Проект «У»

— 25 -

Минувшим вечером двое неизвестных в масках ворвались в дом супругов Петровых. И, заперев хозяйку в ванной, распили с хозяином принесённую бутылку водки… (из протокола участкового при допросе потерпевшей)

Грузовик продолжал двигаться просёлками, заставляя невольных пассажиров в кузове трястись на ухабах и колдобинах. Никаких смягчающих кресел или сидений. Кузов оказался наполнен сеном. В нём и зарылись с головой Сергачёвы с Рогачёвыми, да бойцы группы «маски-шоу», обозревая в отверстия, проделанные в брезентовом покрытии всё то, что творилось в округе. И натыкаться на милицейские патрули им также было не с руки. Стоит капитану продемонстрировать документ сотрудника силового ведомства любому сотруднику ДПС ГИБДД и…  считай: конкуренты будут знать номер транспортного средства и направление, в котором они постоянно перемещаются. Поэтому автостраду изначально объезжали десятой дорогой, понимая: всё равно придётся рано или поздно наткнуться на пикет даже на просёлочной дороге, где сотрудники местного отделения ГИБДД МВД не почураются и обязательно остановят их, чтобы заглянуть в кузов. Поскольку на селе вход шёл чаще бартер, чем наличные денежные средства.

Но пока что команде Мешкова везло. Он вёл группу по карте, на которой для него от руки делал пометки отставник, обозначая тот или иной отрезок пути, как заправский штурман.

И ехали практически в одном направлении с Шиловым, вот только полковник подался вослед много позже, но странным образом опередил. Они практически в одно время выехали на конечные цели непростых маршрутов.

— Уже близко! Где-то здесь — в этом районе…  — обозначил его старик для Михаила.

По ходу движения ими была придумана легенда, а соответствующий инструмент в наличии.

— Стоп, машина, — скомандовал отставник.

Перед ними в ста метрах на лесной дороге возникло колючее заграждение, и что самое интересное, не являлось ни въездом на ограждённую территорию, ни выездом. Никакого шлагбаума или съёмного участка колючей проволоки. Просто тупик.

— Приехали…  — отметил к слову Мешков.

Сосед подтвердил кивком одобрения.

— Всё как тогда…  Ничего не изменилось…  За периметром…

Они выскочили из кабины, поймав на себе вопросительно-интересующийся взгляд капитана.

— Мы ща, быстро — только туда и обратно, — намекнул на разведку Мешков. — Не высовываться, капитан! Маскировка превыше всего!

Они шли не спеша, осматриваясь по сторонам, не забывая коситься под ноги. А то мало ли что — растяжка и не боевая, а сигнальной ракетой. Подобных сюрпризов с заверения отставника хватало в данной местности. И смысл их постановки очевиден, но цель была несколько иная — ученики в свою бытность отрабатывали боевые навыки на нарушителях «спокойствия» и тех, кто осмеливался переходить периметр ограждения. Обычная практика для местного населения — где запрещено лазить, там самые плодово-ягодные, а выгодные места. И гонят то самое из даров леса — плодово-выгодный «нектар».

Так что проучить их в своё время для учеников было милое дело. Ведь известно: ребёнок тешиться — только играешься. А до жертв не доходило.

Нечто такое сейчас примерно и лезло в голову Дарьи — старые добрые воспоминания. И применила полученный тогда здесь опыт в лесном массиве между дачным посёлком и «Парижем», устраняя боевиков Моджахеда.

Она едва заметно улыбнулась про себя. Папка с документами на очередного «клиента» лежала рядом и она не думала вскрывать её, а прошёл уже ни один час времени с момента возвращения по выполнении задания, после чего подполковник покинул её, обещая проведать бывшего руководителя.

Дарья закрыла глаза на миг, растянувшийся вечностью, и казалось длиться бесконечность. Перед ней тотчас всплыли лица знаменитой пятёрки «уникумов». На соседней кровати валялся Антоша — рыжеволосый мальчуган лет двенадцати. Сейчас ему, наверное, уже исполнилось четырнадцать или пятнадцать годков. Напротив размещался Дениска на год младше Антохи парнишка. И являлся брюнетом. А и про Егора не забыла с Артёмом. Те вообще были братьями и…  не близнецами, даже не двойняшками, а не совсем родными — кажется двоюродными. Но те ещё клоуны. Такое творили и оба блондины, а похожи — не сразу и различить, особенно когда надевали на себя «лохматки» и мазали лица. Диверсанты непревзойдённые. Что они творили тогда, а все вместе. И что самое интересное: Дарье отводилась роль на подхвате — прикрыть с тыла, если что или предупредить, а оказать первую медицинскую помощь, хотя и работала наравне с парнями. А уж они за неё, даже взрослым — инструкторам — спуску не давали. И обычно на учениях устраивали различного рода сюрпризы, отправляя в местный лазарет с небольшими проблемами со здоровьем. Но всё в рамках приличия и было дозволено им. Жили одной большой семьёй. А рядом тренировалась младшая группа — детвора 5–6 лет — будущая смена. Вот их уже натаскивали куда строже и относились к ним. Инструктора тоже совершенствовались, как и ученики. И даже выпускникам было очевидно, кто там выделялся, а чего-то стоил. А также одна упорная и настырная девчонка.

Дарья пыталась вспомнить её имя и не могла. А ведь была ей почти как сестра — она в ней души не чаяла, иной раз приглашала в гости в свою палатку. А жили все впятером в одной, не делая скидок на половые признаки. Рано повзрослела. И малышка. Девчонке было шесть лет, а ныне уже где-то восемь стукнуло.

