Узбекистан. Полная история

Повстанческое движение в Средней Азии

В советский период борцов за независимость своей родины, боровшихся против большевиков, называли «басмачами», что переводится как «разбойники», «налетчики». Это оскорбительное прозвище не использовалось самими борцами за свободу, которые называли себя «моджахедами» (в дословном переводе – «совершающими духовное усилие»), а войну против сторонников советской власти считали джихадом, священной войной против неверных. Нельзя ставить знак равенства между политикой царских властей и большевиков. Царские чиновники не вмешивались во внутренний уклад мусульманских общин и не мешали мусульманам исповедовать свою веру. Большевики же перевернули вверх тормашками всю жизнь и, что самое ужасное, повсюду насаждали воинствующий атеизм, поэтому борьба с ними была истинным джихадом.

Советские историки пытались представить «басмачество» как происки буржуазии и духовенства, но основную массу моджахедов составляли дехкане, чайрикеры и ремесленники, то есть те, о чьем счастье на словах так усердно заботились большевики. Впрочем, советские историки нашли этому подходящее объяснение – якобы представители малоимущих слоев населения были обмануты беками и имамами. То, что счет «обманутых» шел на десятки тысяч, а сопротивление моджахедов длилось до 1942 года, историками замалчивалось. Официально басмаческие отряды были небольшими, и считалось, что с ними удалось покончить к 1932 году. Но даже если взять за конечную дату 1932 год, то все равно получается, что движение сопротивления существовало полтора десятка лет в условиях тоталитарной советской системы, жестко подавлявшей любое неповиновение.

Иногда правду о повстанцах можно было встретить и в советских документах. Так, например, в мае 1920 года Михаил Фрунзе в одном из своих приказов писал: «Басмачи не просто разбойники; если бы это было так, то, понятно, с ними давно было бы покончено». А председатель Совета народных комиссаров ТАСР Кайгисыз Атабаев в речи, произнесенной на одном из заседаний, признал, что «в Фергане имело место… самобытное народное восстание». Привычка называть вещи своими именами стоила Атабаеву жизни – в 1938 году он был приговорен к высшей мере наказания по обвинению в контрреволюционной националистической деятельности.

Переговоры с басмачами. 1921

Уже к марту 1918 года в Ферганской долине насчитывалось свыше сорока крупных отрядов моджахедов, командиры которых назывались «курбаши». Под командованием курбаши находились несколько сотен человек. Командиры мелких отрядов в несколько десятков всадников назывались «унбаши», командир сотни – «юзбаши», а над курбашами стояли ляшкар-баши, районные военные руководители, и эмиры ляшкар-башей, которых можно сравнить с командующими военных округов. На курултаях избирался эмир мусульман («амир-ал-муслимин») – главнокомандующий повстанческими войсками. Моджахеды были организованной силой, а не сборищем отрядов, в котором каждый командир творил все, что ему вздумается.

Первый курултай был созван в ферганском селе Бачкир по инициативе организаций Шура-и-Ислам и Шура-и-Улема в конце марта 1918 года. Эмиром был избран Мулла Эргаш, он же – Катта Эргаш («Большой Эргаш»), авторитетный кокандский мулла, а его заместителями стали Мадамин-бек и Ширмухаммед-бек. Мадамин-бек в свое время был профсоюзным активистом, а после октябрьских событий стал начальником милиции Старого Маргилана. Ширмухаммед-бек был внуком одного из последних визирей Кокандского ханства, который после ликвидации ханства стал жить как простой дехканин. Сам Ширмухаммед до вступления в борьбу был мирабом [208] в своем кишлаке – более мирного занятия и представить невозможно.

Между Мадамин-беком и Катта Эргашем сразу же возникли трения, вызванные разницей во взглядах, – Эргаш предпочитал действовать осторожно, а Мадамин-бек упрекал его в нерешительности и даже в трусости. Эргаш, в свою очередь, критиковал Мадамин-бека за излишнюю жестокость, в частности – за нападение на русские селения, в которых были только гражданские лица. В результате отряды Эргаша и Мадамин-бека действовали несогласованно, что наносило вред всему движению в целом. В середине 1919 года Мадамин-бек провозгласил себя эмиром, но Эргаш не признал его главенство, так в рядах повстанцев возникло двоевластие. Эргаш был убит то ли в конце 1920, то ли в начале 1921 года, а с Мадамин-беком вышла интересная история.

22 октября 1919 года в горном селении Эркеч-Там [209] было создано Временное Ферганское правительство. Советские историки приписывали инициативу его создания британской разведке, но на самом деле инициатива исходила от местного населения. Главой правительства стал Мадамин-бек, а его заместителем – Константин Монстров, командующий Крестьянской армией, набранной из русских поселенцев, проживавших в Ферганской долине. Изначально эта армия, созданная исключительно с целью самозащиты, была союзницей большевиков, но как только те начали насильственное перераспределение земельной собственности, сопровождаемое изъятием продуктов в рамках так называемой «продразверстки», Крестьянская армия примкнула к повстанческому движению.

Определенные противоречия между русскими переселенцами и коренным населением были, и зачастую они выражались в нападении повстанцев на русские поселки, но состав Временного Ферганского правительства свидетельствует о том, что перед лицом большевистской угрозы эти противоречия отошли на второй план.

