Проект «У»

— 3 -

Как надену портупею, так тупею и тупею… (признано армейским юмором)

Утро застало Шилова врасплох, луч солнца проник в кабинет через незакрытое жалюзи на окне и ударил в глаза. Борис вскочил впопыхах. Ещё бы — в памяти всплыли дела давно минувших дней, когда он входил в ограниченный контингент в одной из горячих точек, и тогда его пытали с применением лампы, пуская свет в глаза — слепили, не давая опомниться, а затем и спать. Обычная практика в любой контрразведке мира — соответственно и применяемая у боевиков различных бандформирований независимо от территориального принципа их принадлежности.

Ощущение не из приятных — его словно током ударили. Из кабинета донёсся грохот. Адъютант не спешил влезать, куда ни просят, а не звали. Знал не понаслышке, что там происходит и чем чревато: сунь он нос в дверной проём, мало не покажется, а достанется — «полкан» достанет. Оно ему надо с утра пораньше, когда что — дождаться дежурного сменщика и…

Не судьба — злодейка, и сыграла с ним злую шутку. Последовал вызов по внутренней связи и голос в приказном тоне Шилова:

— Зайди…

— Вызывали? — тупо выдал адъютант.

— Издеваешься, капитан?

— Никак нет, командир…  — попытался исправиться вызванный.

— Что слышно от Мешка? Или полная лажа — с ним и дело — глухарь?

— Пока что не докладывал…

— Ты сам — мне! Когда должен был уже знать, до чего они там докопались, прежде чем я до тебя!

— Виноват…

— Накажем, — не дал вставить Шилов коронную фразу адъютанту: «Исправлюсь!»

— Разрешите прояснить ситуацию с ночным вызовом?

В ответ молчаливый взгляд подобно предательскому выстрелу в спину. Полковник умел держать в напряжении сотрудников, заставляя их работать на пределе возможных сил, а порой и выше человеческих. Сам частенько этим отличался — дневал и ночевал в отделе на работе в «любимом» кабинете.

У него до сих пор никак не шёл из головы тот ночной кошмар при столкновении с каким-то коротышкой.

— Чёрт…  — опомнился Шилов. Следовало проверить, что делал возле дачи Циклопа какой-то там лилипут или карлик. На бомжа он явно не тянул — лазал там неспроста. И скрылся. А что если остались следы? Днём в светлое время суток их проще найти и…  — Эксперта ко мне — живо!

Адъютант едва успел добежать до приёмного устройства.

— Криминалиста? — переспросил на свою голову.

— Нет, патологоанатома, блин!

— Так, кого, командир — того или…

— Я те дам — или…

— Один сек, командир…

Криминалист явился много позже — и задержался не на минуту, а почти косой десяток. К тому времени полковник уже успел заварить чаёк. Кофе старался не пить — почки…  и отбили ему «враги».

— Погнали…  — не дал Шилов опомниться криминалисту.

— А чё так, начальник?

— Есть подозрения…

Относительно чего — не уточнил. Ехать не пришлось далеко, а уже по хорошо известному для криминалиста маршруту.

— Чё-то ещё нарыли?! — удивился он: неужели его обошли в кои-то веки — чего-то не доглядел и упустил из виду.

— Кажется, здесь — приехали…  — резко дал по тормозам Шилов.

Ремень безопасности выручил криминалиста от удара носом о лобовое стекло, но зато зацепил подушку безопасности, и теперь от досады вгрызался в неё зубами и как водится обиды, затаённой на Шилова.

Полковник, не мудрствуя лукаво, соответствуя собственной фамилии и прозвищу, произвёл хлопок, проткнув подушку безопасности чем-то острым, выручая криминалиста, а точнее окончательно допекая. В руках он сжимал заточку подобную на шило.

— Все на выход — конечная! Дальше поезд не идёт…  рельсы закончились или шпалы…

— Ёлы-палы…

Криминалист лишь сморщился. А что ещё ему оставалось, разве что злиться на себя, ну и, конечно же, клял про себя «полкана», обзывая собакой, благо не самкой. Отвлёкся.

