Сердце на двоих. Истинная друга

Глава 22

Этой ночью впервые за последнюю неделю Сверр нормально выспался и утром, разлепив глаза, почувствовал голод. Пустой желудок сводило болезненными спазмами. Сколько времени он не ел? Как долго сидел в этой затхлой комнате с зашторенными окнами?

Сегодня он будто очнулся, вынырнул из глубокого сна и огляделся по сторонам. Увиденное заставило поморщиться. Кругом грязь, кровать превратилась в ком липких тряпок, на полу мятая одежда и осколки стекла. А запах! Как можно находиться в такой вони?

Сверр поднял руку и понюхал свою подмышку.

В купальню! Срочно!

Но сначала надо что-то перекусить.

Он осмотрелся в поисках еды, но ничего не нашел, затем вспомнил, что вчера в его комнату стучалась служанка и, кажется, оставила в коридоре поднос с ужином. При этой мысли рези в животе усилились. Сверр потянулся, разминая затекшие мышцы, — и в позвоночнике хрустнуло. Вот что бывает, когда целую неделю проводишь без движения. Колени ныли, тело под потной рубахой чесалось, а волосы неприлично отросли и лезли в глаза. Кряхтя, как старик, Сверр брезгливо откинул в сторону влажную тряпку, которая служила ему одеялом, и спустил ноги на пол. Тотчас в босые ступни впились какие-то крошки.

Ну и срач он развел! Волчья берлога, а не спальня военачальника.

На полу за дверью и правда обнаружился поднос со снедью. Возможно, за ночь часть еды протухла, но Сверр не стал принюхиваться и с жадностью набросился на вчерашний ужин. Куски холодной оленины были покрыты белым застывшим жиром. Сверр ел мясо руками — глотал, практически не жуя. Утолив голод, он подошел к стене, из которой торчала веревка для вызова прислуги.

Многие комнаты знати оснащались такими приспособлениями. Веревка тянулась в пустом пространстве между стенами до кухни. На другом ее конце был колокольчик. Дернешь — зазвенит.

Сверр дернул. Спустя некоторое время раздался шорох шагов по коридору, а следом — стук в дверь.

— Воду мне натаскайте, — приказал волк, перебирая одежду в шкафу. — И пришлите сюда кого-нибудь, чтобы убраться.

Была как минимум одна веская причина, чтобы при встрече со своей истинной выглядеть хорошо. Одна ушастая причина.

Тяжелый вздох вырвался из груди Сверра. Он не знал, готов ли выйти наружу и лицом к лицу столкнуться с новой, неприятной реальностью.

Что, если Ондина и Арквэн начнут при нем целоваться?

Как он должен на такое реагировать? Смотреть на это безобразие молча? Развернуться и сбежать? Каковы теперь правила игры?

Над поверхностью мыльной воды поднимался пар. Сверр до красноты скреб себя мочалкой из пеньковых веревок и кривился от мыслей, приходящих в голову.

Интересно, пока он сидел здесь, чувствуя себя живым трупом, эти двое успели переспать? Арквэн трогал его женщину? Видел ее без одежды?

Сверр со злостью ударил кулаком по воде, подняв волну брызг.

Бороду он решил оставить. Из вредности. Ондине нравились гладкие щеки, но одна пара гладких щек у нее уже была, а Сверра пусть принимает таким, какой он есть. Небритым оборотнем. Не только же ему с чем-то мириться.

А он согласен мириться?

Глядя в зеркало, генерал задумчиво застегивал пуговицы рубашки.

— Узнай, где сейчас Красная ворона, — бросил он служанке, собирающей в совок осколки разбитой вазы.

— Они с Его Высочеством завтракают в малой гостиной. Я недавно накрывала для них стол.

Рука Сверра дернулась. Черный кругляшок оторванной пуговицы мелькнул в воздухе и затерялся в высоком ворсе ковра. Проклятье! Придется искать новую рубашку.

— Сина, принеси мне из купальни ароматической воды.

Волк опустил взгляд на свои пальцы. Они тряслись.

