Сказка для Алисы

– С учетом запутанной ситуации, ей даже формально можно. По крайней мере, если исходить из обычаев страны, откуда я её забрал, – заметив удивление Лины, он добавил: – День на Долноне дольше, чем на Земле, так что, по земным меркам, тебе уже давно восемнадцать…

Лина сдвинула брови:

–Тогда долейте!

Рыжеволосая девушка рассмеялась и, подмигнув Лине, произнесла:

– Если не пробовала, то пока хватит. А понравится – там полный буфет!

Поставив на стол стакан для Вики, она с размаху хлопнулась на колени к Домиану Фраю, но он тут же пересадил её на диван.

– Синта, веди себя прилично! – обратился он к девушке с деланым упреком.

Та вновь заливисто рассмеялась.

– Вот уж не думала, что мудрецы… такие, – с улыбкой произнесла Лина, беззастенчиво разглядывая Домиана Фрая. – Скорее…

– Скорее они похожи на профессора Моргимерта? – закончил за неё Эд, кивнув в сторону стола в другом углу комнаты, где продолжал трудиться почтенный учёный. – Это точно!

– Ну, да… – Лина немного смутилась.

Домиан улыбнулся:

– Ну, когда-то и я был почти таким же… У меня даже была длинная седая борода – мудрецы часто обзаводятся ей просто потому, что им некогда бриться…

Лина и Вики заулыбались.

– Нет-нет, я серьёзно! – продолжил Домиан. – Я и впрямь был одержим науками, и посвятил этому много лет – намного больше, чем следовало… Я даже презирал таких, каким стал теперь…

– И что же случилось? – спросила Лина. – Выучили всё, что хотели?

– О, нет! – Домиан рассмеялся. – Просто я узнал самую главную истину, и она, как всё стóящее, оказалась очень простой…

– И в чём же она? – не унималась Лина.

– Просто живи…

– Просто живи?

– Ну да… Если уж судьба настолько благосклонна, что оставляет тебе время на пустые искания, то они – самое глупое, на что ты можешь потратить жизнь. Так называемые «мудрецы» подобны детям, которым дали удивительное лакомство, а они вместо того, чтобы им насладиться, стали гадать: кто? зачем? почему? что дальше?.. Ответов на эти вопросы они всё равно не получат, а пока будут думать, лакомство растает и превратиться в бесформенную, непривлекательную жижу… И всё! Её потом назад не соберешь, как ни старайся…

– Ого! – Лина округлила глаза. – Вы хотите сказать, что все философы – глупцы?

– Отнюдь! – возразил Домиан, – Есть те, кто именно в философских исканиях находит истинное наслаждение. И это – единственное оправдание. Наглядный пример – досточтимый профессор Моргимерт, поэтому он мой друг… А вот, кстати, и он сам…

И действительно, в этот момент к сидящей за столиком компании приблизился седобородый старец, видимо, закончивший свои труды.

– Я слышал свое имя… – обратился он к Домиану. – Чему обязан?

– Я привёл Вас в качестве примера истинного мыслителя, профессор, – с улыбкой ответил Домиан.

– Весьма лестно, магистр Фрай, – профессор слегка поклонился. – И завтра я, наконец, поставлю точку в нашем споре с этим невеждой Троббсом – он посмел утверждать, что теория прогрессии бесконечности имеет под собой основания, будто не замечая, сколько в ней явных, чудовищных нестыковок!

– Эта теория гласит, что всё вокруг – ничтожно малая часть высшей Вселенной, и одновременно – вместилище низшей… – пояснил девушкам Домиан, – И так до бесконечности. Каждая планета – крохотный атом, а каждый крохотный атом – целая планета… При этом у каждого измерения – свои законы, свои вещества и субстанции… – он повернулся к Лине: – По этой теории, к примеру, вы, юная леди – целая Вселенная, а на каждой из планет, что внутри вас – существа и вещества, каждое из которых, в свою очередь, является вместилищем вселенных более низкого порядка… То, что мы видим в микроскоп и телескоп – суть одно и то же… Вселенная, якобы, использует одни и те же алгоритмы, и ей незачем каждый раз изобретать их заново – всё гениальное просто! А над всем этим, простирающимся в обе стороны, но не до бесконечности, есть Бог, частичкой которого являемся все мы…

