Надежда маяка

Глава 12. Женщина старой закалки

Мерное тиканье часов, мирное урчание глубоко беременной пестрой кошки и тихие, словно дуновение ветерка, вздохи хрупкой седой женщины — вот и все звуки, что раздавались в тишине на кухне квартиры, в которой раньше жила Надежда.

На столе, накрытом холщовой скатертью — бабушка Нади не признавала клеенок, — веером были рассыпаны фотоснимки разных лет и стояла красивая чайная чашечка с остывающим чаем, в которую изредка падали соленые капли слез, беззвучно текущих по морщинистой щеке.

Не было рядом ни полагающегося к чаю пирожного, ни сдобного печенья, даже вазочки с конфетами или баночки варенья на столе не стояло, и это означало только одно: Кларе Петровне было очень, очень плохо. Настолько, что обычно живая и подвижная, энергичная, как белый кролик с батарейкой из рекламы, женщина только и могла, что пить пустой чай да, шаркая ногами, ходить от спальни до кухни и обратно.

Единственная внучка, взрослая женщина, пропала. Утром на детской площадке, соседи говорили, кровь на снегу видели, а в полиции, услышав возраст Надежды, только отмахнулись.

— Вы, бабушка, зря так переживаете. Девочка у вас совсем взрослая. И так с вами живет, должна у нее быть хоть какая-то личная жизнь. Объявится, — заявил ей молоденький парень в мятой форме с красными, как у кролика, мутными с недосыпа глазами. — Маньяков у нас вроде пока по ориентировкам не проходило. О трупах с криминалом не сообщали.

Потом еще, видя отчаянные глаза женщины, позвонил куда-то по телефону и опять поднял на нее глаза.

— Не выйдет вот на работу — тогда приходите. Напишете заявление. Хотя если там любовь, то и про работу могут позабыть. Мало ли чего. — Он усмехнулся в редкие рыжеватые усишки, которые, видно, отращивал для солидности, а потом важно добавил: — Пока же не положено. Три дня не прошло, а работы у нас и так полно, без великовозрастных внучек, сбежавших от бабушкиной опеки!

По щеке пожилой женщины опять поползла слезинка и в этот раз капнула уже не в чай, а на фотокарточку маленькой Наденьки. На ту, где она с двумя белыми бантами на пышных кудряшках хвостиков с букетом в руке собиралась идти в первый класс.

Клара Петровна сняла очки, платочком промокнула глаза, влажное пятнышко на фотографии и уже собиралась вернуть массивный аксессуар на кончик носа, где он пребывал многие годы ее жизни, служа верой и правдой, но чуть не уронила его, вздрогнув от громкого стука в дверь.

«Надя?! Полиция... — Мысли как рыбки всплеснулись в голове и заметались в разные стороны. — Хоть бы она, хоть бы нашли, хоть бы живая!»

Женщина метнулась к входной двери как была — с очками в руке, почти ничего не видя и чуть не потеряв мягкий домашний шлепанец без задника.

Даже не спросив «кто?» и не глянув в глазок, что на нее было совсем не похоже, она щелкнула замком и распахнула дверь, пытаясь одновременно нацепить на нос очки.

В полумраке подъезда все, что смогла разглядеть взволнованная старушка, это большой мужской силуэт, блеснувший подозрительно лысой макушкой. Едва дверь открылась, мужчина шагнул ей навстречу, отчего Клара Петровна машинально сделала шаг назад, неосторожно пропустив незнакомца в квартиру.

— Я это… внучка ваша просила, — пробасил лысый верзила, занявший своей тушей почти всю прихожую квартирки и закрывший за собой дверь. — Надежда Крохалева же ваша внучка?

«Бандит! Полицейские такими не бывают. Выкуп требовать пришел!» — было первое, что мелькнуло в голове напуганной пенсионерки.

А потом Клара Петровна разозлилась.

Жили они небогато, взять с них нечего, да и сама она в своем возрасте пожить еще годков с десяток была бы не прочь, но терять-то ей после пропажи внучки было, по сути, нечего.

