Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах

б) Дискуссии по вопросам биологии, кибернетики и физики

Хорошо известно, что в первые послевоенные годы довольно непростая, а местами очень острая ситуация сложилась в советской биологической науке, где в смертельной схватке вновь сошлись две непримиримые и уже давно враждовавшие между собой научные группировки — группа академика Т.Д. Лысенко (мичуринцы) и группа академиков И.И. Шмальгаузена — А.Р. Жебрака (вейсманисты-морганисты). По давно устоявшемуся мнению, которое сложилось ещё в эпоху горбачёвской перестройки и ельцинского лихолетья под влиянием огромного количества работ многих зарубежных и отечественных авторов (И.Т. Фролов, В.А. Струнников, А.Н. Шамин, Н.П. Дубинин, Л.Р. Грэхэм, В.Н. Сойфер, Ж.А. Медведев, В.Д. Есаков С.Э. Шноль[184]), незадолго до начала Великой Отечественной войны группировка академика Трофима Денисовича Лысенко, который в 1938 г. занял должность президента ВАСХНИЛ, при самой активной поддержке со стороны И.В. Сталина и других членов Политбюро де-факто получила монопольное положение в советской агробиологии, что в итоге привело к самым трагическим последствиям для целых направлений научного поиска. Был не только уничтожен цвет советской биологической науки в лице академиков Н.И. Вавилова, Г.А. Надсона, Г.К. Мейстера, А.И. Муралова, Н.К. Кольцова и других учёных, но и уничтожено целое, самое перспективное направление в советской биологии — генетика.

Между тем это далеко не так, и послевоенные события, которые предшествовали знаменитой августовской 1948 г. сессии ВАСХНИЛ, яркое тому свидетельство. Однако хорошо известным либеральным авторам уже далеко не впервой сочинять подобного рода байки. Например, ещё в начале постсоветской эпохи господа В.Н. Сойфер и В.Д. Есаков[185] убеждённо утверждали, что «к концу войны позиции академика Т.Д. Лысенко были сильно поколеблены» по причине целого ряда важных причин, в том числе потому: 1) что его младший брат Павел Трофимович Лысенко в годы войны, оставшись в оккупированном Харькове, стал предателем-коллаборационистом, а затем невозвращенцем, взятым в оборот ЦРУ; 2) что в 1945 г. к руководству Академией наук СССР пришёл выдающийся советский физик академик Сергей Иванович Вавилов, который, как известно, приходился родным (младшим) братом Николаю Ивановичу Вавилову; 3) и, наконец, потому, что «в условиях упрочения международного научного сотрудничества, как закономерного продолжения военного и политического взаимодействия великих держав в рамках антигитлеровской коалиции… Лысенко напрочь отвергал достижения буржуазной науки».

Конечно, комментировать подобный бред не имеет никакого смыла. Достаточно привести всего два хорошо известных факта биографии академика Т.Д. Лысенко, чтобы убедиться в том, что позиции президента ВАСХНИЛ не были никоим образом поколеблены в конце войны: во-первых, в июне 1945 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР «за выдающиеся заслуги в деле развития сельскохозяйственной науки и поднятия урожайности сельскохозяйственных культур, особенно картофеля и проса» ему было присвоено звание Героя Социалистического труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот», и, во-вторых, уже в сентябре 1945 г. опять же Указом Президиума Верховного Совета СССР «за успешное выполнение задания правительства в трудных условиях войны по обеспечению фронта и населения страны продовольствием, а промышленности сельскохозяйственным сырьём» он был награждён орденом Ленина.

Вместе с тем те же В.Н. Сойфер и В.Д. Есаков намеренно скрывают, что задача не просто каким-то образом «поколебать позиции» Т.Д. Лысенко, а уничтожить на корню всё «мичуринское направление» в биологической науке действительно была поставлена в определённых научно-политических кругах, а ударным кулаком в решении этой важной задачи стали несколько самых ярых представителей «неодарвинизма» и «евгеники», в том числе А.Р. Жебрак, Н.П. Дубинин и И.А. Рапопорт.