– Вы серьёзно?! – Лина округлила глаза. – Мне кажется, что это… Ну какая же я Вселенная? Чушь какая-то…

– Ну, почему же чушь? – возразил ей Домиан. – Эта теория – не лучше и не хуже любой другой – их всё равно нельзя проверить и, при определенном угле зрения на бытие, нельзя и полностью отрицать… Поэтому можно городить всё, что угодно… Об этом я вам и говорил, пусть даже пример вышел слишком утрированным…

– Но позвольте, магистр! – завёлся профессор. – Я полностью согласен с юной леди – это полная чушь, ахинея и ересь! За такое пару веков назад сожгли бы на костре! А бестолковый Троббс вещает о какой-то относительности, «барьерах восприятия» и тому подобной чепухе, на которую списывает все нестыковки!

– Ну что ж, профессор, завтра вы его размажете – я в вас верю, – улыбнулся Домиан.

– Всенепременно!

– А какую теорию вы сами считаете правильной, профессор? – робко спросила Вики.

– Я? – на несколько секунд он задумался. – Да, собственно, никакую… Они все имеют свои слабые стороны…

– Ну, хоть какая-то вам ближе остальных? – в глазах Вики читался неподдельный интерес. – А вам, магистр Фрай? – обратилась она к Домиану.

– Я не склоняюсь ни к одной из них, а что касается магистра… – ответил профессор.

– Я скажу лишь, – произнёс Домиан, – что эта неопределенность лишь подтверждает мои слова – всё это бессмысленно… Даже если бы мы знали истину, что бы это изменило? Возможно, что больше бы отняло, чем дало. Поверьте, поиск ответов порой намного приятнее, чем сами ответы…

– Но всё же, магистр? – Вики пристально смотрела на Домиана. – Просто я всегда хотела знать, и мне очень хочется услышать ваше мнение…

– То, что я думаю по этому поводу, двумя словами не расскажешь…

– Ну почему же, друг мой? – вмешался в разговор Эд. До этого он тихонько болтал с Синтой, которая к научным темам особого интереса не проявляла. – Можно даже одним словом: иллюзия! Ведь так?

Домиан усмехнулся:

– Ты слишком упрощаешь…

– Ну хорошо: иллюзия, но с большим сакральным смыслом… – Эд скорчил забавную гримасу. – Но давайте-ка, друзья мои, перейдем к более приятным вещам, а то Синта совсем заскучала…

– И то верно! – Домиан поднялся. – Ну что ж, господа, – обратился он к присутствующим, – теперь, когда мы все знакомы…

Его перебил громкий шлепок – это седобородый профессор с размаху хлопнул себя ладонью по лбу…

– Простите великодушно! – обратился он к Лине и Вики. – Вот я невежа! Я же так и не представился вам, юные леди… Меня зовут Юлис Моргимерт, профессор Фаридского университета, Почетный член Научной Академии Кантарры, Академик…

– Юлис, друг мой! – перебил его Эд. – Если Вы будете перечислять все свои регалии, то мы до утра так и не прикоснемся к этому чудесному напитку – а он стоит того, поверьте!

Профессор немного растерялся, но в следующий миг расслабился и улыбнулся.

– Вы правы… Правы, Рихэддарт… Впрочем, как всегда… Просто кому ещё я смогу перечислить все свои звания – я не так часто встречаю новых людей. Ничего не поделаешь – не мог упустить возможности…

Все за столом рассмеялись. За взрывом смеха последовал звон бокалов.

– О! И вправду отличное вино, Эд, – произнёс Домиан с видом знатока. – Спасибо за такой подарок! Если бы не ты, нам бы его никогда не попробовать!

– Ещё бы! – ухмыльнулся Эд. – Места надо знать! Его производят далеко, очень далеко отсюда…

– В Гралинте? – спросил профессор Моргимерт.

