Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах

в) Создание Совета экономической взаимопомощи (1949)

По информации ряда современных авторов (Л.Н. Нежинский, Л.Я. Гибианский, А. Цвасс[466]), на рубеже 1948–1949 гг., то есть в самый разгар советско-югославского конфликта, Кремль впервые решил пойти на создание коллективной межгосударственной структуры в рамках «советского блока», который получил название Совет экономической взаимопомощи (СЭВ). Причём, как считает тот же Л.Я. Гибианский, это решение было связано не столько с отказом советской стороны и стран «народной демократии» от участия в реализации «плана Маршалла», сколько со своеобразной реакцией Москвы на известные шаги Белграда и Софии (в том числе по «таможенной унии»), предпринятые ими без уведомления советской стороны во второй половине 1947-го — начале 1948-го.

Решение высшего советского руководства о создании СЭВ, которое первоначально фигурировало в советском проекте под названием Координационный совет, и созыве Учредительного совещания из представителей СССР, Румынии, Венгрии, Болгарии, Польши и Чехословакии было оформлено специальным Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 23 декабря 1948 г. Как и во многих других аналогичных случаях, историки пока ещё не располагают документами, из которых было бы видно, как и почему возникло само это решение. В самом Постановлении Политбюро ЦК просто содержалось поручение МИД СССР (тов. В.М. Молотову) разослать соответствующее приглашение на совещание правительствам перечисленных стран «народных демократий» с указанием, что это совещание созывается по инициативе правительств СССР и Румынии. Судя по аннотированной описи шифровок, которыми в сентябре-ноябре 1948 г. обменивались И.В. Сталин, отдыхавший на Кавказе, с оставшимися на хозяйстве в Москве В.М. Молотовым, Г.М. Маленковым и Л.П. Берией, от румынской стороны через советского посла в Бухаресте Сергея Ивановича Кавтарадзе действительно поступило некое предложение об образовании экономического блока, состоящего из СССР и восточноевропейских «народных демократий». Причём это предложение советскому послу представил один из наиболее влиятельных членов тогдашнего Политбюро ЦК РРП, секретарь ЦК и министр финансов Василе Лука.

В конце января 1949 г. В.М. Молотов шифротелеграммой, согласованной со И.В. Сталиным, уполномочил С.И. Кавтарадзе ответить В. Луке, что «московские друзья» в принципе не возражают против установления более тесных экономических связей между СССР и всеми странами «народной демократии», однако выражение «экономический блок» требует, конечно, разъяснений. При этом, как утверждают ряд других, в том числе и зарубежных авторов (К. Каплан[467]), подобные идеи тогда высказывались и чехословацким руководством. Насколько можно понять, восточноевропейских лидеров подталкивали к этому решению как политико-идеологические ориентиры, которым они следовали вкупе со стремлением продемонстрировать Москве свою приверженность «советскому блоку», так и сугубо экономическая заинтересованность в получении ими надёжных и дешёвых источников ценного и дефицитного сырья, энергетических ресурсов, промышленного оборудования, продовольственной, финансовой, технико-технологической, хозяйственно-организационной, кадровой и иной помощи. Но даже независимо от того, откуда исходило само стремление к созданию СЭВ, совершенно очевидно, что решение об этом было принято ввиду собственной заинтересованности высшего советского руководства в образовании подобной межгосударственной структуры.

К уже упомянутому нами Постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) был приложен проект документа «О тесном экономическом сотрудничестве СССР и стран „народной демократии“», где в качестве основных задач создаваемого органа фигурировали разработка планов экономических связей между странами — участницами СЭВ и согласование их хозяйственных и экспортно-импортных планов. Принимая во внимание реальную иерархию отношения Москвы со всеми братскими режимами восточноевропейских стран, речь, по сути дела, шла о создании полностью управляемого и подконтрольного Москве механизма координации и контроля основных параметров как внутриэкономического развития этих режимов, так и их внешнеэкономических связей внутри и вне социалистического лагеря. Поэтому все указанные параметры вошли как базовые в решение Учредительного совещания СЭВ, состоявшегося в Москве в начале января 1949 г.

На том же совещании они были дополнены и рядом других задач нового органа, более нужных с точки зрения практических хозяйственных интересов самих стран-участниц СЭВ, которые были внесены их представителями. В данном случае речь шла о согласовании планов развития транспортной инфраструктуры и транзитных перевозок, о разработке вопросов многостороннего клиринга и валютных курсов, мероприятий по научно-техническому сотрудничеству, мер помощи при возникновении различных стихийных бедствий или дискриминационных санкций со стороны капиталистических держав и т. д.

При этом, как особо отмечают ряд историков (Л.Я. Гибианский[468]), несмотря на то, что по личному указанию И.В. Сталина в заключительную резолюцию Учредительного совещания было внесено положение о том, что «СЭВ является открытой организацией, в которую могут вступить и другие страны Европы», желающие участвовать в экономическом сотрудничестве со всеми государствами — учредителями СЭВ, по факту этот межгосударственный орган учреждался как «предельно замкнутая экономическая структура только стран социалистического лагеря, подчинённая политическим блоковым целям и интересам».

