Надежда маяка

Глава 19. Феи в деле

— До чего у вас мужики слабенькие. — Мальва склонилась над отключившимся Левушкой. — И чего в стражники пошел? Молоденький, худенький. Даже меча ему не доверить, еще порежется. Вон, палку вручили.

Фея, не обратив внимания на кобуру служебного пистолета, с усмешкой разглядывала резиновую дубинку.

Мария Спиридоновна дунула в притихшего кладбищенского сторожа пыльцой, отчего тот тоже свел глаза в кучку и отключился. Уронив голову на грудь и распластавшись на стуле, словно вдруг стал жидкостью, он чудом не сполз на пол и захрапел, пуская слюни.

— У него огнестрельное оружие, типа гномских пистолей на магокристаллах, — объяснила Марья коллеге. — Поставим заклинание с отсроченным на полчасика действием и пойдем заберем нашего аспиранта. Странно, что он еще нас сам не нашел. Должен был почувствовать магические возмущения.

Марья нахмурилась и, тряхнув бирюзовыми крыльями, запустила в сторону полицейского целый вихрь искрящейся пыльцы.

Мальва огляделась, качнула бедрами, обтянутыми синей тканью форменного костюма артефакторского факультета, и тоже сыпанула пыльцы с прозрачных сияющих крыльев.

В лежащем на столе практически чистом протоколе шариковая ручка почерком Миронова стала выводить текст, повествующий, что какие-то вандалы пытались осквернить могилу, но их спугнул сторож. Хулиганы удрали, а полицию гражданин Васюкин вызвал, чтобы зафиксировать акт вандализма. Потому как его начальству обязательно потребуется официальная бумага, иначе придется устранять все последствия чужого непотребства самому и за свой счет, что, разумеется, гражданина Васюкина не устраивало.

Воздух в затхлом и провонявшем продуктами человеческой жизнедеятельности помещении посвежел, одежда на самом стороже приобрела практически чистый вид, то есть стала умеренно грязной — до состояния как перед тем, когда упомянутый индивидуум увидел отдыхающего между могилок тролля.

— Может, пусть он пить бросит? — Фея-артефакторша брезгливо принюхалась к почти пустой бутылке с остатками алкогольной мешанины на дне.

Васюкин, не мудрствуя лукаво, сливал все в одну тару, торопясь, чтобы мороз не испортил качество продукта, а поскольку поминали все своих кто во что горазд, то в посудине намешался ерш из вина, водки и даже коньяка.

Марья с сомнением оглядела сторожа-маргинала и пожала плечами.

— Не думаю, что ему пойдет на пользу так резко лишиться этой радости жизни. Лучше пусть ему самому эти мысли почаще в голову приходят. Если есть шанс бросить, то легко сможет. Ну или... — комендант некромантского общежития кивнула в сторону могильных надгробий, виднеющихся в распахнутую дверь, — недалеко уйдет, тут и закопают через пару лет. Пошли искать Винни, что-то не нравится мне, что он нас не почувствовал.

Плохо освещенное ночное кладбище, легкий морозец и обледенелые дорожки, по которым, едва касаясь подошвами сапожек, порхали две крылатые дамочки, создавали непередаваемую атмосферу чего-то сюрреалистичного. Повезло, что, кроме всегда нетрезвого Васюкина и бедолаги Левушки, тут больше никого не было. Все же на магические потоки Земля была истощенной планетой, а фейская пыльца требовалась, чтобы вытащить из грез кладбищенских духов одного серокожего балбеса.

— Вот ведь! — Мария Спиридоновна первой заметила между оградок скопление черноты, пока Мальва с интересом разглядывала надгробия и фотокарточки. — Пошли скорее!

Дрожащие оградки и шевелящаяся, несмотря на промороженность, земля на свежих захоронениях даже в магическом мире явление не тривиальное, а тут и вовсе нонсенс, особенно если между могилами лежит серокожий здоровяк с закатившимися глазами и посиневшими губами, грудь которого еле-еле вздымается, чтобы сделать вдох.

— Занятненько! — В Мальве тут же проснулся дух исследователя непонятного, а авантюрная жилка, накинув на шею жабе жадности затягивающийся аркан, позволила фее вытащить парочку хрупких дорогих артефактов из личных экспериментальных разработок.

Марья и глазом моргнуть не успела, как по телу тролля, словно крупный таракан, шевеля металлическими лапками оправы, прошуршал синий, гравированный рунами магический кристалл в форме куба с блестящим зеркальным кружочком наверху. Острые лапки ловко расстегнули пару пуговиц на могучей груди и пробили толстую кожу некроманта. Тут же из зеркального круга, раскрывшись куполом, засветилась проекция тонкого слоя реальности.

Винни было хорошо. Он уже не очень помнил, что он тут делает, и не следил за временем. Зачем считать минуты в прекрасной компании занятных общительных старичков? Тем более беседа была крайне увлекательной.

Кусок кладбища со свежими могилками, где он решил подзаправиться некроэманациями, был закреплен за местным домом престарелых. И как раз недавно тут упокоилась пара бойких старушек и один весьма интеллигентный дедуля.

Что уж задержало стариков, не имеющих родни, около неблагоустроенных могил, сложно сказать, но, когда рядом с ними появился дух нашего шамана, они, вместо того чтобы испугаться, крайне заинтересовались.

Сейчас эта четверка вела ожесточенный спор на духовно-теологические темы. Однако если троице пенсионеров-покойничков это ничем не вредило, то Винни, тело которого было оставлено на произвол суровых климатических условий, рисковал остаться тут четвертым и очень преждевременным трупом. Впрочем, парень об этом совсем не думал, с интересом слушая рассуждения покойного пенсионера.

— Но ведь теоретически дух, вселившись в неживой предмет, не обретает жизнь! У неживого нет мозга, и оно не может двигаться. — Плотненький старичок с плешивой макушкой и сталинскими усами размахивал перед носом тролля указательным пальцем. — Вот, скажем, вселить Анну Мефодиевну в кастрюлю — и что? Борщ в ней варить неэтично, все же женщину… э-э-э... седалищем на огонь, да и есть у нее изнутри супчик, если все же сварите, тоже то еще удовольствие, я думаю!

— Это чего это? — не давая Винни ответить, прямо-таки взвилась от возмущения дородная крупная бабулька с короткими волосами, забранными гребенкой. — Да я поварихой тридцать семь лет отработала! Да борщ во мне все другие борщи посрамит, еще и за добавкой придут, ежели я кастрюлей стану. А если к тому же говорящей, так еще и подскажу по соли там или специям. И кастрюлька, и кулинарная книга! Я бы согласилась лучше в кастрюлю, чем так вот.

— А я бы в книжный шкаф. — Вторая пенсионерка в вязаной пестрой кофточке и с гулькой из реденьких седых волос мечтательно прищурила подслеповатые глазки за стеклышками очков. — Такая прелесть была бы. У тебя книжечку возьмут, а почитав, вернут, так можно бы было и обсудить, поговорить о прочитанном...