Шилов быстро вернул его в реалии.

— Где-то здесь я вчера чуть не сбил кое-кого…

А кого — не мог толком пояснить или объяснить.

— Чёрт знает что…  — не выдержал криминалист.

— Почти угадал — так всё и было, а случилось где-то тут со мной…  — подтвердил Шилов. — Ищи следы…

— Чего — преступления или тела?

— Ног…  если на то пошло, — пошёл прохаживаться вдоль дороги Шилов.

— Твою…  не ругавшись…  — обмолвился для успокоения души Деточкин. Спугнул кошака — чёрного. — Зараза!..

— Оружие опусти…  — поспешно успокоил его Шилов. — Давай хотя бы сегодня обойдёмся без пальбы, деточка! Дома в тире нагуляешься — там и настреляешься! Я сам там часто бываю — и прямо скажу: помогает! Правда не всегда — если с этого дела, — намекнул он на похмелье, — то лучше не стоит соваться туда, а если до — самое оно! И отрезвляет здорово — пить уже не хочется, а тем более лезть на рожон и в бутылку!

Никуда не денешься — криминалисту пришлось выслушать краткую лекцию о вреде алкоголя на человеческий организм. Вдобавок курил.

— Брось…

Деточкин нервно дёрнулся, отправив окурок наземь, и придавил ногой, туша на всякий «пожарный».

— … мусорить, а не курить…  — присовокупил «полкан».

Блин — подумалось криминалисту — блюститель порядка и чистоты на его голову. Он совсем позабыл, что Шилов объявил данный участок сектором тщательных поисков каких-то там следов. В них в последствии и вляпался криминалист.

— Какая скотина это сделала!?

— Она самая, — подтвердил Шилов. — Корова…

— … ля…  ля… ля!!!

Композитор в лице Шнурова отдыхал, криминалист превзошёл его по части нецензурной лексики в данной «песне».

— Какого нам тут надо, начальник? Стадо коров прошло — с утра пораньше или возвращалось домой! А гнал их пастушок — не иначе! Лето — обычная практика — детвора подрабатывает! Всё ж очевидно!

— Не сказал бы…  — наконец-то наткнулся на детский след Шилов. Отпечаток принадлежал спортивной обуви — и явно дорогой. След был рифлёный, как протектор шикарной резины от крутой «тачилы». — Делом займись…

Криминалисту в очередной раз пришлось уступить старшему по званию и сделать снимок какого-то следа, а затем ещё и взять пробу земли — заполнил не одну колбу и пакетик.

— А терь могу я быть свободен на сегодня?

— Аки сопля в полёте, — уверил для красного словца Шилов, напомнив: — Как только будут получены результаты, так сразу! А не забудь их сравнить с землёй на участке Циклопа…

Шилов остался на обочине, в то время как криминалист двинул на его машине обратно в отдел. Полковник надеялся: его подберёт по дороге назад Мешков, да наткнулся ещё на следы — решил немного побродить и выяснить: куда они приведут, а заведут…

Не в болото, напротив обратно к обочине вывели, где он наткнулся на след от резины крутой машины.

— А вот это уже становиться интересно!

Но следов того, кто управлял ей, а тем более подобрал ребёнка — не обнаружил. Водитель подстраховался, не думая покидать пределов салона. Либо какой-то джигит подобрал дитя, либо родитель, выпустив погулять — так сказать: подышать свежим воздухом.

Заинтересовался ситуацией. Вроде бы всё обыденно, но Шилов точно знал: то, что на первый поверхностный взгляд кажется простым, на деле обычно выводит на преступные личности.

Проверить, кто проезжал ночью здесь по этой трассе, было проще простого — достаточно взять кадры съёмки с одной из видеокамер на эстакаде вблизи МКАД и время он приблизительно знал — столкновения. Так что скоро — и очень — будет знать номера машины, подобравшей карапуза, а по ним выяснит адрес владельца. И всё прочее, что требовалось ему.

