилы производят. Артефакт, никакая магия не навредит! Хотя... — осекся мужчина, — у вас же тут ее нет.

Клара Петровна, не торопясь, поставила чашки на журнальный столик и, удивляясь про себя все большему количеству странностей — бандит с подарком, «некромант», «магия», — развернула шуршащую белую бумагу.

— Матерь божья! — Никогда наша Петровна не была религиозна, но тут слова вырвались сами собой. Шаль, которую она расправила в руках, казалось, переливалась и светилась, скользила меж пальцев как вода, холодя кожу, и почти ничего не весила. — Красота какая!

Винни расплылся в улыбке — угодил все-таки пожилой даме.

— А вот тут еще конфеты к чаю. — Он раскрыл одну из красных коробочек от мимикров, и комнату наполнил густой дух шоколада, ванили и того потрясающего букета специй, которыми пахнут на Новый год дорогие частные кондитерские.

Уже совсем ничего не понимающая бабулька, прижимая к груди шаль, только и смогла, что растерянно пробормотать:

— А может, вы борщ будете? Правда, позавчерашний...

Когда еще тролль от еды домашней отказывался? Да никогда. А поняв, что наваристый супчик может пропасть ввиду отсутствия едоков в доме, Винни и вовсе был категорически за!

Пока бабулька ходила за борщом, он осмотрелся и сноровисто рассортировал гостинцы.

То, что могло храниться, перебазировалось на комод, откуда Винни бережно убрал кружевную салфеточку и пару вазочек, пристроив их на полочке шкафа, а сам стол привел в надлежащий вид, накрыв на свой вкус.

Клара Петровна чуть тарелку с борщом не уронила, хотя думала, что сегодня ее уже ничто не удивит.

Вытащенный из угла столик красовался горой нашинкованных бутербродов просто королевских размеров, разложенных на блестящем подносе, которого в их доме сроду не бывало. Рядом с этой Джомолунгмой распластался на полстола пышный, румяный и с виду будто только что покинувший печь пирог, порезанный крупными кусками. Судя по аромату, вклинившемуся в шоколадный дух, заполнивший уже всю квартиру, пирог был с капустой. Рядом с ее наполовину пустой чашкой стояла та самая коробочка с конфетами и лежал бежевый бумажный пакет, из которого на откуда-то извлеченную странным гостем белоснежную скатерть высыпались небольшие крендельки, подмигивая Кларе Петровне маслянистыми коричнево-золотистыми подрумяненными бочками.

И словно чтобы окончательно поразить воображение хозяйки квартиры, за пакетом с крендельками стояла массивная банка, даже не банка, а что-то монументальное из искрящегося стекла с гравировкой неизвестных символов и янтарно-желто-оранжевым содержимым, закрытое вощеной бумагой.

В животе у старушки жалобно квакнуло, и она почувствовала, насколько голодна. Ведь после пропажи внучки ела она дай боже раз в день, да и то всухомятку.

Винни, сообразив, что крошечная хрупкая старушка давно не ела — благо слух у тролля был отменный, — засуетился. Отобрал у бабули предназначенную ему тарелку с борщом, поставил ее на стол и галантно предложил даме сесть, не забыв обозначить вежливый полупоклон, куртуазно шаркнув ножкой.

Клара Петровна лицо удержала, хотя брови невольно чуть дернулись. Никак не вязался лысый бугай, предположительно похититель драгоценной внучки, и его поведение обходительного вежливого кавалера.

— Позвольте представиться, — решил все начать с начала тролль, пока пожилая дама разглядывала банку варенья из иорки. — Меня зовут Винни, я некромант и не человек, как вы, наверное, уже заметили. Тролль я. Аспирант в академии МАСМ, и это я в какой-то мере виноват, что ваша внучка попала в наш мир. Но что я мог сделать? Она умирала и просила помочь, а я совсем не целитель...

Увидев, как бабулька в ужасе хватается за сердце, он, волнуясь, замахал руками и заторопился с объяснениями:

— Успокойтесь и не нервничайте, пожалуйста! Надежда жива и здорова. Просто она теперь сердце маяка и не может покинуть древнюю башню, пока маяк не восстановится. Да и потом нежелательно, все же фронтир вокруг...

Клара Петровна уже взяла себя в руки и выдавила слабую улыбку. Рассказ незваного гостя был странным и фантастическим. Магия, некроманты, другой мир и какая-то башня, в которой ее Надюшка должна сидеть как какая-нибудь Златовласка на выданье.

