Двойной зигзаг удачи

— Ты что, в рубашке собралась купаться? — прошептал Жан, целуя её в губы. — Кто нас здесь увидит? Раздевайся… — и сам первый сбросил всё с себя.

Она оглянулась на палатку, и стянула рубашку, обнажившись.

Они долго целовались, лаская друг друга, пока Жан не понес её в море. Шагах у десяти вода дошла им до груди и он осторожно опустил Чениту на дно.

— Как здорово, Жан! — жарко шептала она, торопя его ласками и своими телодвижениями, побуждая закончить любовную игру.

Они любили с жаром юности и необычности обстановки. Оба получили огромное наслаждение и Ченита прошептала, отдуваясь:

— Хорошо, что ты заставил меня купаться. А сейчас было просто необыкновенно, захватывающе до полного блаженства!

— Ченита, я так не смогу завтра продолжать поиски, — канючил Жан,

— Я больше не верю в удачу, милый мой ныряльщик. Давай уедем? Ты так устал, что мне жалко на тебя смотреть.

— Я обещал ещё два дня, Ченита, — вяло сопротивлялся Жан. — Только два дня!

— Ладно уж, уговорил. Подожду. Завтра я отправлюсь в деревню за покупками. Немного и на обратный путь надо принести.

Утром ни о какай работе не могло быть и речи. Ветер свистел, море бурлило и суденышко едва сумели вывести за гряду камней, где волна била поменьше.

— Вот и поехали домой! — жаловалась Ченита, с сожалением поглядывая на тучи, сочащиеся дождем. — Интересно, долго продлится этот шторм?

— Дня два обязательно, мадам, — ответил Жовен, слышавший сетования Чениты. — А потом ещё день надо подождать, пока море успокоится. Так что три дня отдыхайте. Пойдём в деревню за продуктами. Они у нас кончаются.

Вечером Ченита всё же полезла в воду купаться. Волны окатывали её с головой и Жан побаивался, что она может упасть и захлебнуться.

— Вернись, Ченита! — крикнул он и сам полез к ней помочь.

Она споткнулась о камень и упала. Жан бросился к ней. Подхватил на руки и приподнял над водой. Она кашляла и судорожно дышала.

— Проклятый камень! — ругалась она. — Я наступила на него и соскользнула, а тут и волна! Где этот камень?

— Да зачем он тебе? Пошли, я тебя отнесу, а то ещё хлебнешь воды.

Он медленно выходил и тоже наступил на камень.

— Не тот ли это камень? Я на него ногу поставил. Поднять?

— Подними. Он такой гладкий и мне хотелось бы поглядеть на него.

Жан отпустил Чениту, сам наклонился и нащупал камень. Он едва помещался в ладони. Овальной формы, гладкий, черного цвета с прожилками коричневого. Он оказался очень тяжелым.

— Странный камень, — проговорил Жан и покачал на ладони, взвешивая. — Гляди, там какие-то знаки есть.

— То просто царапины, — не согласилась Ченита, взглянув на него. — И вправду очень тяжелый. Словно из свинца. Выбрось…

— Нет, он мне понравился. Дома будет напоминать о нашем приключении. Я его у себя в кабинете положу. Пусть лежит…

Он передал камень Чените, разделся и отжал одежду. Ченита ушла в палатку переодеться.

Шторм начал утихать лишь на третий день, как и говорил Жовен. Ченита чувствовала себя неважно. Были всё признаки небольшой простуды. Болела голова, кашель постоянно сотрясал её тело.

— Мадам, вам бы разогреть камень покрупнее и прикладывать к груди, — советовал кормщик. — Может помочь. И вина горячего выпить стоит. Согреть?

Она согласно кивнула. Вскоре Жовен положил камень в тряпочке на грудь у горла, предварительно заставив выпить горячего вина. Кружку она опорожнила с трудом, и легла, чувствуя, как тепло камня согревает её. Скоро стало приятно и покойно. Захотелось спать. Ведь полночи она спала плохо и сейчас её сморило. Она с осторожностью легла, стараясь не столкнуть камень с груди. И сон погрузил её в сладостное состояние блаженства.

