Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах

2) Самоотверженный труд советских людей и настоящий производственный героизм, который проявился в многочисленных трудовых починах, в том числе в скоростной резке металла, в сокращении производственных потерь, в повышении уровня культуры производства, в движении бригад отличного качества и других народных починах. Хотя следует признать, что ряд современных либеральных авторов (С.П. Рябикин[23]) на волне откровенно конъюнктурных настроений в противовес многочисленным работам советских учёных (А.Я. Утенков, М.И. Хлусов, В.С. Лельчук, Ю.А. Приходько[24]) утверждают, что в отличие от довоенного стахановского движения, новые разновидности соцсоревнования, возникшие ещё в период войны, в том числе движения «скоростников», «двухсотников», «пятисотников» и «тысячников», во многом уже стали носить сугубо административно-принудительный характер и не являлись живым почином самих рабочих масс. Однако данная оценка, рождённая на базе очередной антисталинской истерии и конъюнктурной волне повальной антисоветчины времён ельцинского лихолетья, не разделяется большинством их авторитетных коллег.

3) Быстрое и существенное сокращение численности вооружённых сил с 11,5 млн до 3 млн человек и значительный рост отряда промышленного пролетариата, что позволило в кратчайшие сроки обеспечить огромными трудовыми ресурсами (по разным оценкам, порядка 8-11 млн. человек) весь народно-хозяйственный комплекс страны, прежде всего крупнейшие промышленные стройки, а также предприятия тяжёлой индустрии и оборонной промышленности.

4) Значительное увеличение численности заключённых ГУЛАГа, произошедшее в основном за счёт власовцев, бандеровцев, «лесных братьев» и других антисоветских элементов, части военнопленных, добровольно сдавшихся врагу, и других фашистских прихвостней. При этом, по одним оценкам (В.Н. Земсков, Р.Г. Пихоя, А.И. Вдовин, В.А. Козлов[25]), этот рост составил порядка 70 % — с 1,5 до 2,6 млн человек; по другим, причём явно завышенным данным, которые содержатся в работах хорошо известных антисталинистов (Р. Конквест, Н.В. Петров, Н.Ю. Белых, Т.М. Тимошина, В.Г. Белихин[26]), — этот рост составил порядка 550–600 % (8–9 млн человек), и наконец, по третьим, просто фантастическим утверждениям ещё одной группы таких же правоверных антисталинистов (Н.П. Шмелёв, В.В. Попов[27]), к началу 1953 г. в системе ГУЛАГа находилось не менее 12 млн человек, что составляло 20 % от всех занятых в сфере материального производства. Кроме того, серьёзным фактором экономического роста страны стал труд 2,3 млн спецпереселенцев (немцы, калмыки, карачаевцы, чеченцы, ингуши) и 2 млн немецких и японских военнопленных, работавших на строительстве сотен железных и шоссейных дорог, угольных шахт, рудников и крупных промышленных объектов, в том числе Байкало-Амурской и Воркутинско-Норильской железнодорожных магистралей.

Между тем в целом следует признать, что Министерство внутренних дел СССР, которое в конце 1945 г. возглавил генерал-полковник С.Н. Круглов, и входившее в его состав Главное управление лагерей (ГУЛАГ), которым в послевоенный период поочерёдно руководили генерал-лейтенант В.Г. Наседкин (1941–1947), генерал-майор Г.П. Добрынин (1947–1951) и генерал-лейтенант И.И. Долгих (1951–1954), стало ведущим хозяйственным ведомством страны, поскольку именно руками миллионов заключённых сооружались крупнейшие объекты атомной, металлургической и энергетической промышленности, а также железнодорожного транспорта.

При этом следует признать и правоту тех авторов, в частности профессоров Г.И. Ханина и В.Л. Пянкевича,[28] которые считают, что: 1) экономические проблемы принудительного труда в эпоху сталинизма освещены в трудах историков весьма поверхностно; 2) роль системы принудительного труда в советской экономике нельзя слишком преувеличивать, чем явно грешила вся горбачёвская и постсоветская историография, однако не следует его и преуменьшать; 3) в общем числе экономически активного (трудоспособного) населения страны доля заключённых составляла не более 2 %, а сам труд заключённых вообще не использовался в таких важнейших сферах экономики, как электроэнергетика, машиностроение, основная часть топливной промышленности, а также на транспорте. Вместе с тем он довольно широко применялся в ряде важных отраслей в тех районах страны, где применение вольнонаёмного труда было затруднительным в силу особой дороговизны расходов на оплату труда и создание бытовых условий для проживания рабочих и инженерных кадров, в частности в цветной металлургии и лесной промышленности в северных и восточных районах СССР, в железнодорожном и гидротехническом строительство и т. д. Поэтому все попытки ряда зарубежных и российских авторов, в том числе А.И. Кокурина, Ю.Н. Морукова и О.В. Хлевнюка,[29] представить дело таким образом, что все «„великие стройки коммунизма“ по большей части возводились руками заключённых», совершенно беспочвенны и лживы.