Нутром чувствовал: дело стоит свеч — обязательно выгорит. Интуиция его ещё ни разу не подводила. На то и «полкан» — нюх и хватка как у собаки. А тот ещё волкодав. Если взял след — своего не упустит.

Пришлось тормознуть попутку. Не сразу удалось. Водители стремились проскочить на скорости мимо него, видя издалека человека голосующего на обочине, да ещё мужика. Пока тот не выхватил табельное оружие из нагрудной кобуры, и не выскочил навстречу несущейся машине.

Та резко дала по тормозам, и её занесло на обочину и далее в кювет. Раздался звон битого стекла.

— Во-ё-маё, а даю-у-Ух…  — поспешно убрал Шилов пистолет назад в кобуру, присвистнув, и не сразу поспешил на помощь к водителю и тем, кто, возможно, находился в салоне. Поначалу сделал вид, будто не при делах. Да какое там…

До слуха донеслись грубые выкрики, грозящие обернуться не меньшими неприятностями, чем он устроил «автолюбителю». И надо же такому было случиться — также при оружии, хотя и не сказать: исполнении служебных обязанностей. Они у них разнились. У Шилова имелись соответствующие документы с тремя буквами на красных «корках», а вот у оппонента в качестве тату на теле.

— Приехали…  — поднял руки Шилов, делая виду: сдаётся на милость обладателя оружия, как веского аргумента, против которого ему и нечего было противопоставить. Слукавил.

В ответ мать-перемать.

— Сдаюсь, — продолжал в том же духе Шилов. — И прошу учесть — практически добровольно…

Обладателя «тату» было не унять и словами не пронять. Да Шилов и не делал на это основной упор, расчёт был на затяжку времени и сокращения дистанции. Едва соперник оказался на расстоянии вытянутой руки, пистолет неожиданно выскользнул у него из пальцев, перекочевав к прохожему и…

Тот представился:

— Полковник ФСБ Шилов! Проблемы нужны?

— Да ты чё, гражданин начальн-Ик…  — занервничал «автолюбитель». — Я ж пошутил!

— Типа — шутка юмора, умора?

— В натуре! Век воли не видать…

— Ща и поглядим, чё ты за птица…

— Обижаешь, гражданин начальник…

— Даже ещё и не начинал, а тем более издеваться…  Петухов! О, как! Да…  — выудил сию информацию из водительского удостоверения Шилов. — А говоришь: не птица, когда она самая и есть — дичь! Не глухарь…

Татуированному «автолюбителю» было сложно понять полковника ФСБ, и вообще то, что он делал в одиночку на обочине дороги, хотя ночью по соседству был небольшой переполох в тихом «гангстерском» районе Подмосковья. Вот и навострил лыжи от греха подальше, да не судьба добраться до аэропорта и свалить на курорт. Вместо Канар маячили нары. А на шконку ох как не хотелось, всегда лучше в солнечный край, а не заполярный круг с Колымой, да и Магадан не улыбался.

— Отпусти, гражданин начальник, по гроб жизни обязан буду, а падлой — никогда!

— Ты откуда и куда? — сразу перешёл к делу Шилов.

— Оттуда и куда — сам уже догадался…

— Ага…  — порадовался полковник: он на верном пути. Теперь главное не свернуть…  себе шею, а заодно и «птице». — Давай по существу, пернатый. Где был, что видел, а слышал — подробно!

Ситуация для Петухова грозила обернуться подпиской о невыезде за пределы столичного региона, не то что куда подальше, а послать изначально человека на обочине не удалось. Случился прокол. И с колесом помимо разбитого стекла.

— Отпустил бы ты меня, начальничек, а? На кой я те? Да и не я нужен, а…

— Сказал «А», говори «Б»! Не блей, аки баран…

Татуированный «автолюбитель» всё понял: играть в молчанку не с руки, того и гляди: в «жмурика» превратится. Да и на обочине с «силовиком» не улыбалось светиться.