Сказка для Алисы

– А вы? Вы не видите кошмаров? – дрожащим голосом поинтересовался Йотт.

– Вижу, один чуднее другого, – ответил профессор.

Он был сосредоточен, взгляд его был устремлен куда-то вдаль.

– А видели, как выбирали себе личину? – спросил Йотт.

– Нет, любезный, – покачал головой профессор. – Но на этот раз я не хочу говорить об этом. Так только хуже…

По верованиям народа, к которому когда-то принадлежал Йотт, не было никакого ада… Само это слово Йотт узнал уже тогда, когда покинул родную планету.

А они, его народ… Они считали, что есть только Светлый мир и Сумерки, где ты будешь наедине с собой. И от тебя самого, от твоих собственных мыслей и будет зависеть, насколько страшным будет твоё пребывание там… Никто, кроме тебя самого, не будет тебя мучить – только твои страхи, только твоя совесть… И тогда ты точно получишь ответ, как прожил свою жизнь. И проведешь там столько времени, сколько понадобится на то, чтобы осознать всё и очиститься… И это справедливо. А потом ты сможешь возродиться, и снова наслаждаться жизнью…

«Сумерки… – пронеслось в голове у Йотта, – так это они и есть… Но что-то я не вижу больших отличий от того, что они называют адом…»

Он ещё раз окинул взглядом унылое серое пространство.

«Я умер, это почти наверняка, – подумал он. – Может быть, сразу, как перешагнул ту злополучную раму… Так что никакого профессора здесь нет… Это – лишь плод моих фантазий, иллюзия… А это значит, что вскоре он просто исчезнет, и я останусь здесь совсем один… Бедный, бедный глупый Моргимерт! Где теперь он сам? Как там, в его аду?»

Он в который раз тяжело вздохнул.

«Но ведь, раз я здесь, значит я не прошёл проверку… Действительно, лишь единицам из бессчётного числа суждено привлечь к себе внимание, показать себя достойными, выбраться из этого круга… А я? Как же я? Я ведь, вроде, был неплохим…»

Йотт поморщился. Он вынужден был признать, что, как он ни старался, помыслы его отнюдь не всегда были чисты.

«Да, – горестно кивнул он сам себе. – Конечно… Этого мало…»

– Дайте руку! – услышал он вдруг повелительный голос. – Быстрее!

Йотт с изумлением обнаружил, что снова видит рядом с собой профессора.

– Что случилось?! – воскликнул он.

– Кажется, я нащупал… – ответил профессор, – и сейчас…

Профессор искал Синту, всецело концентрируясь на ней. И вдруг её огромная тень предстала перед ними… Она медленно поворачивала голову в их сторону, и было в этом что-то зловещее…

Йотт вскрикнул, и профессор сжал его пушистую лапку.

Внезапно Синта стала уменьшаться, пока не сделалась совсем маленькой и плоской, будто игральная карта… Порыв ветра подхватил её и понес, а вместе с ней – множество других, порой довольно странных персонажей, магов и волшебников всех мастей. Они, словно в калейдоскопе, сменяли друг друга. Всё роилось и кружилось…

И вдруг всё пропало.

Свет…

Такой яркий, что захотелось зажмуриться…

Но вот свет чуть потускнел, и стало видно, что исходит он из маленького Семечка… Но почему вдруг оно такое необъятное? Размером со Вселенную…

Но вот оно уже просто свечой горит в центре, и свет его очерчивает ровный круг… А за пределами этого круга света, утопая во мгле, стоят величественные троны… Они все разные, и каждый будто отражает чью-то суть…

«… Девятнадцать… Двадцать… Двадцать один, – считал профессор Моргимерт, который, в отличие от Йотта, старался сохранять спокойствие. – Надо запомнить это, за этим я здесь…»

На огромных тронах шевельнулись фигуры… Некоторые из них были почти прозрачны, другие – почти материальны…

Один трон, прямой, чёрный и будто зеркальный, был полностью материален. И он был пуст…

И тут вдруг потянуло чем-то неистово-чёрным и мрачным… Троны закачались и стали падать, будто костяшки домино. Свет, что горел в центре круга, задрожал, а затем погас…

И будто чёрная волна неумолимо надвигалась откуда-то извне, грозя разрушить само Мироздание, поглотить Свет, погрузить всё во Мрак…

Шерсть у Йотта встала дыбом.

– Сделайте что-нибудь… – еле слышным голосом обратился он к профессору. – Это же… Откуда это всё…

Профессор, борода которого развевалась, будто от шквального ветра, молча смотрел на надвигающуюся на них чёрную волну.

Поверхность, на которой они стояли, задрожала. Казалось, что там, на горизонте, где Сумерки встречаются с Тьмой, она рушится и падает в бездонную пропасть… И это – всё ближе и ближе…

Послышался гул, будто какой-то исполинский вулкан готов был выплеснуть наружу океан раскаленной лавы.

– Простите… – прокричал профессор, стараясь перекричать нарастающий шум. – Простите меня, друг мой! Моё упрямство всё же сгубило нас…

Они молча наблюдали, как волна Небытия стремительно приближается к ним.

«Нужны ли сейчас банальные слова? – подумал Йотт. – Мы оба знаем, что каждый из нас хотел бы сказать другому…»

Но тут внезапно будто порыв свежего ветра прорвался к ним… Ветра с запахом земли, моря и солнца… С ароматом травы и цветов…

Он подхватил их, закружил, увлекая куда-то вверх…

И в этом вихре, что будто тонкой иглой пронзал толщу Тьмы, мелькало оранжевое платье и непослушные рыжие пряди…