Опасный министр

Глава 8

После работы я без особого настроения направляюсь на свидание с Костей. Мы договорились сходить в кино, а потом где‑нибудь поужинать. Для середины сентября в Москве довольно душно, а в метро еще и час пик. В давке мне еле удаётся протиснуться к противоположным дверям, но там рядом оказывается вонючий мужик. Через две остановки меня уже начинает тошнить, а, когда я пытаюсь пролезть в другой свободный угол, кто‑то сильно наступает мне на ногу, оставляя большой черный след на моих белых кедах.

В итоге, когда я встречаюсь с Костей в торговым центре, мое настроение ниже плинтуса.

— Привет, зай, — он притягивает меня к себе и целует.

Я даже не отвечаю.

— Все в порядке? — замечает мое настроение.

— Нет.

— Что‑то случилось?

— Я очень устала, Кость, — произношу с раздражением.

— Но мы же давно договаривались пойти на этот фильм.

— А я разве говорю, что передумала идти?

— Не говоришь, но у тебя такой вид…

— Я устала! — рявкаю и обхожу его, чтобы направиться к эскалатору.

Костя семенит сзади. Затылком чувствую его недоуменный взгляд и попытки понять, какая муха меня укусила. А муха такая, что Никольский так мне и не ответил. Причём, в Телеграм он заходит чуть ли не каждые 10 минут. Я проверяю.

Костя покупает нам билеты и еду. В ожидании, когда начнут запускать в зал, я закидываю в рот попкорн, уставившись в одну точку перед собой.

— Зай… — осторожно начинает Костя и накрывает мою ладонь своей.

Нехотя поворачиваюсь к нему.

— Что?

— Ты совсем не рада меня видеть?

— Мы виделись утром.

Я вдруг понимаю, что перегибаю палку и, с шумом выдохнув, кладу голову парню на плечо. Он обнимает меня за талию и прижимает поближе к себе.

— У меня ничего не получается на работе, — с горечью признаюсь.

— Ну как это не получается? — удивляется. — Ты вон интервью у министра взяла.

— Так это было вчера, а сегодня уже новый день. Завтра об этом интервью уже никто не вспомнит.

— Почему?

— Потому что новость живет один день.

— Но невозможно же каждый день брать интервью у министров.

— Невозможно, — соглашаюсь. — Но помимо интервью бывают громкие эксклюзивы, резонансные темы. А у меня их нет. Только и делаю, что пресс‑релизы переписываю. Я думаю, Яна не продлит мне контракт после нового года.

— Не говорю ерунду, — спешит меня успокоить. — А даже если и не продлит, то, может, и к лучшему. Найдёшь более спокойную работу.

Вот опять он за свое.

— Я не хочу более спокойную работу, — отвечаю резковато. — Мне нравится моя. — Двери кинозала распахиваются, и, не давая Косте ответить, я устремляюсь туда.

На протяжении всего фильма я сжимаю в ладонях мобильный телефон в режиме вибрации, боясь пропустить сообщение от министра. Пару раз, снизив яркость экрана до минимума, я открываю диалог с Никольским и проверяю, когда он был в сети. Полчаса назад.

Нерадужные мысли пчелиным роем носятся в голове, не давая сконцентрироваться на фильме. За ужином я отвечаю Косте односложно и не даю ему проводить меня до дома. Вдобавок ко всему, вернулась из отпуска моя соседка, так что мне даже не удастся побыть в тишине.

— Привет! — выбегает мне навстречу загорелая Аня, не успеваю я переступить порог квартиры.

— Привет, — выдавливаю из себя улыбку.

— Как дела? Я соскучилась! — тянется меня обнять.

Приобнимаю ее в ответ и тут же отстраняюсь. От Ани пахнет морем и отдыхом, а я за все лето даже ни на какой водоём не съездила, потому что постеснялась попросить у Яны отпуск сразу после трудоустройства.

— Нормально, как отдохнула? — спрашиваю из вежливости.

— Офигенно! С отелем повезло, все было идеально. Я привезла турецкие сладости. Давай чай попьём?

Меньше всего на свете мне хочется с кем‑то разговаривать. Я бы с огромным удовольствием сейчас закрылась в ванной и разрыдалась навзрыд, как тогда в 14 лет, когда мне не ответил мальчик из параллельного класса.

— Давай, — соглашаюсь, чтобы не обидеть подругу.

Аня в таком прекрасном расположении духа, что даже не замечает мое плохое настроение. Я мою руки и прохожу на кухню, где весь стол завален рахат‑лукумом, пахлавой и прочими восточными вкусностями.

И вот для кого Аня все это привезла, если сама вечно худеет?

— Я чуть‑чуть съем и больше не буду, — щебечет. — Я так обожралась в этом турецком «все включено». Мне теперь срочно нужна детокс‑диета!

К слову, фигура у Ани, как у балерины.

Пока подруга рассказывает, как прошёл ее отпуск, я не свожу взгляд с телефона на столе. Руки так и чешутся снова открыть Телеграм и проверить, когда Никольский последний раз был в сети, но я запрещаю себе это делать.

Уже почти 11 вечера! Он не ответит.

Допив чай, я мою кружки и ухожу в свою комнату, даже не взяв с собой айфон. Падаю на кровать в одежде и смотрю в потолок. У меня нет темы на завтра, и я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы. Журналистика — это мясорубка. У хорошего корреспондента каждый день должен быть эксклюзив, а у меня за полгода работы таких тем можно пересчитать по пальцам.

— Ален! — кричит через закрытую дверь моей комнаты Аня. — Ты забыла на кухне телефон.

— Он мне не нужен.

— Ты его на вибрацию поставила, а там тебе какой‑то Ярослав Никольский только что звонил.