Путеводная звезда II. Солнечный ключ

Теплый прием

Оказавшись на земле, Ханна первым делом испуганно схватилась за вышитую сумочку, подаренную Бузиной. На вид неказистая, та надежно защищала от дождя и открывалась только от прикосновения рук хозяйки. Позеленевшая от времени подзорная труба, единственная память об отце, была на месте.

— Так вот, значит, как люди стараются заглянуть в будущее? — раздался над самым ухом насмешливый голос, и чья-то невидимая рука выхватила у нее потертый кожаный футляр.

— Нет, только не ее! — Ханна наугад бросилась за вором, но в ответ услышала лишь смех. Потом отчетливо щелкнул металлический тубус, и кто-то удивленно присвистнул.

— А это не хуже моих глаз. Правда, устанешь, наверное, так долго смотреть в одну точку…

Впереди показалась размытая согбенная фигура столетнего старика. Но стоило Ханне сделать шаг, как видение расплылось, и взамен на крутом склоне выросло и зазеленело вишневое деревце.

— Не бойся, я заплачу, — спелые ягоды дождем посыпались вниз, а ударившись о землю, засверкали чистой позолотой. — На это ты сможешь купить себе не одну, а десять таких труб. Да что там, весь антикварный магазин!

— А ну отдай!

Фафнир усмехнулся в усы: девчонка своего добьется, если надо, на любую гору залезет. И, выследив едва приметную тень, натянул тонкой леской длинную травинку.

Растянувшись во весь рост, Ристафал ненадолго вернул себе обычный облик. Столько лет прошло, а он так и остался долговязым мальчишкой. Хоть бы бороду себе отрастил для солидности, что ли.

— Попался!

Ханна сперва с удовольствием наступила на голую ступню, а затем легко выхватила футляр из рук заголосившего духа. — Будешь знать, как брать чужое!

Ристафал откинул со лба упрямую прядь, взглянул исподлобья — темным, грозовым взглядом. Где-то вдалеке громыхнул гром, среди ясного неба прямо над их головами начали собираться тучи.

И полил дождь. Как из ведра!

— Постой, мы же даже не поговорили! — куда там, только примятая трава еще хранила очертания как сквозь землю провалившегося Хранителя. Фейри, до этого чинно наблюдавшие со стороны, отодвинулись от Фафнира подальше.

— Подножку подставить — фу, как некрасиво!

— Да еще кому — самому Хозяину…

— Тебя кто просил вмешиваться, а?

— Перестаньте! — гаркнул колдун, тщетно пытаясь разглядеть хоть какое-то деревце или, на худой конец, развесистый лопух вместо зонтика. — Ищите лучше укрытие. Или хотите, чтобы ваша подружка простудилась?

— Она нам не подружка! — в один голос воскликнули Коори и Бересклет, а потом, не сговариваясь, схватились за руки.

Два пышных куста образовали что-то вроде шалаша, куда первой прошмыгнула Ханна, а затем, нещадно кряхтя и проклиная на чем свет стоит мальчишеские шалости горного духа, и Фафнир, не пожелавший расставаться со своим заветным заплечным мешком. Ханне иногда казалось, что в этой звенящей рухляди и россыпи пахучих порошков притаились остатки его прежней колдовской силы, с которой маг ни в какую не желал расставаться.

Прошел час. Снаружи начало смеркаться, и из пахнущих мышиными шкурками и птичьим пометом закромов была извлечена лампа, больше похожая на запаянную в стекло стайку болотных огоньков.

— Надолго зарядил, — Фафнир стер со лба упавшую каплю и прикрикнул: Ровнее, ровнее держи!

— Покомандуй тут еще, — охнул Бересклет, и жемчужные сережки на ветках обиженно задрожали. — Вода ледяная, того и гляди ревматизм прострелит! А еще чем-то жестким по спине…

— Ничего, уж это я тебе как-нибудь вылечу. Жабьей икрой с коровьим жиром напополам.

Сверху послышался смешок, а потом раздался вкрадчивый голос Коори:

— Друг, а чего мы ради него так стараемся, скажи?

— И не говори. Вон там, кстати, и пещера нарисовалась.

— Огонек горит.

— Дым из трубы идет.

— А пахнет как!

— Но колдуна туда вряд ли пустят…

— Что вы несете? — Фафнир все же рискнул высунуть нос наружу. Да, фейри не врали. Хотя он готов был поклясться, что кованой двери в скале раньше не было.

— Давай, Ханна, не робей!

— Мы тебя в обиду не дадим, — перегруппировавшись в эдакую ходячую арку, фейри живо побежали под проливным дождем, к которому успел добавиться ледяной град величиной с виноградину.

— Стойте! — земля успела превратиться в жижу, но не это главное. А то, что каждый шаг вперед необъяснимым образом давал отдачу назад. Еще, еще и еще, пока Фафнир с ужасом не обнаружил, что балансирует на самом краю обрыва. Что и говорить, мстить Ристафал научился изощренно, как никто другой.

***

— Как вам прогулка в облаках? — словно радушный хозяин, дух водопадов хлопотал у пышущей жаром плиты. Тоненько позвякивали крышки на медных кастрюльках, чайник свистел вовсю. А на столе уже стояло блюдо с горячей картошкой, щедро посыпанной укропом и политой топленым маслом, лежала краюха ржаного хлеба и пара больших поджаристых пирожков.

