Не прощай мне измену

Глава 50

Летняя ночь выстелила дорогу из жёлтых фонарей прямо в чернильное небо. Похоже на взлётную полосу. Выставляю руку в окно, складываю ладонь “крылом” и, лавируя в тёплых потоках воздуха, прошу водителя:

— Быстрее, пожалуйста… — Тим с улыбкой давит на газ, заодно увеличивая громкость музыки. Идеально. Блаженно прикрыв глаза, подставляю ветру лицо и взлетаю.

Раньше я похищала его: заманивала под пустяшным предлогом в машину, и в домашней одежде везла туда, где сносило голову от аромата акаций, или к старому низенькому мосту, смотреть на отражение луны в неспешном течении, болтать о каких-нибудь гравитационных аккумуляторах и чувствовать единение в большом-большом мире. Через пару часов, когда веки начинали смыкаться, муж вёз нас домой. Как и сейчас.

Не стала оттягивать момент и сразу сообщила, что завтра уезжаю. Тим бросил короткое: “Понял”, и невозмутимо вырулил со стоянки. Пока я тревожно ёрзала и катала на языке очередной вариант начала разговора, просто взял мою руку и положил себе на бедро, накрыв своей. Его способ делиться спокойствием всегда срабатывает, он как бы сообщает, что поговорить ещё успеем, а пока кайфуй. Поэтому расслабилась, открыла окно до конца и лечу.

Конечно, именно сейчас организм решил отомстить за эмоциональную встряску и жалкие часы сна в течение последних двух дней. Сима намертво отрубилась. Даже когда Тим поднимался в квартиру со мной на руках, это виделось продолжением полёта. Повинуясь короткому: “Обними”, — я обвила его шею руками и, уткнувшись носом в ключицу, не отпускала, пока ждали лифт, пока искали ключи в рюкзачке, и в прихожей, когда вроде было уже пора слезать, всё равно не хотелось отлипать.

Постояв так ещё немного, Тим всё же спускает меня по себе. Он невозможно горячий и твёрдый. Сарафан задрался, и холодный ожог металлической бляхи ремня на тёплой коже моего живота вызывает прямо порнографический стон, который в тихой темноте квартиры выдаёт намного больше, чем хотелось бы.

Тим вжимает меня в стену и, выматерившись, отчаянно шепчет:

— ….! Прости, маленький, не могу больше!

Чувствительно прикусывает мочку уха и после моего судорожного “ааааахххх” прижимается к ней губами. Аккуратно покусывает подбородок, и, шумно вдыхая мой запах, ведёт носом по шее, поочерёдно сдвигая бретели с плеч. Сарафан держится только на двух выступающих острых точках, и Тима потряхивает от предвкушения, также как в первый раз, когда мы оказались без одежды.

— Скучаю, как же я по тебе скучаю, — повторяет Тим, опускаясь, чтобы расстегнуть босоножки. Его дыхание лёгким мотыльком порхает по бёдрам, вызывая желание сжать колени. Сняв с меня обувь, выпрямляется и, глядя в глаза, вытягивает футболку из джинсов. Рывок — бляха со звяканьем падает на пол вместе с ремнём. Потом идёт очередь смартов — расстёгивает и кладёт на тумбу в прихожей. У них неудачная конструкция — царапают кожу при прикосновениях, поэтому он всегда их снимал, перед тем как…

Не получается и не хочется думать о том, насколько всё сложно между нами. К чёрту завтра с его самолётом и вчера с его ошибками! Можно хотя бы немного побыть в нашем горячем сегодня? Мягко веду по рельефному прессу, бокам и груди, собирая гармошкой футболку. Задерживаюсь там, где сердце частит ударами. Оно скоро узнает, что моё тоже не отстаёт, нужно просто теснее прижаться.

Тим, не теряя зрительного контакта, поднимает руки вверх, и футболка летит в сторону. Ещё одно движение плечами и сарафан падает вниз. Наша кожа раскалена. Мне душно и жарко, хотя из одежды осталось лишь крошечное бельё. Стараемся отдышаться, но только распаляем друг друга всё больше. Словно внутри меха, раздувающие огонь, в котором оба сгорим, чтобы вновь возродиться из пепла. А если нет… То, наверное, это будет самый лучший конец из возможных.

Тим подхватывает меня под бёдра и несёт на диван, опуская на мягкое сиденье. Дёргает скрытый рычаг, превращая диван в большую кровать, и я нервно хихикаю, скатываясь на середину. Мотыльки возвращаются, нежными крыльями щекоча ключицы и шею, грудь и кожу вокруг пупка. Чётко по маршруту моего удовольствия, добросовестно задерживаясь на каждой остановке. Чувствую, как оживают и наполняются светом иссохшие тонкие нити, что связывали нас прежде. Хочется жадно брать и отдавать ещё больше.

Переворот и теперь я сверху. Тим сорванно дышит и откровенно любуется из-под полуприкрытых ресниц. По коже проносятся мелкие волны мурашек, переходя с меня на него. Под моими ладонями он стальной, обжигающий, сильный. Вспоминаю и узнаю заново. Наши тела дрожат в желании стать одним целым, и когда это происходит, просто темнеет в глазах. Он старается двигаться медленно, нежно, но неодолимо срывается в жёсткий темп. Такой, как мне нужно.

Я снова шепчу:

— Быстрее, пожалуйста… — Тим стонет и разгоняется с наслаждением, до синяков сжимая мои бёдра. Сейчас мы оба взлетим, чтобы взорваться бессчётным множеством ярких звёзд в том самом чернильном небе.