Клиника

47

— Доктор Кавендиш, а где у нас Жасмин?

Улыбка доктора на миг пропала и столь же быстро вернулась.

— Хороший вопрос, Эми. Вчера мы все так переволновались, что я забыла вам рассказать. Прошу прощения. Жасмин накануне утром плохо себя почувствовала. Я решила не рисковать и направила ее в центральную больницу Гристорпа. — Группа дружно вздохнула. — Пожалуйста, не переживайте, дамы. Я уверена, что скоро она к нам присоединится и продолжит курс.

— Ох, — вздохнула Кэролайн. — Ну что ж, хорошо, что бедняжка под присмотром.

Она покосилась на Эми. А я что тебе говорила…

Эми немного успокоилась. Разумеется, верить, что через вентиляционную решетку доносился голос Жасмин, не хотелось, и теперь она с радостью списала вчерашние голоса и странную музыку на туман в голове, вызванный препаратами, и полуобморочное состояние во время процедуры. Похоже, во всем виноваты таблетки и уколы, которые вызывали то слабость, то маниакальный бред.

— Мы можем ее навестить?

— Заодно по пути заглянем в «Макдоналдс», — сострила Гейнор.

— Очень смешно, — строго сказала доктор. — Жасмин скоро вернется. Времени у нас осталось не так много, а работать еще есть над чем. Так что лучше всем оставаться в клинике. Договорились?

— Кстати, о клинике. Почему у нас на окнах появились решетки? — осведомилась Одри, не отрывая от доктора пристальный взгляд.

— Еще один хороший вопрос. Хотела бы я дать на него столь же хороший ответ, однако… Дело в том, что в договоре аренды здания есть пункт, предусматривающий мою ответственность за сохранение исторического облика старой лечебницы. К сожалению, решетки пришлось восстановить. Мой вам совет — всегда читайте то, что написано мелким шрифтом.

Эми вспомнила свой контракт на пребывание в клинике, и ее сердце екнуло. Она оглянулась на других женщин. Те тоже сидели со смущенным видом.

— Итак, Кэролайн, — завершила обсуждение доктор Кавендиш, кивнув на весы, — начнем с вас. * * *

К половине двенадцатого выяснилось, что группа за сутки сбросила тридцать два фунта. Кэролайн бурно радовалась — ей удалось на целый фунт обставить Эми. Гейнор, напротив, омрачилась, уступив два фунта Одри. Доктор наградила каждую из участниц дополнительной долькой лимона и ложечкой соуса чили. После завтрака начались инъекции. Ужасы вчерашнего вечера были забыты — эффект потери веса перевесил пережитые волнения.

Дни, проведенные в клинике, слились в одни длинные сутки. Казалось, что впервые порог старой лечебницы они перешагнули давным-давно. У Эми оставалось еще две недели, чтобы добиться неведомого ей результата, который две недели назад доктор Кавендиш, никогда в жизни не знавшая свою будущую клиентку, согласовала с ее родителями.

Бросив взгляд на свое крепдешиновое платье, Эми осознала, что никто на ее странную одежду внимания уже не обращает. Докатилась… Платье напоминало наряды на дешевых распродажах, куда в детстве ее таскала мать, — слежавшуюся несвежую одежду, которую словно вытащили из мусорки и бросили на прилавок. Платья, вряд ли достойные самой дальней вешалки гардероба, лежали вперемешку с клетчатыми расклешенными брюками и пожелтевшими мужскими рубашками.

Ей вдруг захотелось сделать глоток свежего воздуха. Плевать, что на улице обычный для Йоркшира серый ветреный день. Эми накинула потрепанный кардиган и направилась к главному входу. За прошедшие две недели она пару раз осмеливалась выходить во двор, но, опасаясь заблудиться, сильно от здания не удалялась. Сегодня у нее появилась уверенность, что окрестности она знает достаточно, так что тревогу по поводу ее исчезновения поднимать не понадобится, не говоря уж о том, чтобы посылать на ее поиски Роберта.

Эми постоянно ощущала его присутствие. К подобному вниманию — а тем более от мужчины — она не привыкла. Ей бы гордиться, но вместо гордости Эми чувствовала лишь смутное беспокойство…

— Извините, милая, но вам туда нельзя, — поднял перед ней руку охранник и усмехнулся. — Распоряжение доктора.

