Узбекистан. Полная история

Алишер Навои – величайший узбекский поэт

«Пользы мира ты не жаждай,ибо в нем лишь вред, – не больше.Жизнью пользуйся – на время входим в этот свет, – не больше.Странно, что жилье воздвигшийприглашает смертных в гости,Ведь и сам он в этом доме – гость недолгих лет, – не больше.Не считай себя могучим, смертен ты – ведь слон громадныйПеред комариным жалом – лишь отваги след, – не больше.В бренную войди обитель – шейх там наторел в торговле!Пусть зовется ханакою [169] – это лавка бед, – не больше.Тот, кто в платье златотканом, – пусть кичится неразумно:Знает мыслящий, что в злато жалкий шут одет, – не больше.На престол воссев небесный, все равно не будь беспечен, —В небе ласки ты не встретишь,встретишь лишь рассвет, – не больше.Повелитель справедливый должен думать о народе,Ведь блюсти пасомых благо пастырь дал обет, – не больше.Если нынче стал скитальцем Навои по доброй воле,Не горюй, благоразумный, – глянь безумцу вслед, – не больше!» [170]

9 февраля 1441 года в столице Хорасана городе Герате у высокопоставленного тимуридского чиновника Гиясуддина Кичкине родился сын Низамеддин Мир Алишер. Поэтический псевдоним «Навои», означающий «мелодичный», поэт взял во взрослом возрасте и подписывал им стихи, написанные на чагатайском или староузбекском языке. Для стихов на фарси у поэта был другой псевдоним – Фани («Бренный»).

Махмуд Музаххиб. Портрет Алишера Навои. Миниатюра. XVI век

Когда Алишеру было шесть лет, умер правитель Хорасана Шахрух, в Герате стало неспокойно и Гиясуддин перевез семью в иракский город Тафт, где в то время жил известный ученый Шарафаддин Али Язди, автор наиболее подробной (и самой комплиментарной) хроники о Тимуре под традиционным названием «Зафар-наме», которую не следует путать с одноименной хроникой Низама ад-Дина Шами. Караван-сарай, в котором остановились родители Алишера, находился неподалеку от ханаки Шарафаддина. Однажды Алишер случайно забежал во двор ханаки, где его увидел ученый. Во время беседы Алишер поразил Шарафаддина умом и ученостью.

В 1452 году семья Алишера вернулась в Герат, где Гиясуддин поступил на службу к правнуку Тимура султану Абу-ль-Касиму Бабуру. [171] В следующем году Гиясуддин умер, и Абу-ль-Касим взял на службу двенадцатилетнего Алишера. Когда в 1456 году султан перенес столицу из Герата в Мешхед, [172] то вместе с его двором туда уехал и Алишер, уже успевший снискать славу известного поэта, сочиняющего красивые стихи на чагатайском и иранском. Красота слога и изящная отточенность рифм – характерные черты поэзии Навои. Красота эта не пышная, она не режет слух обильным нагромождением слов, она естественна и гармонична. Третья характерная черта – это содержательность, в стихах Навои всегда скрыт глубокий смысл.

В январе 1457 года султан Абу-ль-Касим Бабур скончался, и Алишер остался без покровителя. Он жил в Мешхеде до 1464 года, потом вернулся в родной город Герат, но там надолго не задержался, поскольку новый султан Абу-Саид Мирза не благоволил ему. Навои уехал в Самарканд, где пробыл до 1469 года, когда правителем Хорасана стал друг его детства Султан-Хусейн (Хусейн Байкара), при котором Хорасан вступил в период Второго Тимуридского Ренессанса.

Султан-Хусейн тепло принял Алишера и назначил его на высокую должность хранителя печати. Племянник Султан-Хусейна Захир-ад-дин Мухаммед Бабур, с которым мы познакомимся чуть позже, в книге воспоминаний «Бабур-наме» пишет: «Алишер-бек Навои был для Султана не беком, а товарищем, с которым он в детстве вместе учился, и были они очень близки между собой… Алишер-бек был известен своей щепетильностью. Говорили, что его щепетильность порождена большой властью, но это не так – она была природной… Алишер-бек был бесподобным человеком. С тех пор как на тюркском языке слагают стихи, никто другой не делал это так много и так хорошо… Неизвестно, существовал ли когда-нибудь другой такой покровитель и благодетель людей науки и искусства, как Алишер-бек… Без сына, без дочери, без жены и без семьи прошел он прекрасно свой жизненный путь, в одиночестве и налегке».

Второй Тимуридский Ренессанс не состоялся бы без Алишера Навои, который стал при султане кем-то вроде министра по науке и культуре. Навои приглашал в Герат видных ученых и поэтов, помогал им, а кроме того, помогал ученым людям в других городах. И при всем этом успевал активно заниматься творчеством. Наследие Алишера Навои огромно – более трех тысяч газелей, [173] пять эпических поэм, аллегорическая поэма «Язык птиц», философско-аллегорический трактат «Возлюбленный сердец», трактат «Суждение о двух языках» и другие. В «Суждении о двух языках» Навои пишет: «Богатство тюркского языка доказано многократно. Выходящие из народной среды талантливые поэты не должны проявлять свои способности на иранском языке. Если они способны творить на обоих языках, то все же весьма желательно, чтобы они писали побольше стихов на своем языке».

Вершиной творчества Навои считается сборник «Хамса» («Пятерица»), состоящий из пяти поэм – «Смятение праведных» (1483), «Лейли и Меджнун» (1484), «Фархад и Ширин» (1484), «Семь планет» (1484) и «Стена Искандера» (1485). Если выбирать самый крупный рубин из этих пяти, то им, вне всякого сомнения, будет поэма «Лейли и Меджнун», воспевающая чистую и возвышенную любовь. История Лейли и Меджнуна глубоко трагична, но поэма оставляет в душе светлый отпечаток. «Любовь – это высшее счастье и высшее богатство», – говорит своим читателям Навои.

«Великий Бог! Мне жилы разорви,
Наполни страстью их взамен крови!
Души моей, Аллах, меня лиши,
Дай мне любовь к Лейли взамен души!
О, Всемогущий! Смерть ко мне пришли, —
Мне станет жизнью память о Лейли!
Больному сердцу моему вели:
Да будет сердце домом для Лейли!
Великий Бог мой, милости продли:
Да будет вздох мой вздохом о Лейли:
Лиши меня вселенной целой Ты, —
Мою любовь нетленной сделай Ты!
Когда, Господь, изменят силы мне, —
Врачом да будет призрак милый мне!
Когда последняя наступит боль, —
Сказать: «Лейли!» в последний раз позволь».

Алишер Навои создал не только множество произведений на узбекском языке, он стал одним из создателей узбекского письменного языка, он проложил мост от чагатайского языка к современному узбекскому и заложил фундамент узбекской литературы. Имя Навои увековечено в Узбекистане многократно, вплоть до того, что в честь гения названы город и область. Спросите любого узбека о том, кого он считает самым великим сыном своего народа, и вы услышите в ответ: «Алишера Навои». На втором месте могут стоять Тимур, Улугбек, Ибн Сина или кто-то еще, но первое место навечно «забронировано» за Навои.

Алишер Навои умер в Герате 3 января 1501 года и был похоронен там же. В настоящее время по решению правительства Узбекистана начата реставрация Мавзолея Навои и благоустройство окружающей территории.

Глава восьмая Бухарский эмират и Хорезм в ХVI – первой половине XVIII века