Сказка для Алисы

– Этот кто-то – мой дед! – ответила Лина. – Он – один из тех, кого ты посылал за частичками этих самых Демиургов…

– Я знаю, – усмехнулся он. – Они были нужны, чтобы вспыхнула искра, которая ненадолго зажгла огонь этого хрупкого нового мира…

– Скажи, а ты действительно – часть Ликина? – вспомнив рассказ Синты, задала вопрос Лина.

Он снова рассмеялся.

– Я – сам по себе… – ответил он. – Хотя к Ликину испытываю определённое расположение… Ведь именно благодаря его поискам я, в конце концов, материализовался в его мире…

– А как же его ржавый меч? – удивилась Лина. – Ведь тебе его так и не доставили…

– Он с самого начала был у меня, – ответил тот, кого Арин и его товарищи знали под именем Гибра. – Ликин заранее оставил его мне, будто предчувствуя то, что должно произойти…

Лина и Вики переглянулись.

– А где сейчас Ликин? – спросила Лина.

– О, нет! – усмехнулся он. – На этот вопрос я не отвечу.

– А что за «четвёртый мир»? – задала вопрос Вики.

– Один из миров Мультивселенной. – ответил он. – На этом «Древе» сейчас девять «плодов», скоро появятся два новых, а один, самый древний, уйдёт. Его время почти истекло…

– И что там происходит, в этом «четвёртом мире»? – спросила Вики.

– Наверное, то, что вам бы вряд ли понравилось, – ответил он.

– А тебе? Тебе самому? – продолжила она.

– Мне всё равно. Я нейтрален.

Лина при этих его словах стиснула зубы.

– «Сумеречный демон» там? – спросила она.

– Он везде, – ответил Гибра. – Как и остальные. Гордыня, тщеславие… тяга к познанию, к созиданию и разрушению… сострадание, любовь и всё остальное… Эти частички, из которых всё создано, пронизывают все миры Мультивселенной.

– То есть он, этот «Сумеречный демон», нематериален? – сделала заключение Вики.

– Ну почему же! – вновь усмехнулся Гибра. – У каждого из Демиургов есть воплощение. Хотя, конечно, же, он не вполне материален, как и всё остальное здесь… Впрочем, для вас это будет сложно…

– И где он тогда? Как его найти? – продолжила Вики.

– Тоже не скажу, – ответил он. – Кстати, а что бы ты с ним делала, если бы нашла? Попыталась бы уничтожить? Вырвать одну из «первооснов»? Чтобы все жители этих миров превратились в послушных, ленивых, ни к чему не стремящихся «болванчиков»? Или ты думала, что они тут же «утонут в любви»? Если задуматься, то всё, к чему люди стремятся, в какой-то степени вызвано и тем самым тщеславием, жаждой признания, стремлением к славе… Даже власть, деньги, жажда обладания… За какой-то чертой многое уже теряет первоначальный смысл, и превращается лишь в показатель твоей "значимости", в мерило твоего "успеха". Ликин, а вернее то, что он воплощает, – такая же неотъемлемая часть этого мира…

Признаться, Вики немного растерялась.

– Всё хорошо в меру, – ответила за неё Лина. – Наверное, я, как минимум, попросила бы его поумерить свой пыл…

– Попросила?! – рассмеялся Гибра. – Так попроси!

– Кого? – удивилась она.

– Всех, кого стóит просить об этом! Оголтелых последователей «темной стороны» его «культа»! Глядишь, и услышат… Ведь одно и то же, в том числе гордыню и тщеславие, можно обратить как к разрушению, так и к созиданию… Это в какой-то мере движет и просветлёнными, и падшими людьми… С одной стороны – серийные убийцы, неразборчивые дельцы, политиканы… Те, кто любой ценой хочет править другими, навязывать им свою волю… С другой же – гениальные учёные, которые хотят людям добра, философы, миссионеры, миротворцы, талантливые хирурги… Те, кто способен на сакральные жертвы… Им всем порой тоже не чуждо тщеславие, но только «вектор» совсем иной…

Девушки переглянулись. На лице каждой из них отражалась целая палитра противоречивых эмоций.