— Я просто хотела подышать воздухом, — ответила Эми, продолжая двигаться к выходу. — Всего пять минут.

Охранник заступил ей дорогу.

— Строгий приказ: все должны оставаться в помещении клиники. Выходить можно только для занятий физкультурой, в сопровождении тренера.

— Вы, наверное, шутите? — Эми изучила его лицо, ожидая, что охранник вот-вот улыбнется, однако тот был непоколебим. — А если я хочу покурить? — сделала она еще одну попытку, похлопав по пустому карману.

— Откройте окошко в туалете наверху. Доктор не узнает. Кроме того, на улице такой ветер, что лучше вам посидеть в своей комнате.

— Но это же безумие! Вы не имеете права удерживать меня насильно!

— Как вас зовут? — спросил охранник, подняв со стойки планшет.

— Эми.

Она скрестила руки на груди. Ее настроение ухудшалось с каждой секундой.

— Ага, вот… Ваша подпись?

Мужчина, полистав документы, предъявил ей одну из страниц, и Эми не сразу поняла, что это тот самый бланк, который она подписала в первый же вечер.

— Да, но…

Охранник ткнул пальцем в один из абзацев внизу, и она прищурилась, разбирая мелкий шрифт.

2а: Доктор Кавендиш имеет право отказать клиенту в просьбе о выходе за пределы здания, если решит, что подобная отлучка не отвечает интересам клиента.

— А что отвечает моим интересам? Сидеть взаперти?

— Не казните гонца. Я просто следую приказам, миз[16]. Здание запрещено покидать без разрешения доктора и без сопровождения.

На какой-то миг у Эми возникло желание отпихнуть охранника и выскочить наружу. Однако что дальше? Через десять минут все равно придется возвращаться, и тогда объяснений не избежать. Ей вдруг перестало хватать воздуха, словно ворот платья сдавил трахею, и Эми оттянула его, пытаясь восстановить дыхание.

— Могу я вам еще чем-то помочь, мисс? — участливо спросил охранник.

Эми бросила на него сердитый взгляд и отвернулась, пробормотав:

— Бюрократ…

Мужчина не ответил, лишь откашлялся, дав понять, что не пропустил ее слова мимо ушей. Эми плевать хотела на его обиды; ей до смерти, как никогда, хотелось немедленно выйти на улицу. Не стала ли она участницей изощренного психологического эксперимента? Конечно, Жасмин попала в больницу, и все же ей повезло: во всяком случае, на какое-то время она отсюда вырвалась. Там ее не будут морить голодом. Горячая пища, телевизор… Эми никогда не испытывала сознательного желания заболеть, но теперь небольшой перелом ноги при падении с лестницы казался совсем неплохим вариантом.

— Приветик, — игриво пропела Гейнор, направляясь в холл и на ходу вытаскивая сигарету с зажигалкой.

— Нас не хотят выпускать, — пробормотала Эми, удивившись внезапной приветливости подруги.

— Это кто сказал?

— Охранник. Похоже, мы подписали бумагу, которая ограничивает наше право на свободу.

Эми сама почувствовала, с каким театральным надрывом прозвучали ее слова.

— Сейчас разберемся. Пойдем-ка со мной.

У Эми перед глазами на миг встало лицо доктора Кавендиш, однако раздражение и потребность в свежем воздухе придали ей сил для маленького бунта. К тому же Гейнор, слава богу, отмякла, и Эми захотелось составить ей компанию.

— Как ты намерена миновать вахтера? — прошептала она, дойдя до угла.

— Стой здесь, а когда я подам знак — стартуй к двери.

Рыдающая Гейнор, тяжело припадая на одну ногу, приблизилась к охраннику, и тот немедленно бросился на помощь.

— Что случилось, мэм?

— Похоже, я сломала щиколотку, — простонала Гейнор, повиснув на руке мужчины. — В коридоре за порогом моей комнаты есть трещина в полу, и я споткнулась. Можете кого-нибудь позвать?

Она притворно вскрикнула от боли.