– Чуть дальше, профессор, – улыбнулся Эд. – Совсем чуть-чуть…

– Талса?

Домиан с улыбкой смотрел на Эда и профессора.

– Да… Как вы угадали? – ответил Эд.

– Ха! – самодовольно хмыкнул профессор. – По цвету и аромату этого напитка! К тому же, именно в Талсе делают, пожалуй, самое лучшее вино, а это – и впрямь отменное!

Профессор рассмеялся и хлопнул Эда по плечу.

– Они всегда разыгрывают это представление, – с улыбкой пояснила девушкам Синта. – Профессор прекрасно знает, что не сыщет такого вина нигде, кроме этого шкафа. Он – свой человек…

Когда Синта поднялась, чтобы вновь наполнить бокалы, Лина шепнула на ухо Вики:

– Говорю тебе – зря ты отказываешься! Штука действительно очень вкусная…

Вики, цедившая сок, уже и сама пожалела, но твердо решила не менять своего решения.

Взрывы смеха не прекращались весь вечер. К своему удивлению, Лина и Вики обнаружили, что профессор Моргимерт, который ещё недавно казался им заумным и скучным, оказался большим весельчаком, с тонким чувством юмора и самоиронии.

Когда веселье немного поутихло, Эд вдруг обратился к профессору:

– Скажите мне, Юлис, как поживает ваш талант? Тот самый, о котором вы так не любите говорить?

Профессор смутился:

– Вы же знаете, дорогой Рихэддарт, что это…

– …совершенно ненаучно? – закончил за него Эд. – И, тем не менее…

– Это здесь ни при чём – имея честь быть другом магистра и его прелестной… спутницы, – профессор взглянул на Синту, – я уже столько всего слышал, а кое-что и повидал…

– Тогда в чём дело?

– А в том, что всё это пугает меня… немного… То, что я не могу ни контролировать, ни объяснить… А зачем вы спрашиваете? Просто сейчас я не настроен дискутировать на эту тему…

– Ну что вы! Это вовсе не праздное любопытство… Просто мне бы очень хотелось, чтобы вы взглянули на этих двух девушек…

– На…

– На Лину и Вики, вот этих самых – раз уж вы здесь…

Лина и Вики напряжённо следили за разговором. Впрочем, Домиан и Синта тоже не скрывали любопытства – они знали, как порой непросто бывает уговорить профессора.

Но на этот раз особо уговаривать не пришлось – может, повлияло доставленное Эдом чудесное вино…

– Хорошо, ваша взяла… – вздохнул профессор Моргимерт.

– Отлично! Спасибо, Юлис, – просиял Эд. И, обратившись к Лине и Вики, добавил: – Не волнуйтесь, у профессора порой выходит предсказывать будущее, и раз уж он здесь, то грех этим не воспользоваться. Надо же как-то разгадывать ваши загадки…

– Загадки? – поинтересовался профессор. – А что за загадки?

– Очень скоро узнаете, друг мой, – ответил ему Эд. – А пока прошу…

Профессор Моргимерт подозвал к себе Вики и, положив руку ей на макушку, закрыл глаза… По прошествии минуты он обреченно вздохнул:

– Ничего не выходит… Приношу свои извинения…

– Попробуйте ещё раз, пожалуйста, – попросил профессора Домиан. – Постарайтесь расслабиться…

Синта протянула профессору бокал вина, который тот опустошил чуть ли не залпом.

Снова положив руку на голову Вики, профессор попытался сосредоточиться. Через минуту он опустил плечи, и уже собирался было убрать руку, как вдруг изменился в лице.

В следующий миг он отпрянул, широко распахнув глаза, а затем простёр в направлении девушки дрожащую ладонь.

– Что вы увидели? – взволнованно спросил Эд.

Профессор тяжело опустился на подлокотник дивана, и широким рукавом своей мантии вытер пот со лба.

– Подойдите, юная леди, – охрипшим голосом обратился он к Лине, – пока это не упорхнуло…

Убрав руку с головы девушки, профессор задумался, уставившись в пол. В комнате стояла гробовая тишина.