Естественно, И.В. Сталин, который давно и упорно искал различные, а главное реальные способы решения острейшей зерновой проблемы в стране, поддерживал академика Т.Д. Лысенко, который долгие годы проводил разнообразные и вполне успешные опыты, в том числе по селекции ветвистой пшеницы и гибридизации картофеля, что, по его мнению, в ближайшие годы должно было совершить настоящую революцию в мировой селекции. Однако голословно утверждать, что, дескать, И.В. Сталин, слепо уверовавший в особую гениальность «народного академика», который, кстати, в годы войны де-факто накормил своим гибридными картофелем и просом полстраны, дал отмашку на окончательный разгром всех его научных оппонентов, как минимум нелепо.

Более того, уже хорошо известно, что всевозможные кляузы на президента ВАСХНИЛ стали строчить в ЦК ВКП(б) ещё в период войны, что вряд ли было бы возможным при монопольном положении Д.Т. Лысенко в биологической науке. Более того, сами антисталинисты (В.Д. Есаков[186]), не очень согласуясь с логикой, пишут о том, что «организатором и лидером выступлений против лысенковщины» стал академик А.Р. Жебрак, считавший себя учеником Т.Х. Моргана, у которого он целый год стажировался в Калифорнийском технологическом институте, а затем по возвращении в Москву возглавил кафедру генетики растений Московской сельскохозяйственной академии им. К.А. Тимирязева, которую уже возглавлял более десяти лет.

Как утверждает В.Д. Есаков,[187] ещё в конце 1944 г. Антон Романович Жебрак пишет на имя Г.М. Маленкова большое письмо, в котором «для поднятия международного престижа советской науки пытается убедить секретаря ЦК» в необходимости восстановить генетико-цитологические исследования в ВАСХНИЛ, изменить руководство Института генетики АН СССР во главе с Т.Д. Лысенко, командировать советских генетиков в США и Англию для обмена опытом и ознакомления с успехами тамошних учёных в области теоретических проблем генетики и их практического приложения к сельскому хозяйству и т. д. Однако, не дождавшись ответа на своё послание, А.Р. Жебрак уже в начале февраля 1945 г. вновь обращается к Г.М. Маленкову с очередным письмом и «просит принять его лично для ознакомления с положением генетической науки». Состоялась ли эта встреча, установить пока не удалось, но доподлинно известно, что в середине апреля 1945 г. А.Р. Жебрак был принят В.М. Молотовым, а уже в сентябре того же года был утверждён в должности заведующего Отделом агитации Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), где он, правда, проработал только до апреля 1946 г., то есть до новой реорганизации всего аппарата ЦК и ликвидации всех его отраслевых отделов.

Между тем именно в этот период он активно лоббирует интересы противников Д.Т. Лысенко, настаивает на создании в системе Академии наук СССР ещё одного Института генетики и цитологии и на введении двух вакансий член-корреспондентов АН СССР по специальности генетика и цитология культурных растений, на которые уже в декабре 1946 г. были избраны Н.П. Дубинин и А.А. Авакян. Правда, во время этих выборов случился непредвиденный казус, поскольку один из них — профессор А.А. Авакян — был как раз активным сторонником Т.Д. Лысенко.

Кроме того, острую критику научных воззрений Т.Д. Лысенко в послевоенный период вели и многие другие биологи, в том числе его бывший соратник академик Б.М. Завадовский, который ещё в 1945 г. подготовил для печати две большие статьи «О наследственности и её изменчивости и других ошибках Т.Д. Лысенко» и «Дарвинизм и внутривидовая конкуренция». Однако все его попытки опубликовать эти статьи в двух научных журналах — «Под знаменем марксизма» и «Журнале общей биологии» — не увенчались успехом, и он решил прибегнуть к давно и хорошо испытанному методу — обратиться за содействием в ЦК ВКП(б) к самому А.А. Жданову. Причём, как явствуют архивные бумаги, он сразу получил серьёзную поддержку со стороны многолетнего заведующего Отделом науки ЦК ВКП(б) Сергея Георгиевича Суворова, который в своей служебной записке на имя А. А. Жданова отдельно указал на этот факт.

Тем временем в марте 1947 г. на 2-й генетической конференции в МГУ, в которой приняли участие академики Н.В. Цицин и А.Р. Жебрак, член-корреспондент Н.П. Дубинин, профессора Я.Л. Глембоцкий, М.С. Навашин и другие активные противники мичуринского направления в советской биологии, академик Д.Т. Лысенко и его сторонники были вновь подвергнуты крайне грубым нападкам и уничижительной критике.