Она проснулась ранним утром, проспав больше десяти часов кряду. Было ещё темно, и никто не успел встать. Море шумело, а ветер подвывал и трепыхал палатку. А Ченита с удивлением обнаружила, что она чувствует себя почти здоровой, кашлять желания не было, лишь в теле легкая истома.

Потрогала лоб. Он был холодный. Рядом спал Жан, а дальше Ковен с Совеном. Кормщик похрапывал, но Ченита за всю ночь там и не разу его не услышала.

Она тихонько вылезла из палатки. Влажный воздух охватил её прохладой. Стало бодрее. И в груди нарастала волна радости. Какое-то чувство успокоения и ожидания чего-то хорошего. Она даже улыбнулась и посмотрела на темное небо. Оно было черным, но дождя не было. И ветер хоть и свистел, но значительно слабее, а волны грохотали тоже не так яростно.

Она попила, набрав воды кружкой и вернулась в палатку. Жан тихо спросил:

— Ты чего выходила? Болеешь же!

— Спи. Я уже выздоровела. Сколько можно мне спать? — И тихо устроилась рядом, обняв мужа. — Ветер стихает. Скоро можно отправляться домой.

— Угу, — сонно ответил Жан и затих.

Чените надоело лежать. Небо чуть посветлело и она опять вылезла наружу. Неторопливо разожгла огонь в примитивном очаге, сложенном из камней Жовеном. Поставила чайник с водой и начала готовить завтрак. На душе по-прежнему было светло и покойно. Она радовалась, что болезнь не развилась, а отступила и, судя по самочувствию, насовсем.

Появился Жовен и с удивлением спросил:

— Мадам, что это такое? Вы должны ещё лечиться! Будет хуже. Ветер ещё довольно сильный. Лучше не рисковать.

— Ваше лекарство, Жовен, помогло. И, наверное, камень. Он, правда, свалился с меня, когда я заснула.

— Хозяин его снова положил вам, а я подогрел его малость. Ну слава Богу! А погода улучшилась, мадам. К полудню и море немного успокоится. Можно готовиться в обратный путь.

— В деревню сходить надо за продуктами, — напомнила Ченита. — Вчера слишком сыро было.

— После завтрака можно и отправиться. А вы тут на хозяйстве побудете. Вам не стоит пока много ходить, мадам.

Остальные моряки тоже появились, жаждущие горячего кофе. Он уже ждал их, а Жан тоже спросил Чениту:

— Не рано ли ты принялась за работу? Смотри, как бы хуже не было.

— Жовен здорово меня полечил, Жан! Я уже здорова.

Все отправились в Кавалу, а Жан долго рассматривал море и наконец сказал:

— Делать нечего, а море почти успокоилось среди камней. Попробую понырять. И так больше двух дней потеряно. А ты, Ченита поглядывай по сторонам. На всякий случай. Мало ли что…

Жан поплыл дальше, зайдя в море по шею. Дальше было глубже и он нырнул. Ченита стояла на берегу и ждала, когда он появится. И он выскочил, открытым ртом хватая воздух. И потом заорал:

— Тащи веревку! Я его нашел! Быстрей, пока я его ещё не потерял!

Ченита всё поняла и поспешила к палатке. Достала бухту тонкого линя и бросила конец Жану, который подплыл ближе и отдыхал, стоя на дне.

— Не упусти конец, Ченита! Я попробую привязать к ручке! Сама не тяни…

Он скрылся в волнах и долго не появлялся. Наконец выскочил и долго переводил дух, подплывая к мелкому месту.

— Ну что там? — спросила в волнении Ченита.

— Привязал, но пока слегка. Надо крепче, а то может сорваться. Он глубоко засел в песок с илом. Едва откопал.

Через пять минут Жан снова нырнул и вынырнул уже быстрее.

— Я буду тянуть, а ты наблюдай, — сказал он, передохнув. Лицо выражало волнение и ожидание чего-то интересного.

— Если будет трудно, то я могу помогать. Хоть слегка.

— Ладно, там видно будет. — И потянул на себя. Сундук упирался и двигаться не хотел. — Ченита, берись и тяни по моей команде.

После некоторого усилия они сдвинули сундук и стали осторожно и медленно вытягивать. Жан боялся за крепость линя, но он выдерживал.