– А Демиургов можно уничтожить? – наконец, спросила Лина.

– Можно сильно ослабить, – неожиданно ответил он. – Как порой это происходит во время их борьбы. Всё взаимосвязано, переплетено… Они зависят от вас, как и вы зависите от них… Они зажигают искру, вы раздуваете пламя… Каждый из вас сам решает, что ему выбрать, до какой степени раздуть и куда направить. А демиурги… Они питаются этим, становясь сильнее или слабее в зависимости от того, что вы им «ретранслируете». Это превращается в «мейнстрим», поэтому в некоторых мирах процветает любовь, а в других – жестокость… А то, что жестокости гораздо больше – так спросите за это с самих себя… – он немного помолчал, а затем продолжил: – В извечной борьбе демиургов всё изменчиво. Плодородие, кипящая жизнь порой сменяются столь же свирепствующими запустением и смертью, познание способно привести к хаосу, созидание – к разрушению… Кстати, каждый из демиургов, если захочет, может отказаться впитывать плоды того, что посеял… А порой Демиурги «сходят с ума», перераспределяют «полномочия». Или даже меняются ролями…

Подруги посмотрели на него с нескрываемым удивлением.

– Ладно, пока оставим это, – вздохнула Лина, которая поняла, что сейчас не самый лучший момент для философских изысканий, – Скажи, ты поможешь мне с выходом?

– С какой стати? – спросил он.

– Потому, что я прошу тебя об этом… – просто ответила она.

– Просишь? – удивился он. – Просишь меня об этом?

– Ну да, а что тут такого? – ответила Лина, которая взяла бразды в свои руки.

– А что ты готова дать взамен? – после небольшой паузы, спросил он.

Тут Лина растерялась. Она устремила взгляд на подругу, но та лишь пожала плечами.

– Не знаю… – наконец, ответила она. – Ведь ты – воплощение целого мира… Что я могу дать тебе?

– В принципе, я буду благодарен, если вы просто выслушаете меня, – вздохнул он. – Мне надоело торчать здесь в полном одиночестве…

– Одиночестве? – удивилась Лина. – И это при том, что внутри тебя бессчётные миллиарды живых существ?

– Вот в том то и дело, что внутри, – вздохнул он. – Я просто создал для них условия, а поговорить совершенно не с кем…

– Мы готовы тебя выслушать, – и за себя, и за подругу ответила Вики. – Потом ты откроешь нам проход?

– Какие же вы всё-таки меркантильные, – шумно выдохнул он. – Открою… Я в любом случае открыл бы его вам, ведь я в первую очередь заинтересован, чтобы вы обе побыстрее исчезли отсюда…

– Так, может, тогда обойдёмся без этих разговоров? – спросила Лина.

Но Вики пихнула её локтем под ребро.

– Вы знаете, как сложно создать автономный, зацикленный на себе мир! – не дожидаясь, пока они разберутся, начал Гибра. – Мир, где бы подобные порождали подобных без постоянного вмешательства, были созданы более-менее внятные законы, выстроены пищевые цепочки… Да, много лишнего и побочного, но в целом эксперимент удался! Это же новый принцип! Мир не требует энергии извне! Да, где-то поедание себе подобных и представить не могут, как здесь – подпитку из Космоса… Хотя она тоже есть, для тех, кто нащупает нити…

