Признание Босса

Глава 39

После стычки с Ренато настроение у нас с Лазарро, конечно же, дерьмовое. У обоих. Но мы улыбаемся, играя свои роли. Подходим к Сэлу, поздравляя его с возвращением любовницы, только вот самой Марты нет. Она где-то среди гостей. На самом деле я считаю, что она просто избегает меня. Но мне придётся решить и эту проблему. Оставляю Лазарро с Сэлом и ухожу на поиски Марты. Я нахожу её не сразу. Она стоит в нише в чёрном платье и маске, чуть ли не сливаясь со стеной. Хватаю бокал с шампанским и направляюсь к ней. Она, замечая меня, сразу же напрягается и делает шаг в сторону.

— Это уже не смешно. Почему ты с таким усердием бегаешь от меня? — обвинительно спрашивая, перекрываю ей путь.

Марта обиженно поджимает губы.

— Ты мне не доверилась. Я всё узнаю последней. Так не поступают подруги…

— О Господи, Марта, какая глупость. Ты находишься в одной семье, я в другой. Есть тайны семьи, тебе ли не знать, и я не могу раскрывать их. — Раздражённо всплёскиваю одной рукой и делаю глоток шампанского.

— Я тебе говорю всё…

— Правда? И про Сэла ты мне тоже сразу рассказала? — перебивая её, скептически изгибаю бровь.

Марта тяжело вздыхает и передёргивает плечами.

— Ладно, мне стыдно за то, что я веду себя, как дура. Возвращаться в общество паршиво. Все продолжают обсуждать причины моей ссылки и непременно хотят спросить меня о моём самочувствии. Это напрягает. Я отвыкла от общества. Терпеть его не могу. — Она озлобленно бросает взгляд за моё плечо на гостей.

— Втянешься. Ты же королева криминальных сучек.

Марта прыскает от смеха и отпивает шампанское.

— А ты… странная невеста. — Она оглядывает меня, и мы обе кривимся.

— Лазарь видел наряд?

— Он сам его выбрал.

— Оу, но грудь видно и ногу тоже, и… Он был пьян?

— Хуже. Думаю, он пытается доказать мне, что я хорошо бы смотрелась в качестве его любовницы. Официальной я имею в виду.

Лицо Марты вытягивается.

— Подожди… то есть…

— Лазарро давит на меня. С той ночи, когда мы выплыли и провели время в домике…

— Подробности для взрослого контента, — пряча улыбку, вставляет Марта, и я её передразниваю.

— В общем, он говорит, что не перестал хотеть этого. Лазарро постоянно напоминает мне, что это обезопасило бы меня. Да и Ренато, сукин сын. Появился сразу же, как только мы вошли, и называл меня шлюхой, подлив масла в огонь своим напоминанием, что я никто для Лазарро, и любой может схватить меня даже за задницу. Он прямо так всё и выложил. Когда он сдохнет уже? — яростно шиплю.

— Так в чём проблема, Лавиния? Я не понимаю. Вы вроде бы наладили общение и…

— Да-да, так и есть. Мы даже с Изабелл больше не грызёмся. Иногда только. Но… я не готова. Я знаю всю ответственность, которая ляжет на мои плечи после этого согласия. Я… не уверена в нас с Лазарро. Бывших любовниц не бывает. Их убивают или сами Боссы, или кто-то ещё. И я не хочу перечеркнуть все пути к отступлению. Я… не знаю, как отношусь к Лазарро. Секс всегда был хорош, а что ещё? Мы мало говорим. Он пытается меня переделать. Наряжает так, как хотел бы видеть свою мать. Даёт мне её украшения. Он всё ещё живёт прошлым. И тогда я была согласна быть его любовницей, а сейчас… — тяжело вздыхаю и пожимаю плечами.

— Тебе нужно больше. Ты хочешь любви Босса. Но вот тебе вопрос: справишься ли ты с ней, Лавиния? Их любовь не то что опасна, она чудовищно болезненна. А у Лазаря достаточно ран внутри, и тебе придётся постоянно натыкаться на каждую у себя на пути. Если ты требуешь от него любви, то будь готова к последствиям, — приглушённо шепчет Марта.