Мужчина напротив нее с удовольствием наворачивал борщ и рассказывал про посылку для ее внучки из академии, про то, как может навещать ее во сне и не даст в обиду, про еще одну попаданку, которую он ласково называл «бабуля» и которая, по его твердому убеждению, что-то да придумает вместе с госпожой Эртонизой и профессором Рорхом.

Чем дольше Винни говорил, тем больше Клару Петровну беспокоила одна мысль. И когда тролль ненадолго прервал свой рассказ, чтобы прожевать кусок пирога, она аккуратно поинтересовалась:

— А вы вот сюда, на Землю, как попали? И как планируете вернуться? Может, это просто и вы бы меня с собой взяли? Кроме Надюши, у меня тут и нет никого.

В другие миры пожившая на свете старушка не сильно поверила, но странная еда и необычная внешность посетителя, помноженные на любовь к фэнтези, все же побудили ее задать эти нелепые, казалось бы, вопросы.

Винни расстроенно вздохнул.

— Нет. Я не смогу вас забрать. По крайней мере, сейчас. У меня эта вот штука, — тролль ткнул во что-то похожее на наручные часы, — она экспериментальная. Артефакт. Он на одного рассчитан. Да и разрешение надо получить у ликвидаторов.

Заметив, как расстроилась Клара Петровна, Винни попытался утешить ее по-своему:

— Вы не переживайте так, я за вашей внучкой присмотрю, а госпожа Мальва, может, доделает артефакт. И если разрешат, то заберем вас, наверное.

Последнее он произнес не слишком уверенным тоном.

Клара Петровна иногда ловила себя на мысли, что вся эта ситуация похожа на горячечный бред ее разыгравшегося воображения, но если вдруг это правда и есть шанс...

— А как этот артефакт работает? — пристально разглядывая мерцающий корпус «магических часиков» через очки, поинтересовалась она небрежным тоном. В ее голове начала мельтешить одна мысль, которая показалась ей просто замечательной.

Ничего не подозревающий тролль охотно показал прибор и подвеску, где блестели шарики спрессованной фейской пыльцы.

— А если нажать на вот эту штучку, то перенесет в то место, которое надо. Только ты там должен был уже бывать или знать точно, где это. Ориентир нужен. Вот в башню фронтира не выйдет, там измененный фон блокирует и искажает даже фейскую магию. Вывалишься где-нибудь посреди леса и станешь кормом для нечисти.

Наивным троллем Винни не был и предполагал, что бабулька, расспрашивая об артефакте, может попытаться хитростью выманить его. И сама глупо сгинет, и его оставит без шанса на возвращение, поэтому сразу же намекнул старушке, что такое может быть чревато. Только вот не знал парень, что не так проста и совсем не глупа Клара Петровна. Женщину хоть и расстроила мысль, что к внучке не попасть, но деятельный мозг пожилой дамы сразу придумал новый план, а заодно и способ экспроприации нужной ей вещицы. Она твердо решила во что бы то ни стало попасть в мир, куда утащило Наденьку, если он, конечно, существует.

«А если все это ложь, то полицию я вызвать всегда успею!» Теперь ей только нужен был повод отлучиться в кухню, и он как раз нашелся весьма удачный.

Во-первых, остывший и сдобренный ее слезами чай, которым она попыталась запить совершенно потрясающую конфету от неведомых мимикров. Нежнейший шоколад, тающий на языке, и неизвестно из чего сделанная начинка, сливочная, с мятным холодком и с тягучим пряным послевкусием незнакомых фруктов и специй. После этого великолепия горьковато-солено-сладкая пакость из чашки вместо чая была просто ужасна.

Клару Петровну так перекосило, когда она сделала глоток, что Винни вскочил, испугавшись за ее здоровье. Вдруг старушку, расстроенную его неспособностью взять ее к внучке, хватил удар?

— Чай остыл, да, видимо, соли насыпала в него по рассеянности вместо сахара, — взмахом руки велев ему сесть обратно, морщась, пояснила бабулька. Незачем никому знать про ее слезы, ни к чему.

— А может, еще борщика? Я ведь весь сама не осилю, там много осталось. — Она так жалобно заморгала реденькими ресничками за толстыми стеклами очков, что троллю стало неловко. Да и супчик был неплох, наваристый и с мясом, чего отказываться-то.