Клиника

49

Увидев окровавленную Эми, Аня уронила мусорный мешок. По мозаичному полу рассыпались очистки моркови и капустные листья. Эми прикрыла дверь и подняла руки, успокаивая повариху, которая уже тянулась к ее ране толстыми пальцами с засевшей под короткими ногтями кухонной грязью.

— Что это?

— Ничего особенного, обычный порез.

Аня прищурилась, склонив голову к плечу.

— Плохой порез. Надо чистить, шить.

— Что-что?.. Нет, не думаю, что все так серьезно. Наверняка доктор Кавендиш мне поможет. Вы ее не видели?

— Нужен врач. Могу помочь. Вам болит? — заговорила повариха, подойдя вплотную к Эми.

— Нет, мне не болит, вы не беспокоитесь.

Попытка перейти на ломаный английский далась непросто — голова заболела еще сильнее.

Аня тронула край раны, и Эми отпрянула. Повариха убрала руку.

— Аня, все хорошо. Со мной все будет нормально, мне просто нужна доктор Кавендиш. — Помолчав, она тихо добавила: — Доктор, не кухарка…

— Проверить… — Аня продолжала тянуться к ее лбу.

— Нет, пожалуйста, все в порядке. Оставьте меня, Аня.

— Могу помочь, я…

Дверь кабинета доктора Кавендиш распахнулась, и повариха отпрянула в сторону. Эми устало прислонилась к стене.

— Ну, что тут за переполох? — Доктор взглянула на Эми. — Господи, что с вами стряслось?

Она бросила взгляд на раскиданный по полу мусор, посмотрела на Аню, и та, нагнувшись, молча собрала очистки в мешок. Обняв Эми за плечи, доктор повела ее в кабинет. * * *

Ветвистая молния, сверкнувшая за окном, осветила кабинет. Эми, уставившись на гипсовую лепнину, лежала на застеленной клеенкой кушетке. По изгибам сложного узора из роз и листьев быстро полз жирный паук. Спасался от неведомой угрозы? Только бы не оступился, иначе свалится ей прямо на лицо…

— Сейчас укусит комарик, — предупредила доктор Кавендиш.

В кабинете запахло антисептиком и физраствором. На улице ударил гром — ровно в тот миг, когда доктор ввела иглу в кожу рядом с порезом. Эми вскрикнула: заморозка обожгла поврежденное место.

— Вы отлично держитесь, Эми. Еще пара уколов…

Она обколола рану; было больно, хотя и не так, как первый раз. Доктор осторожно ощупала края пореза.

— Через несколько минут кожа на лбу онемеет.

Она присела рядом, на металлический стул — такие обычно стоят в приемной врачебных кабинетов. Стул был ржавым и исцарапанным и совсем не вписывался в безупречную обстановку кабинета. Эми, пытаясь отвлечься от предстоящей операции, глянула в окно. Дождь лил стеной.

— Похоже, вы пережили болевой шок. Слава богу, что не отключились после удара — иначе потом, в темноте, не нашли бы дорогу обратно. В такую погоду недолго переохладиться. — Скрестив руки на груди, доктор откинулась на спинку стула и удовлетворенно улыбнулась. — Надеюсь, теперь вам понятно, почему я запретила покидать здание без разрешения. Безопасность пациента для меня превыше всего.

Эми слабо кивнула, чувствуя себя нашалившим ребенком.

— Не переживайте. Я знаю, кому пришла в голову идея нарушить правила. Перелом щиколотки, как же… Наверное, она думает, что я вчера родилась. Как только я услышала новости от охранника, сразу сообразила, что Гейнор задумала недоброе. Поймала ее у входа.

По виску Эми поползла струйка крови. Доктор продолжала смотреть в окно, и кровь затекла в ухо.

— У меня серьезное подозрение, что часть шоколада вы получили именно от Гейнор. Ведь так, Эми?

Несмотря на приличную дозу анестезии, голова начала пульсировать от боли. Эми приложила руки к вискам, однако доктор Кавендиш мягко их отвела.

— Можете не отвечать. Не собираюсь допрашивать вас в таком состоянии. Кроме того, боюсь, что вы сами себя наказали.

Она улыбнулась, однако Эми заметила, что улыбка тронула лишь ее губы; в глазах доктора Кавендиш стоял холод.

Доктор поднялась, взяла с лотка иглу и осторожно потыкала в кожу вокруг раны.