5) Крупные изменения всей управленческой структуры на общесоюзном уровне, проведённые в 1945–1947 гг., которые выразились: а) в упразднении Государственного Комитета Обороны и передачи всех его функций Совету Народных Комиссаров, а с марта 1946 г. — Совету Министров СССР; б) в ликвидации отраслевых отделов в ЦК ВКП(б), дублировавших и «опекавших» работу аналогичных правительственных органов, в) в ликвидации или серьёзной перестройке работы целого ряда военно-промышленных наркоматов (министерств) и перевод их предприятий на выпуск продукции гражданского назначения; г) в создании отдельных региональных министерств угольной, нефтяной и рыбной промышленности в районах, подвергшихся немецкой оккупации, в создании объединённых министерств чёрной и цветной металлургии, текстильной и лёгкой промышленности и новых министерств строительного и дорожного машиностроения, промышленности средств связи, медицинской и пищевой промышленности; д) в назначении на должности новых союзных министров молодых управленцев с высшим профобразованием, отменно зарекомендовавших себя в годы войны, в том числе Михаила Васильевича Хруничева, Александра Фёдоровича Засядько, Николая Константиновича Байбакова, Михаила Андриановича Евсеенко, Алексея Адамовича Горегляда, Анатолия Николаевича Кузьмина, Константина Михайловича Соколова, Петра Николаевича Горемыкина, Ивана Герасимовича Зубовича и других. При этом надо подчеркнуть, что на важнейших министерских постах остались и многие знаменитые сталинские наркомы довоенного и военного призывов, в том числе Дмитрий Фёдорович Устинов, Михаил Георгиевич Первухин, Иван Фёдорович Тевосян, Иван Григорьевич Кабанов, Пётр Ивановича Паршин, Пётр Фадеевич Ломако, Александр Илларионович Ефремов, Николай Степанович Казаков и другие крупные управленцы; е) наконец, в создании оперативного штаба всего союзного правительства — Бюро Совета Министров СССР и отдельных отраслевых бюро, напрямую курировавших основные отрасли народного хозяйства и социальной сферы страны, которые работали в постоянном режиме, моментально реагируя на все крупные и болевые проблемы в развитии советской экономики.

Кроме того, как верно подчеркнул тот же профессор Г.И.Ханин,[30] к числу важных мероприятий по совершенствованию управления советской экономикой можно смело отнести: а) создание в начале 1948 г. двух новых общесоюзных ведомств — Государственного комитета по внедрению передовой техники в народное хозяйство (Гостехники СССР) и Государственного комитета по материально-техническому снабжению (Госснаба СССР), которые возглавили два очень опытных и эффективных советских управленца — заместители председателя Совета Министров СССР Вячеслав Александрович Малышев и Лазарь Моисеевич Каганович. Именно эти общесоюзные ведомства сыграли исключительно важную роль в ускорении технического и технологического прогресса, позволили максимально централизовать всё материально-техническое снабжение промышленных отраслей и намного улучшить его организацию; б) реорганизацию Госплана СССР, направленную на дальнейшее улучшение планирования и управления крупными экономическими пропорциями во всём народно-хозяйственном комплексе страны. Лично глава Госплана СССР Николай Алексеевич Вознесенский, которого ряд современных авторов (О.В. Хлевнюк[31]) считают главной «рабочей лошадкой» всего Совета Министров СССР, приложил немало усилий по улучшению нормирования расхода материалов, существенно большей сбалансированности и обоснованности всех, в том числе годовых планов, совершенствования практики определения производственных мощностей промышленных предприятий, учёта резервов производства, достижений передовых коллективов и изменения в технике производства. Причём для более полного контроля за использованием сырья и готовой продукции расширилось число составляемых Госпланом СССР материальных балансов, которые составлялись по всей номенклатуре фондируемой продукции, достигшей к концу IV-й пятилетки почти 1500 наименований. Расширилось также и утверждение норм по использованию материалов, что дало возможность чётче контролировать снижение материальных издержек, что традиционно являлось самым слабым местом всей советской экономики.

6) В быстрой конверсии военного производства и существенном снижении доли военных расходов в государственном бюджете страны с 43 до 24 %. Так, по данным того же ЦСУ СССР, уже к концу 1946 г. валовая продукция министерств вооружения и авиационной промышленности сократилась, соответственно, на 48 и 60 %. Однако вскоре из-за обострения международной обстановки ситуация вновь резко изменилась. Уже в середине 1947 г. спад в основных отраслях военно-промышленного комплекса страны вновь сменился резким и, главное, качественным ростом, что, по мнению ряда современных авторов (А.Б. Безбородов, В.С. Лельчук, М.А. Молодцыгин, А.В. Пыжиков, А.А. Данилов, Н.С. Симонов, И.В. Быстрова[32]), зримо говорило о начале нового этапа милитаризации советской экономики, который был связан: а) с колоссальной десятилетней программой развития военного судостроения, в соответствии с которой предполагалось спустить на воду 4 тяжёлых и 30 лёгких крейсеров, 188 эсминцев, 244 крупные и средние подводные лодки, 828 торпедных катеров и т. д.; б) с необходимостью скорейшего создания новейших видов военной техники и вооружений, в частности реактивной авиации, межконтинентальных баллистических ракет, системы радиолокации и прежде всего атомной бомбы. Даже по официальным данным советской статистики, в 4-м пятилетием плане на развитие военно-промышленного комплекса страны было выделено почти 20 % всего государственного бюджета.

7) Отмена карточной системы, проведение денежной реформы 1947 г. и ежегодная политика снижения розничных цен, что позволило: а) изъять из наличного оборота излишнюю денежную массу и создать сбалансированную денежную систему, реально обеспеченную золотым запасом страны и товарным покрытием; б) стабилизировать бюджет страны и создать в условиях очередных антисоветских санкций, в том числе в финансово-кредитной сфере, работоспособный механизм внутренних инвестиций для развития отечественного производства; в) существенно повысить покупательную способность значительного большинства советских граждан и стимулировать развитие внутреннего рынка и торгового оборота и т. д.