Да, к сожалению, не удалось создать более-менее вразумительные движители, – продолжал Гибра. – Всё довольно примитивно. Если отбросить кое-какую мишуру, всё сводится к тому, чтобы жить, чтобы есть, есть, чтобы жить и оставлять потомство, чтобы оно продолжало то же самое. И, по сути, всё… Когда ты пресыщаешься мелкой ерундой, вроде того, что именно ты ешь и пьешь, где и в какой компании, ты понимаешь, что всё, что остаётся – ждать конца. При удачном стечении обстоятельств – тихо и мирно, с улыбкой глядя на то, как другие медленно движутся к той же точке, где ты сейчас, и как постепенно угасает огонь и в их глазах… Старики знают ответ, но не хотят, да и не могут донести его до молодых. Те просто не способны воспринять. Это тоже часть Системы. Вот почему вместо одной бесконечной жизни выбрано бесконечное множество конечных… Причём, довольно коротких. Ведь это – единственный выход, чтобы избежать тоски и понимания полнейшей бессмысленности бытия. Возвращаться раз за разом, чтобы вновь испытывать восторг и трепет… В этом скоротечном примитивизме и получаешь удовольствие. Первое влечение, первые успехи, постоянно новое и новое… Но я не могу постоянно пичкать вас эмоциями! Поэтому приходится довольно быстро убивать, чтобы не зачахли… Лишённая смысла жизнь быстро завершается… И порой, когда ты возвращаешься, то с первых дней, как только пробуждается сознание, ты начинаешь ощущать необъяснимую тревогу внутри… Это – отголоски твоего прошлого опыта. Поэтому…

Подруги обменялись многозначительными взглядами – этот монолог, разговор «о самом себе», мог быть бесконечным. Так что в его просьбе выслушать запросто мог быть подвох.

– Кончай грузить! – не выдержала Лина. – Мы здесь не за этим…

– Фи, как грубо! – обиженно произнёс Гибра.

– Продолжай, я тебя слушаю! – произнесла Вики, укоризненно глядя на подругу.

– Спасибо, – ответил он. – Так вот…

Как только твоей жизни будет подведен итог, ты тут же начнёшь всё с начала, как начал когда-то и эту, только что закончившуюся жизнь. Ощущал ли ты тогда какую-то потерю? Думаю, вряд ли… Так будет опять. Снова и снова… То, что ты живёшь сейчас – лучшее доказательство Вечного Бытия. И нет тех, кто навеки остался в прошлом. Но если ты роптал, зачем же снова подвергать тебя этому? На этот счёт у меня иные указания…

Почему-то он напомнил Вики несчастного Алвиса Тайта или тех «психов» на лежаках, которых они с Линой как-то повстречали. Но на этот раз она всё же решила набраться терпения. А вот Лина была настроена иначе.

– Долго ещё? – поинтересовалась она.

– Нет, немного осталось, – с улыбкой ответил Гибра.

– Ну, валяй! – ответила Лина, которая, по необъяснимым причинам, всё больше напоминала Чарну. – Но мы, и правда, очень торопимся…

– Успеете! – ответил он. – Так, на чём я остановился?

– На перерождениях… – подсказала Вики. Девушке вдруг показалось, что всё это происходит лишь у неё в мозгу, отсюда и смешение образов, и пересечения с тем, что она уже когда-то слышала.

– А, ну про это вроде всё, – ответил он. – Теперь поговорим о Бесконечности… По одной из версий, всё в мире включает в себя множество миров и является ничтожно малой частью мира следующего порядка… По другой версии, миры заключены не во всём, а лишь в нескольких артефактах… По третьей – всё это чушь. Какая вам больше нравится?

– А это имеет значение? – удивилась Вики, которая снова вспомнила, что уже слышала что-то подобное в библиотеке Домиана Фрая.

– Конечно! – ответил он. – Как скажете, так и сделаю! Что мне стоит?

– Ого… – насторожилась Лина. – А можно как-нибудь без нас?

– Шучу, – ответил он. – Или вы, и правда, подумали, что вот так прямо и начну всё перестраивать?

– Нет… – покачала головой Вики. – Но всё-таки не будем рисковать…

– Ты лучше скажи, почему этот мир так жесток? – задала вопрос Лина.

Гибра вздохнул.

– Потому что есть силы, которые, во что бы то ни стало, хотят сделать его таковым, – ответил он. – Мир и без этого полон тоски, ведь ничто в нём не вечно… Взгляните на это!

С этими словами он простёр одно из своих щупалец, и перед глазами девушек, будто на экране, предстал чудесный город, полный удивительных существ, тепла и света. Это казалось похожим на какую-то сказку.

– Что это? – удивилась Вики.