— Что-нибудь чувствуете?

— Вроде бы нет, — Эми помотала головой. — То есть мне не больно, просто неприятно.

— Могут быть тянущие ощущения, но боли и в самом деле быть не должно. Если вдруг будет — дайте знак, я добавлю анестезии. Хорошо?

Эми кивнула. Сняв полиэтиленовую обертку с пластикового контейнера, доктор вытащила оттуда лист бумаги и развернула его на металлическом столике. Выложила туда изогнутую иглу с уже вставленной в ушко хирургической нитью и резиновые перчатки в стерильной упаковке. Эми зажмурилась, приготовившись к боли, а доктор тем временем протерла ее лоб тошнотворно пахнущим раствором.

Доктор начала шить, туго стягивая края раны нейлоновой ниткой. Ее лицо было совсем рядом, и Эми невольно вдыхала аромат чужих духов.

— Я давно привыкла к всезнайкам-бунтаркам. И вижу: вы не из этой породы.

Интересно, чем она отличается? Шоколад ела, побег совершила… Гейнор ее к вылазке не принуждала, Эми вполне могла отказаться.

— Все-таки вы очень напоминаете мне одну из бывших пациенток. Не характером. Внешностью. Та тоже была женщиной крупной, однако не имела никакого желания поправить положение. Вы — другая. Склонны к самоанализу и дисциплине, если не упоминать о проделке с эклерами и сегодняшней вылазке. Но об этом мы вспоминать не будем, да?

Доктор улыбнулась, покосившись на Эми, и та заметила на ее шее тонкие морщинки. Возраст, никуда не денешься. Тут только скальпель пластического хирурга поможет.

— Помните наши четыре «Д»? Дисциплина и диета — дорога…

Она вопросительно глянула на свою пациентку, зажав иглу между пальцев.

— …к достижениям, — прошептала Эми пересохшими губами.

— Совершенно верно. Вы совершили две ошибки, и они стали для вас уроком на будущее. На жизненном пути встречаются ухабы, и не всем дано их преодолеть, — бодро сказала доктор. — Например, женщина, о которой я рассказывала, меняться не захотела и в итоге умерла в полном одиночестве.

Эми вновь перевела взгляд на паука, дюйм за дюймом протягивающего невидимую нить над ее головой. Где же она видела женщину, которая спасла ее на старом кладбище? В поезде? Нет, все-таки в городе — когда они ехали с вокзала в клинику. Водитель еще окликнул ее, но она с вызовом прошла мимо их микроавтобуса. Кажется, он говорил, что брюнетка — бывшая пациентка психиатрической лечебницы… По разговору вроде бы такого не скажешь, однако кто признается, что лежал в психушке?

— Ой! — вскрикнула Эми, ощутив, как натянулась нить.

— Добавить обезболивающего?

— Нет-нет, все в порядке, просто немного неприятно.

Господи, скорее бы уже…

— Полагаю, еще неделя, и вы сможете носить раздельный костюм.

— Что, извините?

— Я говорю о вашем следующем наряде. Похоже, это платье стало вам великовато. — Доктор Кавендиш улыбнулась, бросив взгляд на бордовый балахон. — Кстати, костюмчик с историей. Когда-то он произвел впечатление на заместителя нашего премьер-министра.

Эми уставилась на доктора, но та ушла в свои мысли. Сидела, тихо улыбаясь и глядя в одну точку.

— Надеюсь, мой чемодан скоро привезут, тогда и костюм не понадобится.

Ей вдруг вспомнились слова Гейнор. Одежду приносил Роберт, и его следовало как-то отвадить от спальни.

— Как знать… — усмехнулась доктор, переключив внимание на Эми.

— Мы уже закончили?

— Почти. Вам повезло — шью я неплохо.

Что там говорила незнакомка о больнице Гристорпа? И кстати, что насчет Жасмин?

— Доктор Кавендиш…

— Да? — отозвалась та, сводя вместе края раны и затягивая узелок на нитке.

— Вы говорили, что Жасмин сейчас в центральной больнице Гристорпа?

Нитка натянулась.

— Да, и скоро вернется к нам.

— Сегодня на прогулке я встретила одного человека… Мне сказали, что больница закрылась три года назад.

Нить рывком натянулась еще сильнее, так что Эми, вскрикнув, невольно задрала голову. На этот раз обезболивающего ей не предложили. Доктор молча уставилась в окно, сжав иглу.