По информации ряда современных авторов (Л.Я. Гибианский, К. Каплан[469]), в начале января 1949 г. на вечерней встрече в кремлёвском кабинете И.В. Сталина, а затем на официальном банкете, где присутствовали Вячеслав Молотов, Георгий Маленков, Анастас Микоян, министр иностранных дел НРБ Васил Коларов, председатель Госплана НРБ Добри Терпешев, министр внутренних дел НРБ Антон Югов, министр финансов ВНР Эрнё Гёре, министр обороны ВНР Михай Фаркаш, председатель Госплана ПНР Хилари Минц, министр финансов ПНР Эдуард Шир, Генеральный секретарь ЦК РРП Георге Георгиу-Деж, секретарь ЦК РРП и министр финансов РНР Василе Лука, Генеральный секретарь ЦК КПЧ Рудольф Сланский, председатель Госплана ЧССР Вацлав Грегор и посол ЧССР Богуслав Лаштовичка, И.В. Сталин стал активно развивать идею о том, что «значение СЭВ будет определяться тем, что объединённые в нём государства смогут совместными усилиями развить чрезвычайно мощное производство сырьевых ресурсов для промышленности и энергетики, то есть „угля, хлопка, каучука и цветных металлов“, в результате чего „СССР и страны народных демократий станут сырьевой базой для всех остальных европейских государств“». Тем самым, по мнению вождя, в Западной Европе будет подорвана роль США и Великобритании как основных поставщиков сырья и, следовательно, их общее влияние на ситуацию в странах Западной Европы, что может «привести к радикальному изменению соотношения сил и зарождению революционных ситуаций».

Как утверждает тот же Л.Я. Гибианский, вне зависимости оттого, была ли эта идея химерой или нет, совершенно очевидно, что если советский лидер излагал её всерьёз, то речь шла о плане, носившем «ярко выраженный политический, блоково-конфронтационный смысл», который «в любом случае ориентировал» советских сателлитов «именно на такого рода цели и характер СЭВ». Между тем подобный вывод Л.Я. Гибианского, который уже давно выступает в роли главного разоблачителя сталинской «блоковой политики» и загадочной «лучевой структуры советского блока», базируется на очень зыбких основаниях. Во-первых, все эти умозаключения не находят подтверждения в документальных источниках, кроме самого факта такой встречи, действительно зафиксированной в знаменитом «Журнале посещений кремлёвского кабинета И.В. Сталина». А, во-вторых, сама концепция «блоковой политики», сочинённая лично господином Л.Я. Гибианским, во многом носит явно конъюнктурный и надуманный характер, поскольку ровно такую же «блоковую политику» разновекторной или «лучевой» направленности, причём в гораздо более ускоренном режиме, проводили США и целая когорта их держав-сателлитов из западноевропейского лагеря.

Первоначально членами СЭВ стали семь государств социалистического лагеря — СССР, Польша, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Болгария и Албания, а затем, в 1950 г., её полноправным членом стала ГДР. По своей организационной структуре и процедуре рассмотрения хозяйственных вопросов СЭВ в большей мере походил на коллективный орган, поскольку его деятельность частично отражала не только советские интересы, но и довольно специфические, главным образом экономические устремления всех восточноевропейских режимов. Это во многом было связано с особенностями самой сферы работы СЭВ, носившей преимущественно конкретно-экономический, а не политико-идеологический характер. Однако, несмотря на то, что при рассмотрении в рамках СЭВ ряда важных вопросов страны «народных демократий» стремились реализовать собственные, прямо скажем, сугубо «шкурные» интересы, тем не менее, как видно из архивных документов, основные направления его деятельности и сколько-нибудь важные постановления, начиная с самых первых, например о ценах и многостороннем клиринге, а также о внедрении единой системы стандартизации, определялись именно советской стороной, которую на первых порах представлял главный куратор СЭВ первый заместитель председателя Госплана СССР Григорий Петрович Косяченко.

На первом этапе своего существования в круг основных задач СЭВ, рабочим органом которого стала Общая сессия стран — участниц СЭВ, входили обмен хозяйственным опытом, техническими и технологическими новинками, организация взаимных поставок промышленного и аграрного сырья, машин, оборудования и продовольствия. Кроме того, главной сферой экономического сотрудничества стран СЭВ оставалась внешняя торговля, однако более сложные вопросы развития и углубления специализации и кооперации промышленных производств всеми странами соцлагеря на повестке дня ещё не стояли. Несколько позднее был образован Исполнительный комитет СЭВ и стали регулярно проводиться заседания его различных рабочих органов, в том числе Секретариата, отраслевых Комитетов и Комиссий и т. д. В результате создания этих новых структур стало возможным осуществлять более тесное экономическое сотрудничество всех стран социалистического лагеря на основе коллективно согласованных целей, решений и программ. Начав свою работу с согласования взаимных поставок ряда промышленных товаров и сырья, постепенно страны — участницы СЭВ перешли к более развитым формам экономического сотрудничества, которые стали охватывать целые отрасли производства, науки и технологий.

Однако, по справедливому замечанию ряда современных авторов (Т.В. Волокитина, Г.П. Мурашко, А.Ф. Носкова, Т.А. Покивайлова, А.Д. Богатуров, В.В. Аверков[470]), в начальный период своего существования СЭВ всё же больше выполнял политические, нежели чисто экономические функции, в частности закрепление советского доминирования во всём Восточноевропейском регионе путём формирования однотипных экономических структур и хозяйственных механизмов во всех странах социалистического лагеря. Таким образом, к началу 1950-х гг. экономическому и политическому союзу стран Западной Европы и США было противопоставлено объединение государств Восточной Европы, в котором ведущую роль играл Советский Союз. В этом смысле СЭВ, целиком находившийся в советских руках, де-факто стал своеобразным придатком к военно-политическим структурам «советского блока».