Причём уже тогда в личном аппарате А.А. Жданова противники мичуринцев вновь получили мощную поддержку со стороны С.Г. Суворова, который в апреле 1947 г. в своей служебной записке на имя А.А. Жданова прямо написал, что поскольку в ЦК ВКП(б) постоянно поступают жалобы от Н.В. Цицина, А.Р. Жебрака, Б.М. Завадовского, П.М. Жуковского и других крупных учёных, «что их статьи с критикой научных взглядов Т.Д. Лысенко не печатаются в журналах и газетах», то он полагает, что «обсуждение спорных биологических вопросов в специальной печати было бы полезно для развития науки», ибо здесь «существуют различные взгляды на природу и механизм наследственности», а также роль внутривидовой борьбы в процессе эволюции.

Между тем тов. С.Г. Суворов беспардонно лгал собственному шефу, как лгут теперь и многие разоблачители «мичуринцев» из несметной когорты современных авторов либерального толка. Например, те же В.А. Струнников и А.Н. Шамин в своей статье «Лысенко и лысенковщина: особенности развития отечественной генетики»,[188] опубликованной в журнале «Скепсис», сами написали вот такой пассаж, больше похожий на сеанс саморазоблачения: «Новая смелая критика в адрес Т.Д. Лысенко и его „мичуринской агробиологии“ была начата в 1946 г. в журнале „Селекция и семеноводство“ статьёй „Дарвинизм в кривом зеркале“, написанной известным ботаником и селекционером академиком ВАСХНИЛ П.М. Жуковским», который «был авторитетным учёным, прекрасным специалистом», отмеченным Сталинской премией «за открытие новых видов пшеницы и ржи», а посему «его критика лысенковской „версии“ теории эволюции, отвергавшей внутривидовую борьбу, была очень весомой».

Между тем сразу после этой конференции её организаторы академик А.Р. Жебрак и доцент С.И. Алиханян направили очередной донос на имя А.А. Жданова, в котором утверждали, что их разногласия с Т.Д. Лысенко «носят государственный характер», поскольку в зависимости от того, какая «научная теория будет руководить практикой», в данном случае сельским хозяйством, «таковы и будут её результаты». Они вновь обвинили академика Д.Т. Лысенко в том, что в полемике с ними он «непрерывно извращает взгляды генетиков, искажает учение Ч. Дарвина и теорию И.В. Мичурина, замалчивает взгляды К.А. Тимирязева, фальсифицирует диалектический материализм, ведёт устную полемику в угрожающем тоне политического шантажа» и т. д.

Понятно, что подобная активность противников Д.Т. Лысенко не могла остаться незамеченной, и уже в начале сентября 1947 г. в «Литературной газете», а затем и в самой «Правде» были опубликованы две статьи — «На суд общественности», за подписью трёх известных советских поэтов и публицистов А.А. Суркова, А.Т. Твардовского и Г.С. Фиша, и «Антипатриотические поступки под флагом „научной критики“», автором которой был академик ВАСХНИЛ И.Д. Лаптев. В этих громких публикациях два самых активных участника разгоревшейся среди биологов склоки, — А.Р. Жебрак и Н.П. Дубинин, — кстати говоря, стоявшие у истоков всей этой грязной кампании, были вполне правомерно обвинены в том, что именно они вынесли «сор из избы» на суд западной публики, опубликовав за рубежом свои лживые статьи, и не защитили академика Т.Д. Лысенко от резких нападок буржуазной прессы. Понятно, что целый ряд современных либеральных авторов (В.Д. Есаков, Е.С. Левина[189]) сразу усмотрели в этих публикациях «коварную руку» академика М.Б. Митина, который «за неделю до этой кампании в печати» стал редактором отдела науки и культуры «Литературной газеты», а посему, на их «проницательный» взгляд, «его роль в организации клеветнических статей против генетиков несомненна». Более того, многие представители либеральной историографии (В.А. Струнников, А.Н. Шамин, В.Д. Есаков, Е.С. Левина, В.Н. Сойфер[190]) утверждают, что прямым следствием этих разгромных статей в двух центральных органах партийной печати стала организация «суда чести» над академиком А.Р. Жебраком, который состоялся в конце ноября 1947 г.