— Вы кто такой? Откуда мою Надежду знаете? И где она? Что с ней?! — Стараясь незаметно нащупать в кармане домашнего платья трубку мобильного телефона, она щелкнула выключателем в коридоре и обомлела.

Первое, что бабушке Нади бросилось в глаза, это светло-серая кожа, чуть заостренные на кончиках уши и широкая нижняя челюсть. А еще она оценила наконец настоящие габариты гостя. До сих пор мужчины больше двух метров, да еще такие здоровые, как-то ей не встречались.

Ноги у Клары Петровны подкосились, и она кулем осела на банкетку под вешалкой. Ее взгляд растерянно перебегал с блестящей серой лысины к какой-то мерцающей радужной штуковине на цепочке, висевшей на груди, скользил по черному материалу странного свободного комбинезона, остановился на пряжке со здоровенным улыбающимся черепом, в глазах которого сверкали фиолетовые камешки. На здоровенных ручищах странного мужика блестели браслеты или фенечки — что-то с ремешками и бусинками — и один нормальный браслет с черной плоской пластиной. А вместо часов на другой руке тоже была штуковина с тусклым цветным свечением.

— Вам нехорошо? — стараясь чуть приглушить свой низкий голос и не пугать пожилую даму, обеспокоенно осведомился Винни. — Я лечить не умею. Я не целитель, я некромант.

— Некромант? — Старушка под вешалкой слабо трепыхнулась. — Надюша уехала в лес с ролевиками? А почему не предупредила? Почему вас отправила?

Винни тяжело вздохнул, поняв, что просто не будет. Он, конечно, осознавал, что нельзя просто так заявиться, сказать: «Не волнуйтесь, ваша внучка в другом мире, но с ней все в порядке», получить порцию благодарностей за спасение кровиночки и, выполнив миссию, гордо уйти в закат. Но похоже, придется как-то начинать все с начала. Представиться и объяснить маленькой пожилой даме, что никаких «ровлюков» он не знает, а Надя, конечно, в лесу, где, возможно, что-то такое водится, но она точно не с ними.

— А можно я просто все расскажу? — как-то даже жалобно, почти шепотом попросил он. — У меня вот подарки есть, и это... с Надей все хорошо было недавно, я проверял. Сегодня еще с дедом сходим проверим, а то крутится там один...

Сообразив, что чуть не сболтнул о древнем духе и угрожающих девушке опасностях, Винни замолчал, пытаясь решить, что нужно делать.

Сейчас троллю как никогда не хватало близнецов Лисовских. Пронырливые Ален и Люк болтали бы без умолку, а он бы собрался с мыслями, чтобы наконец выдать важную информацию так, как надо, и успокоить эту маленькую пожилую даму.

Клара Петровна, поправив очки, судорожно сжимала в неожиданно вспотевшей ладошке старый кнопочный мобильник и всматривалась в почему-то растерянное лицо громилы.

— Может, пройдем в кухню и я чаем вас напою? — не очень уверенно, ужасаясь своей смелости или дурости, предложила она. — Вы же пришли, чтобы рассказать что-то про Надю?

— Да! Давайте. — Винни так обрадовало предложение, что он даже улыбнулся, отчего старушка вздрогнула, разглядев небольшие клыки, выступавшие из нижней челюсти тролля на полсантиметра выше, чем остальные зубы.

— У меня тут и конфеты есть! А если вы сладкое не очень любите, то колбаса была и сардельки гномские. — Он потряс увесистым баулом. — Вроде я еще что-то клал, но не помню уже. Все свежее! Из лучших заведений Грослиндела.

Клара Петровна слабо кивнула, про себя пытаясь осознать знакомое «сардельки» со странным «гномские», и ткнула свободной рукой в сторону кухни. Назвавшийся некромантом тип, нимало не сомневаясь, потопал туда, задевая широченными плечами стены.

Бабуля засеменила за ним, раздумывая, не заскочить ли в туалет и не вызвать ли полицию. Идея была так себе. Защелка в санузле была хлипенькая, а мужик был такой, что и бронированную дверь, на ее взгляд, пробил бы не напрягаясь еще до того, как она нажала бы на кнопку вызова.