— Я понимаю это. Но не уверена, нужна ли мне его любовь, и смогу ли я любить его снова. Тогда мне казалось, что я так глубоко влюблена в него, и это чувство никогда не умрёт, а будет только развиваться дальше. Сейчас же я смотрю на него, и всё отличается. Буквально всё. Я боюсь сделать ошибку. И дать ему сделать её.

— Послушай, ты была влюблена в саму идею изменить Лазаря, но никак не в него самого. Ты провела с ним достаточно времени и привыкла к мужчине. Женщины зачастую путают привязанность с любовью. Я не отрицаю, что чувства у тебя были, но посмотри на это с другой стороны. Вы оба теперь свободны в своих предпочтениях. Насколько я знаю, Лазарь не требует от тебя быть его рабыней и дал тебе выбор. Ты осталась здесь, в его семье, значит, была причина. Какая?

— Секс? Может быть, его признания. Я уже не помню, просто сказала это и постоянно сомневаюсь, Марта. Каждый раз сомневаюсь в том, что я делаю. Не хочу больше быть той сукой, которая играет роль жертвы. Это гадко и низко. Недостойно меня. Мы оба были тварями по отношению друг к другу, когда Лазарро вернул меня в Америку. Я не хочу повторения. Не хочу настолько заиграться, когда перестану понимать, что говорю, и как это повлияет на нас. Мы можем оба не выжить. Там… когда мы неслись к мосту, он требовал найти смысл жизни. И я на эмоциях сказала, что это он…

— Не на эмоциях, Лавиния. Это кричало твоё сердце. Так прислушайся к нему и не торопись. Дай время вам обоим снова присмотреться друг к другу. Лазарь, думаю, опасается снова потерять тебя. Он не воспринимает твоих отказов, а на других ему плевать. Тем более ты говоришь, что Ренато страдает хернёй. Если он прилюдно унижает Босса и показывает его безысходность, особенно по отношению к женщине, то это лютая война внутри. Ренато та ещё скотина, и он не успокоится. Но вот здесь ты должна подумать не о Ренато, а о себе. Найди причину быть рядом с Лазарем или же отпусти его. Нельзя мучить мужчин ожиданием. Приходит время, и они перестают ждать. — Марта проводит ладонью по моей руке.

— Лазарро повезло, что я не могу иметь детей, — хмыкаю.

— Здесь я с тобой соглашусь. Лучше не иметь их, чем видеть, как они умирают.

Бросаю на Марту напряжённый взгляд.

— У тебя есть сын. И он ведь жив. Не факт, что его убьют или…

— Мне достаточно Пабло. Достаточно. Я не жалею, что потеряла ребёнка. Ты только сама подумай, Лавиния. Сэл уже стар и не воспитывает своих детей, он уже не может справиться с этим. Ребёнок, в принципе, никому не был нужен.

— Ты же не говорила ему об этом?

— Нет, конечно, но я не жалею. И я знаю, что Пабло… вероятно, не доживёт до старости.

— Марта, прекрати себя накручивать. — Ловлю её руку и крепко сжимаю.

— Лавиния, дело не в том, что всегда есть те, кто хочет нас убить, а в том, что мой сын другой. Он не создан для этого мира. Пабло слишком мягкий и добрый. В нём нет агрессии. И я не представляю, как он пройдёт инициацию в двенадцать лет. Не представляю. Он сойдёт с ума, узнав, что ему предстоит сделать. Пабло ненавидит жестокость, понимаешь? Не знает, кто такой его отец, и почему ему всегда нужно носить с собой оружие. Не понимает, почему мы не женаты. Он задаёт мне все эти вопросы, а я не знаю, как на них ответить. Сложно видеть, как разрушаются детские мечты, и как это ломает его. Пабло не выдержит. Зря Сэл привёз его домой, он стал ещё более любознательным, и ему нужны ответы. А у меня их нет, — быстро шепчет Марта.

— Так твой сын здесь? На банкете?

— Нет, он с нянями дома. Я избегаю его. У меня сердце разрывается, а Сэл говорит, чтобы я не выдумывала насчёт Пабло. Но я знаю своего сына, его уничтожит правда. Я уже не могу ничего придумать, чтобы как-то его отвлечь. Он пытается подслушивать, везде всё рассматривает…

— Почему бы нам не встретиться? Сходим куда-нибудь? Это ведь не будет опасным. На вашей территории или на территории Лазарро. К примеру, поесть пирожные или сходить на каток. Не помню, залит ли он. Может быть, ты, действительно, преувеличиваешь. Предлагаю тебе стороннее мнение. Моё.