* * *

Когда он появился в малой гостиной, разговор за столом мгновенно оборвался, и в воздухе повисла напряженная тишина. С каменной спиной Сверр вошел в комнату и опустился на стул рядом со своей избранницей. Две пары глаз уставились на него в потрясенном молчании.

— Фрукты? — с трудом выдавил из себя Арквэн.

«В зад их себе засунь», — мысленно огрызнулся Сверр, но вслух сказал:

— Спасибо, не голоден.

Он и правда уже позавтракал. Вчерашней холодной олениной.

— Ну и чего притихли? Ведь так мило болтали. Ондина даже смеялась. Испортил своей хмурой рожей вам все веселье?

Под нарочитой грубостью Сверр прятал глубокое чувство уязвимости. Сидел как на иголках и больше всего на свете боялся ощутить себя третьим лишним, никому не нужным.

Что, если ему уже нашли замену?

— Мы очень рады тебе, Сверр, — рука Ондины опустилась на его пальцы, судорожно скомкавшие салфетку, и от этого прикосновения задрожало в груди.

Ондина. Его любимая. Он так соскучился. Хотел сжать ее в объятиях, но не знал, как себя вести. У него словно почву из-под ног выбили.

— Ешьте, — смешавшись, Сверр потупил взгляд.

Но никто не вернулся к трапезе. Кусок не лез в горло. Неловкость, разлитую в воздухе, можно было черпать ложкой.

Наверное, они должны поговорить, обсудить ситуацию, расставить точки над нужными буквами, но все молчали и Сверр тоже упрямо стискивал зубы.

— Простите, мне надо отлучиться, — Ондина как-то странно посмотрела на Арквэна и поднялась на ноги. — Скоро вернусь.

— Стой. Куда ты? — принц проводил ее растерянным взглядом.

Дверь закрылась. Бывшие друзья остались наедине, утопая в неловкости, возросшей в тысячу раз.

Арквэн ерзал на стуле. Сверр сжимал на коленях кулаки. После ухода Ондины атмосфера враждебности за столом сгустилась до предела, и источником этой враждебности был волк.

В какой-то момент принц не выдержал.

— Послушай, нам надо объясниться. Я… — он резко замолчал и схватился за грудь.

Глаза его распахнулись. На лбу выступила испарина.

— Что с тобой? — нахмурился Сверр, но Арквэн только открывал и закрывал рот, жадно хватая губами воздух.

— Арк?

Держась за сердце, Его Высочество смертельно побледнел и начал заваливаться набок.

Перепуганный Сверр бросился к нему и едва успел подхватить Арквэна у самого пола, не позволив расшибить голову.

— В чем дело? Что такое?

— Грудь, — прохрипел принц. Глаза эльфа закатились. Голубая радужка ушла под верхние веки, сверкнули воспаленные белки, и Арквэн обмяк в руках друга.

— Эй, очнись! — встряхнул его Сверр. — Да очнись же! Что с тобой? — С ужасом он похлопал принца по щекам.

Арквэн не реагировал. Лицо его посинело, безвольная ладонь соскользнула с груди на живот, затем на пол.

В панике Сверр закричал в закрытую дверь:

— Ондина!

Где она, когда так нужна?

— Ондина! Сюда! Скорее!

На какой-то жуткий миг показалось, что друг перестал дышать. Сверра прошиб холодный пот.

— Не смей подыхать, ушастый! — прорычал волк на грани истерики. — Даже не вздумай! Ондина!

Где носит эту рыжую девчонку?

— Целителя! Кто-нибудь! На помощь!

Надо было самому бежать за подмогой, но Сверр боялся оставить Арквэна одного. Казалось, выйдет он за дверь — и всё, конец.

Стоя на коленях и прижимая к груди безвольное тело друга, он в который раз закричал, раздирая горло:

— Целителя!

За стеной раздались торопливые шаги. Кто-то спешил к нему по коридору, и железные тиски ужаса, сдавившие внутренности, разжались, но вот дверь открылась, и на пороге возникла встревоженная служанка.

Не Ондина.

Поняв это, Сверр едва не разрыдался.

— Ваше Превосходительство, что…

— Найди целителя! Живо! — рявкнул он побледневшей девице.