В борьбе с повстанцами большевики активно использовали дипломатию. Мощь и масштаб повстанческого движения изрядно озадачили, если не сказать напугали, представителей советской власти. Были сделаны некоторые послабления – у дехкан перестали отнимать подчистую все «излишки» продовольствия, нападки на религию пошли на спад, прекратилось разрушение мечетей (правда, все медресе так и остались закрытыми – большевики явно собирались в будущем оставить мусульман без духовных наставников, но это им не удалось). Изменение политики большевиков создавало у ряда повстанцев ложное ощущение того, что они добились поставленной цели. Константин Монстров написал командованию Ферганским фронтом [210] следующее: «Из сведений, поступающих к нам от разных лиц, бывших в городах, усматривается, что Советская власть за последнее время круто изменила приемы управления страной… Таким образом теперь Советская власть устранила те причины, которые заставили крестьян выступить с оружием в руках. И если теперь власть стала на этот путь, я не считаю себя вправе продолжать войну». Монстрову не повезло – он и его соратники не представляли ценности для большевиков, поэтому после сдачи все они были расстреляны. А вот Мадамин-беку, который был вынужден сдаться, попав в марте 1920 года в окружение, сохранили жизнь для того, чтобы он убеждал других повстанцев последовать его примеру. Мадамин-бек был убит в ходе поездки к Ширмухаммед-беку, которого он надеялся убедить сложить оружие. Что же касается Ширмухаммед-бека, то в конце 1921 года он перебрался в Афганистан, откуда оказывал услуги иностранным разведкам, а в годы Второй мировой войны запятнал себя сотрудничеством с абвером, гитлеровской военной разведкой. После войны Ширмухаммед-бек перебрался в Турцию, где и умер в 1970 году. Надо сказать, что те курбаши, которые сотрудничали с гитлеровцами, делали это не из идейных соображений, а ради получения денег и оружия. Нацистская идея господства немецкой расы встречала активное неприятие у мусульман, так что ни о каком идейном сотрудничестве и речи быть не могло. Британию курбаши тоже рассматривали исключительно как дойную верблюдицу, поскольку политика британцев в Афганистане, фактически превратившемся в британский протекторат, совершенно не отвечала чаяниям мусульман. Курбаши действовали по пословице: «Сильная жажда заставит пить из грязного арыка» (это ни в коем разе не попытка оправдания, а простое прояснение мотивов).

В период с 1918 по 1924 год повстанческое движение было на подъеме. Ферганская долина не раз оказывалась под полным контролем повстанцев. Не следует думать, что повстанческое движение было сосредоточено только здесь – им была охвачена вся Средняя Азия, просто в Ферганской долине позиции повстанцев были наиболее крепкими. Однако время играло против них – численность советских сил в Туркестане росла, а в рядах повстанцев нарастал раскол, вызванный разными взглядами, – джадиды стремились к установлению светской мусульманской власти, а ортодоксы мечтали возродить Кокандское ханство, Бухарский эмират и Хорезм. Советская власть искусно использовала все противоречия среди лидеров повстанческого движения и не скупилась на обещания, бо́льшая часть которых так никогда и не была исполнена.

В 1921 году в лидеры повстанческого движения выдвинулся Ибрагим-бек, младший сын старосты кишлака Кокташ (ныне это таджикский поселок Сомониён). Сначала Ибрагим-бек боролся за возвращение на престол свергнутого эмира Бухары Сеида Алим-хана, а позже намеревался создать на северо-востоке Афганистана самостоятельное узбекско-таджикское государство во главе с Сеидом Алим-ханом, что привело к конфликту между Ибрагим-беком и афганскими властями. Дошло до того, что для борьбы с Ибрагим-беком афганское правительство согласилось допустить на свою территорию красноармейские отряды. Таким образом, Ибрагим-беку приходилось воевать на два фронта, но долгое время он справлялся с этой задачей и даже попытался объединить под своим командованием все повстанческие силы. Надо сказать, что Сеид Алим-хан, уступив давлению короля Афганистана Мухаммеда Надир-шаха, потребовал от Ибрагим-бека сложить оружие и явиться в Кабул, где его вне всяческого сомнения сразу же арестовали или убили бы.

В марте 1931 года тысячный отряд под командованием Ибрагим-бека совершил глубокий рейд вглубь советской территории. Численность отряда во время рейда выросла более чем вдвое за счет присоединившихся местных жителей. Против Ибрагим-бека были брошены три советские дивизии. В конце июня того же года оставшийся практически без войска Ибрагим-бек был взят в плен, осужден и расстрелян.

В целом с 1925 года активность повстанческого движения пошла на спад, и в 1933 году было объявлено о «полной ликвидации басмачества». Но это объявление было преждевременным – отдельные отряды продолжали совершать рейды на советскую сторону из Афганистана. Конец повстанческого движения настал в 1943 году, когда Советский Союз и Великобритания, обеспокоенные сотрудничеством ряда курбашей с гитлеровцами, заставили правительство Афганистана провести масштабную акцию против повстанцев – всех разоружили, одних лидеров арестовали, других выслали, а рядовых повстанцев переселили из приграничных областей вглубь страны.

25 августа 2021 года Верховный суд Узбекистана реабилитировал сто пятнадцать человек, осужденных в двадцатые-тридцатые годы прошлого столетия за «контрреволюционную деятельность».

Глава двенадцатая Советский Узбекистан