Марта кусает губу и кивает.

— Да, это неплохая идея. Сэл не верит мне, но нам обеим поверит. Я напишу тебе, когда мы соберёмся. Долго я так не выдержу и…

Кто-то резко хватает меня за талию, и я визжу. От неожиданности роняю бокал, и он разбивается под ногами Марты.

— Господи, Винни, оглушишь же. Привет!

Когда меня ставят на ноги, то я вижу улыбающегося Карла.

— Придурок, ты меня напугал! — Яростно пихаю его в плечо, а Марта только закатывает глаза.

— Позову уборщиц. Веди себя нормально, Карл, — предостерегает его Марта.

— Да я сама вежливость. Чёрт, Винни, ты здесь. Давно ты в Америке? Почему не написала мне или не позвонила? Не приехала ко мне? Не…

— Ты знаешь, — мрачно заключаю я.

Он кривится и кивает.

— Отец рассказал, когда по новостям вышел первый выпуск. Но вопросы остаются те же. Какого чёрта ты здесь и почему не связалась со мной, Винни? — спрашивает Карл.

— Это личное. А не связалась, потому что было много дел. Не успела, да и не знаю твоего номера телефона. Слишком много событий. Мне нужно найти Лазарро, была рада увидеться. — Быстро обхожу Карла, но он перехватывает мою руку. Я дёргаюсь в сторону, словно захват его руки обжигает меня, и страшные картинки снова всплывают в голове. Чёрт. Карл подозрительно разглядывает меня.

— Винни, что с тобой? Ты убегаешь от меня. Не из-за Лазаря. Что не так?

Глубоко вздыхаю и пожимаю плечами.

— Можем поговорить в тишине и наедине? Это не для остальных, — шепчу я.

— Конечно. Пошли. Лазарь уже видит тебя. И если что, я скажу, что мне это было нужно, хотя так и есть.

Кивая ему, направляюсь за Карлом. Мы выходим из основного зала и направляемся в другой, где расставлены столы и стулья. Проходим его и оказываемся в небольшой комнате для обслуживающего персонала.

— Здесь безопасно. Камер видеонаблюдения нет. Никто не войдёт. Говори, — сухо бросает Карл.

— Ладно. Это сложно, и я… не знаю, как начать, — мямлю.

— Это касается Лазаря? Тебе нужна помощь или…

— Нет, дело абсолютно не в Лазарро. Дело в тебе.

Карл, удивляясь, вскидывает брови. И так странно видеть его в костюме, красивого, элегантного и знать, что он делает за закрытыми дверями.

— А что со мной?

— Скажи, у тебя есть проблемы с женщинами? — начинаю издалека.

— Хм, нет. Какой-то странный вопрос, — хмурится он.

— Ладно. А есть проблемы с агрессией?

— Винни, я адекватен. Если ты хочешь сообщить мне что-то крайне страшное, то проще это сделать. Я не буду орать или сразу же душить, как это делает Лазарь, — заносчиво хмыкает он.

— Ты будешь трахать труп женщины и кончать, когда она умирает, — выпаливаю я.

Лицо Карла сразу же бледнеет.

— Что ты сказала?

— Ты слышал. Часто ты убиваешь женщин во время секса, чтобы кончить? Или это случайность? — выдавливаю из себя.

Он отшатывается. Сглатывает и облизывает губы, ища какой-то правдоподобный обман.

— Карл. — Подхожу к нему, но он отходит от меня.

— Я… какого хрена ты, вообще, об этом знаешь? Тебя там не бывает! Ты не можешь знать! Лазарь, блять! — кричит он, намереваясь идти к нему, но я перекрываю ему путь.

— Это не Лазарро. Я увидела сама. Не важно, кто мне показал по моей просьбе, но это ненормально, Карл. Ты же понимаешь, что это отклонение?

— А-а-а, то есть подвалы Лазаря это нормально, а у меня отклонения? Ты не охренела? — рычит он.

— Не приплетай сюда его. Я говорю не про Лазарро, а про тебя. Зачем? Просто скажи, зачем ты это делаешь? Тебе нравится трахать трупы? Нравится убивать женщин, которые пришли с тобой добровольно? Ради удовольствия? — с горечью в голосе спрашиваю его.