— Что стоишь? Проходи, — треногий табурет сам собой услужливо отодвинулся от стола, а стоявшая в углу вешалка подхватила с головы Коори широкополую вымокшую шляпу. Ханна инстинктивно прижала драгоценную сумку к себе, и Ристафал успокаивающе поднял руки.

— Все-все, за это можешь не волноваться. Я понимаю с первого раза, знаешь ли.

— Неужели? — проворчала девочка. Фейри не заставили себя просить дважды и уже вовсю уплетали за обе щеки разноцветные клецки.

— Да-да, а еще читаю мысли и никогда не забываю старых обид, — легко коснувшись занавески, дух усмехнулся. — Какими бы старыми они не были.

— И на меня вы тоже сердитесь?

— Ну… — усевшись напротив, Ристафал задумчиво потер одну ногу о штанину. — Не могу сказать, что сам вел себя очень красиво.

— Совсем не красиво, — подтвердила Ханна, и дух рассмеялся, а потом скрестил руки и внимательно посмотрел на нее.

Лицо у него было загорелым, с едва заметной россыпью веснушек. Совсем не похож на грозного хранителя, о котором фейри прожужжали ей все уши.

— Говоришь как принцесса. Неудивительно, что тебя судьба заносит то в один замок, то в другой.

— Это она еще в нашем королевстве не была, — поддакнул Бересклет, и Ханна хотела было от души пнуть его под столом, но сдержалась, заметив озорной огонек в глазах Ристафала.

— Глядите-ка, прямо нарасхват. Не девочка — сокровище, я уж не говорю о волосах.

Волосы у Ханны нещадно спутались и стали непонятного мышиного цвета. Что, к слову, значительно облегчило им жизнь, иначе пришлось бы еще опасаться жадных до золота крестьян.

— Держи, — перед Ханной возник резной гребень с позолотой. Частые зубцы блестели, словно смазанные маслом, а пахло от него фиалковым лугом и медом. — Можешь не благодарить.

Приди к нему человек, Хранитель обязан был выполнить одну его просьбу. Пусть на свой лад, пусть не сразу, но так просто отмахнуться от гостей дух не мог, таково было правило. Потому-то Фафнир и тащил их за собой: свою попытку он испробовал давным-давно, умудрившись обвести горного хозяина вокруг пальца.

— Спасибо, — девочка с сожалением положила гребень обратно, и тот тут же пропал, слившись с деревянной столешницей. — Лучше помогите нам отыскать Свейна!

— Не то, ты лучше попроси расправиться с графом!

— Колдовство, колдовство нужно победить, тогда все и кончится! — наперебой заголосили фейри, но все свечи в доме внезапно погасли, ровно как и огонь в очаге.

В кромешной темноте ярко светилось только лицо Ристафала, словно луна в полночь. Лукаво улыбнувшись, он щелкнул пальцами.

— Ну как же не помочь такой милой девочке?

Свет зажегся вновь. И все увидели стоявшего возле стола Свейна. Живого и здорового, если не считать нескольких свежих царапин на руках и груди.

— Парень, прикрылся бы что ли, — вскочив, Коори крепко обнял принца — а заодно прикрыл его от Ханны. — Что же ты в одном исподнем разгуливаешь?

— Остальное еще не высохло, — кутаясь в шерстяное одеяло — которое также появилось из ниоткуда, повинуясь воле хозяина, — Свейн неловко сел за стол, стараясь не встречаться глазами с Ханной.

— Вот и все, — Ристафал был явно доволен тем, как быстро удалось разобраться со всеми просьбами. — Забегая вперед, скажу, что принц свое желание получил сполна.

— И какое же?

Свейн чуть не поперхнулся горячей картошкой, но головы так и не поднял. Вздохнув, Бересклет выудил у него из волос пахнущие тиной водоросли.

— Кажется, я догадываюсь… — он с укором взглянул на Ханну. — Говорил же: не спеши, обдумай хорошенько.

— Получается, зря шли, — вторил ему Коори.

А как же Фафнир? Или на магов соглашение не действует?

— Тот старик? С ним мы тоже в расчете, — пожал плечами Ристафал. — Так что забирайте, мне он даром не нужен. Если, конечно, до утра не рассыплется.

Сделав широкий жест, мол, я вам больше теперь ничем не обязан, а теперь можно и попрощаться, дух принялся потихоньку растворяться в воздухе.

— Погодите! — в отчаянии крикнула Ханна. Надо было что-нибудь придумать, хоть что-то. — Я… у меня для вас послание. От королевы Агнетты.

Ристафал задумчиво покрутил прядь, обдумывая услышанное. Сперва было рассмеялся, но потом улыбка потихоньку сошла на нет.

— Просьбу, вообще-то, надо высказывать лично, — осторожно заметил Берр.

— Но ведь и королевы пешком не ходят, — шепотом возразил ему Орешник. — Они только приказы отдают.

Пожалуй, к такому же мнению пришел и Ристафал. С досадой прикусив губу, он оглядел сборище назойливых гостей. Ведь не отступятся, нет. Похоже, человеческая изворотливость в который уже раз поймала его самого на собственном слове.