— Передохнем, — бросил Жан, тяжело дыша. — Тяжелый, проклятый! А ты больше с ним не возись. Гляди, как дышишь. Теперь я сам справлюсь.

Через десять минут тяжелого напряжения сундук показался из воды.

— Слава Богу! — воскликнул Жан. — Теперь не страшно, что ручки не выдержат. Можно и передохнуть. Ну и тяжелый! С водой…

Он зашел в воду и попробовал поднять. Ничего не вышло. Сундук лишь покачивался, но не двигался.

— Надо тянуть, — огорченно сказал он. — Так просто его не вытянуть.

Еще пять минут труда и — сундук был на берегу. Из него струйками сочилась вода. Жан пошел поискать топор и вернулся, внимательно оглядывая сундук, прицеливаясь. Запоры казались сильными и прочными.

— Начнем? — посмотрел он на Чениту. — Интересно, что нас ожидает?

— Да хватит болтать! Открывай же!

Замок открыть, конечно, оказалось невозможным делом. Зато крышка, ослабленная тремя годами в воде, подалась легко. Она просто расщепилась и Жан топором поддел её и откинул. Петли проржавели и не хотели отпускать.

Внутри было полно воды и месива из бумаги,

— Попробую вылить воду сначала. Так будет легче. Вдруг и бумаги какие сохранятся. Отойди!

Опрокинуть сундук было не так трудно. Вода вылилась, но не вся. Ченита тут же принялась осторожно вытаскивать книги, папки и просто листы, превратившиеся почти в кашу. Но внутри книг они хоть и слипшиеся, но были пригодны для прочтения, как ей показалось.

— Отнеси каждую на песок и раскрой пополам, — приказал Жан. — Пусть сохнут. Внутри что-то лежит. Я сейчас…

Он вытащил кожаный кошель и осторожно поставил на камень. Проговорил с волнением:

— Ну-ка раскрой, что там имеется?

Ченита легко разорвала тесемки и перед нею засверкали мокрые монеты желтого цвета. Она опустила в них пальцы и они пересыпались вниз.

— Здесь может быть не меньше двух тысяч, — заметил Жан слегка изменившимся голосом. — Что там ещё есть?

Он уже поспешно разгреб кашу из бумаг и воды, опрокинул ещё раз сундук и из него вывалился кошель и разорвался.

— Ещё монеты! — воскликнула Ченита и торопливо стала собирать их из песка. Жан вытащил ещё два кошеля и один ящичек, красного дерева. Замочек не мог открыть и он его просто сломал.

— А вот это куда интереснее, Ченита! — воскликнул Жан. — Гляди, что здесь!

— Ух ты! — только и ахнула Ченита. Перед нею переливались золотые украшения, но всё больше камни всевозможных цветов и размеров. — Это же какое богатство нам привалило! — Она оглянулась по сторонам, боясь чужого взгляда. — Скорее спрячем, пока никто не увидел! С этим шутить не стоит.

— Тащи и запрячь в наш мешок. Да получше. И один кошель тоже можно. Остальное пусть увидят все наши рыбаки. Им тоже надо отвалить хоть по двадцатке, а кормщику и пятьдесят можно. Ещё Совену надо подкинуть. Много работал.

— Не лучше всё же ничего им не показывать. Опасно так рисковать, Жан. Большие деньги, не стоит искушать судьбу. Вот и с серебром кошель. Сколько тут?

— Тоже пару тысяч, но уже серебром. Значит, намного меньше, чем в первых. Сколько у нас получилось кошелей?

— Пять, — ответила Ченита. — Четыре с золотом и один с серебром. Вот почему сундук оказался таким тяжелым.

— То-то папаша Ригар не сумел его удержать, когда прыгнул в воду, — вздохнул Жан и тоже оглянулся. Берег был пуст и он освободил сундук и поволок его в море, совсем в другую сторону.

— Правильно сделал, Жан! — воскликнула Ченита. — От греха подальше. А рыбакам заплатим своими деньгами. Их как раз хватит для этого.

— Надо очистить песок, а то заметно будет. Вот книга, может, стоит её сохранить? Вдруг что-то ценное в ней окажется?