Охранник застучал в дверь кабинета доктора Кавендиш и, не дождавшись ответа, побежал дальше по коридору. Не обратив никакого внимания на Эми, он бросился в глубь здания, смешно, словно Чарли Чаплин, поскальзываясь на гладком полу.

— Быстрее! — махнула рукой Гейнор.

Эми кинулась к дверям, и холодный ветер ударил ей в лицо. Подруги вырвались на свободу, чувствуя себя проказливыми школьницами из комиксов «Банти». Проскочили стоянку для автомобилей и наконец оказались у края леса. Обе нервно захихикали.

— А если бы доктор все-таки оказалась на месте? — пытаясь отдышаться, спросила Эми.

— У меня все равно на ноге есть синяк. Ну, получила бы в утешение горячий напиток. Ситуация беспроигрышная.

— Она могла напичкать тебя лекарствами, как сделала со мной за те шоколадки. — Эми пугливо оглянулась на клинику, и ее посетило мрачное предчувствие. — Боюсь, теперь она так и сделает.

Гейнор прикрыла зажигалку ладонями, прикурила и жадно затянулась.

— Я против седативных ничего не имею. Лучше сутками спать, чем жить в этом аду.

— Доктор взбесится, когда ей станет известно о нашей выходке.

— А что она сделает? Мы ведь не заключенные! Подумаешь, подписали какой-то дурацкий бланк… Когда захотим, тогда и будем выходить. Захотим — вообще уедем домой, никто нас не заставляет здесь находиться.

— Без транспорта мы никуда не уедем, а микроавтобус заказывает доктор. Сотовые здесь не работают, так что надо будет чапать с холма пешком с тяжеленными чемоданами.

— Ну, тогда придется мириться с этой тюрьмой до конца следующей недели. Зато потом обратно — ни ногой. — Гейнор пожала плечами.

— Думаешь, Жасмин и в самом деле отправили в больницу?

— У тебя снова были глюки?

Гейнор щелкнула пальцем по кончику сигареты, стряхнув пепел за спину.

— Не знаю, просто странно все это… — Эми смущенно усмехнулась. — Жасмин вовсе не выглядела больной, а вот вес набрала.

— Эти тощие красотки — существа болезненные. Испытания им не по плечу.

Устав бороться с порывами ветра, Гейнор воткнула окурок в землю и тронулась с места.

— Гейнор, я тебя вчера чем-то расстроила?

— Ты о чем?

— Ну, может, я просто мнительна… Ты не переживаешь за кроссовки?

Эми бросила взгляд на свою заношенную обувь.

— Что?.. Да нет, не беспокойся! Кроссовки тут ни при чем, просто я немного к тебе ревновала, вот и все. Но мне есть чем отвлечься. Знаешь этого охранника, Джейка?

— Погоди… Ревновала?

— Ну, по поводу ваших отношений с Робертом.

— С Робертом? Что ты такое говоришь?

— Видела-видела. — Гейнор хитро улыбнулась. — Заметив недоумение Эми, она продолжила: — Видела, как он выходит по утрам из твоей спальни.

У Эми екнуло сердце. Роберт? Роберт был в ее комнате? Что за ерунда… И тут до нее дошло.

— Наверняка он приносил мне одежду под утро, — с облегчением объяснила она.

— Ха, попытка засчитана. У тебя появилось всего два новых платья, а он посещает твою спальню уже больше недели. Не меньше часа там проводит. Сколько требуется времени, чтобы повесить платье на крючок? Говорят ведь — в тихом омуте черти водятся. — И Гейнор подмигнула.

Эми ощутила слабость в ногах, словно ее кости вдруг размякли.

— Не волнуйся, — заверила ее Гейнор, — я никому не расскажу о твоей порочной тайне.

Она похлопала Эми по спине и исчезла в лесу, а та некоторое время следила за ее рыжей шевелюрой. Наверняка врет, какой-нибудь очередной глупый розыгрыш… Что делать Роберту в ее комнате? Попробуй он что-то себе позволить — Эми почувствовала бы. Снотворное они принимали сильнодействующее, однако не ощутить, что тебя во сне кто-то трогает? Чушь!