Та кивнула, и тишину разбил удаляющийся топот.

Арквэн не приходил в сознание. Лежал у него на руках белый, как простыня, неподвижный, как покойник, только пот блестел на висках. Это напомнило Сверру день свадьбы — страшное чувство беспомощности при виде смерти близкого человека.

Что, если Арквэн умрет? Прямо сейчас.

Глаза защипало.

Дверь снова распахнулась. На этот раз в комнату влетел незнакомый эльф в серой мантии. Лекарь или целитель из новоприбывших, а может, даже чародей.

О Великие, хоть бы это был чародей!

От делового тона и четких, уверенных движений мужчины Сверру стало легче.

Больше не один на один с бедой, с неизвестностью. Помощь пришла.

— Схватился за сердце? — расспрашивал эльф, водя ладонью над грудью бесчувственного принца. — Жаловался на боль? Задыхался?

Сверр кивал, впервые в жизни мысленно обращаясь к богам: «Пусть все обойдется. Пожалуйста. Что угодно просите у меня, только помогите».

— Пульс очень слабый, неровный, — хмурился эльф. — Похоже, сердце отказывает.

— Как отказывает? — Сверр невольно прижал руку к своей груди, и в центр ладони словно кулаком ударило. Его собственное сердце таранило ребра. Здоровое, сильное, громкое. — Но мы же… Как же… У меня ведь… Оно не может остановиться! Мое же бьется!

Лекарь окинул его непонимающим взглядом, потом с виноватым видом отвел глаза:

— Боюсь, я ничем не смогу помочь.

— Как это?

У Сверра подогнулись колени. Он пошатнулся и тяжело навалился на спинку стула.

— Ты же целитель! — заорал он. Комната вдруг поплыла перед глазами. — Ты гребаный целитель! Что значит не можешь помочь?

В ярости он схватил эльфа за грудки, сжал в кулаках ткань его серой мантии и затряс несчастного изо всех сил.

— Быстро взял и помог ему! Он твой будущий король! Ты должен его спасти! — генерал с таким бешенством тормошил беднягу, что у того зубы клацали друг о друга. — Это измена! Ты отправишься на плаху. Я тебе голову отгрызу, если он умрет!

— Оставь его, он не Ультун и на чудо не способен.

Ондина! Наконец-то.

Теперь все будет хорошо.

Напряжение спало, Сверра затопило облегчением. Выпустив из рук лекаря, едва живого от страха, он обернулся к любимой и почувствовал, что после мощного нервного потрясения рассыпается песком. Не в силах удержаться на ногах, волк рухнул на стул.

Ондина прошла в дверь и опустилась перед Арквэном на колени.

— Магические потоки, что соединяют ваши сердца, нарушены.

Ее голос когтями царапнул по напряженным нервам.

— Но ты же все исправишь? — с надеждой взглянул на нее Сверр. Так дети смотрят на родителей, исполненные веры в их безграничное могущество. — Ты колдунья, почти богиня. Ты все можешь. И это тоже.

Он обхватил себя руками за плечи, пытаясь унять дрожь.

— А надо, — оглянулась через плечо Ондина, и в уголках ее губ притаилась хитрая, едва уловимая улыбка, — исправлять?

— В смысле? — Сверр в шоке уставился на избранницу. Его ноздри раздулись от возмущения. Пылая праведным гневом, он вскочил на ноги. — Ты же клялась ему в любви, а теперь спрашиваешь, надо ли его спасать? Как так можно!

Ондина опустила голову, пряча лукавое выражение на лице.

— Быстрее! — торопил волк, не находя себе места. — Ему же плохо. Чего ты медлишь?

— Соединить обратно ваши сердца?

— Скорее!

— Чтобы он очнулся, и все стало, как раньше?

— Да! Давай же!

— Чтобы он снова заявил права на твою истинную?

Сверр моргнул, но уже в следующую секунду решительно выпятил подбородок:

— Довольно вопросов. Мы теряем время. Помоги ему.

Пауза перед его ответом была настолько короткой, что ее можно было не считать за сомнения.

Необычайно довольная, Ондина кивнула своим мыслям и накрыла грудь Арквэна ладонью.