Эх, увидеть бы её, хотя б издалека и помахать приветственно рукой. Лучше подруги и не надо, а и не было дано. Мальчишки тоже хорошо, но всё-таки у женщин всегда свои секреты.

Дарья продолжала улыбаться, валяясь с закрытыми глазами на родной до боли в теле койке. И решётчатая основа лежака также впивалась в рёбра тогда. А вспомнился момент, когда их выкинули в лесу, заставляя жить неделю на сырой траве и мху. Тогда они сумели соорудить шалаш-берлогу и натаскать туда сена, воруя с колхозного поля.

Колхозники решили разыскать воров и…  что они тогда устроили им. Вот тогда-то Дарья и научилась обращаться с сельхозинвентарём, используя на манер оружия самообороны. Серпы метала не хуже бумерангов, а и косы за сабли сошли.

Колхозники улепётывали от «чертей заведшихся в омуте» с голыми задами, теряя портки по причине подрезанных у них ремней и резинок. Потом по округе ещё долго ходили слухи: дескать, в лесу близ озерца в глуши завелась какая-то лохматая нечисть — не то лешие, не то кикиморы болотные, не то вообще черти с водяным.

Ох, и влетело тогда им от руководителя. С его слов стало понятно: мирное население ни при чём — и сами призваны охранять их покой с народным достоянием. А и охотиться впервые научились на местную фауну, и разбираться во флоре, поскольку не всегда можно было валить живность в будущем на вражеской территории, куда собирались закидывать их, а намечался выпускной экзамен. И оставлять следы не положено. Вот и приходилось питаться травами, да ягодами с грибами, а и червяками из трухлявой древесины. И прочими жучками с паучками. Даже грызунами не брезговали.

Дарья как сейчас помнила тот изысканный вкус полевой мыши, нанизанной на прутик и запеченной на углях. А уж рыбёшка, выловленная из лесного пруда, даже лягушка — деликатесом показались. И пиявки шли на ура. Всё что прыгало, ползало или летало. А и гнёзда научились отыскивать и разорять. Даже ульи диких пчёл. Но тогда медок им боком вышел. Однако ничего — пережили тот позор, явившись в лагерь к инструкторам с распухшими рожами и узкими щелками глаз, как у азиатов.

Единственной кто не стала смеяться над ними, и была…

— Лара…  — очнулась Дарья. Она вспомнила наконец-то имя той шестилетней девчонки.

И та тогда оказала ей помощь, зная как останавливать зуд от яда, вспрыснутого жалящими насекомыми.

На глаза снова попались пустые койки — четыре — пятую она занимала сама. Прав оказался подполковник: она была готова вернуть те славные, а добрые времена ребячества. Но и про приёмных родителей не забыла. С ними она тоже провела два прекрасных года своей жизни, а чуть более того. С ними она испытала те чувства, которых не хватало ей всё то время проведённое здесь до десятилетия.

— И как они там…  без меня?

Снова уставилась Дарья на папку с документами. Сбросила её в сердцах на пол, и пнула ногой. Пластик развалился, из него полетели файлы с заправленными листами бумаги различного оттенка. Красные означали информацию повышенной важности. Жёлтые — проявить особое внимание. А зелёные — там числились свои люди из группы прикрытия, если что пойдёт не так при выполнении задания. Принцип светофора в действии. А проще запомнить ребёнку. Постарались психологи. Да и если бы только они, а и некие странные личности, проводя сеансы гипноза, неожиданно открыли в Дарье нечеловеческие способности. Она — уникум, а таких ребят и набралось на пятёрку у Чуркина в его военно-полевом лагере в глуши на границе столичного региона.

У Дарьи тогда развивали чувство интуиции — предвидеть опасность и определять, откуда она исходит — или кого именно. А что за человек перед тобой, и с какими мыслями по жизни — добрыми или недобрыми — а были его намерения.

Вот и от подполковника сплошным потоком исходил негатив, даже на словах — иной раз срывался.

— Нет, ну его в пень…  — осознала Дарья: только время теряет с ним, а и приёмных родителей.

Кто знает, удастся ли вернуть ему учеников Чуйкина на базу, а и самого руководителя в стены данного учебного заведения, зато Сергачёвых — реально и ещё не поздно. И зачем она пошла на попятную, а на поводу у подполковника? Неужели захотелось вернуть то, что стремилась забыть, а обрести настоящую семью — не поддельную, а свою собственную. И тогда мечтала: вырастет, найдёт себе парня, и…  у них появятся дети.

Ах, мечты — детские фантазии. На них и сыграли взрослые. Как они могли, так поступить с ними? А ныне?

Дарья встала с единственным намерением покинуть помещение казарменного образца, наступила на разбросанные по палу файлы. На глаза попалась информация о новом задании. Мозг словно переключили, задействовав иную программу. Она не удержалась от простого девичьего любопытства и подняла документы, собрав воедино листы, принялась осматривать постранично безо всякого прочтения, обладая аналитическим складом ума и фотографической памятью. Всё в мгновение ока записалось на подсознательном уровне на корку головного мозга ребёнка.

Удивляться было нечему. Она профессионал своего дела — универсал. Информация не показалось ей странной и необычной. Ликвидировать предстояло одну одиозно-грандиозную личность. При этом все предстояло сделать так, будто у него случился сердечный приступ.

Это Дарья умела — заставить сердце остановиться без подозрения на удушье или отравление ядом. Обучали, что в таких случаях обычно применяются, какие средства. В качестве запасного варианта допускался летальный исход в форс-мажорных обстоятельствах кончины клиента — взрыв бытового газа в доме и…  по обугленному трупу не определишь — сам убился или ему помогли. Как говориться: нет человека — нет проблемы.