Сохраняя веру

— Мамочка! — воскликнула она, когда я объявила о своем присутствии.

— Эй, Джоуи, что ты делаешь так рано в субботу? — Я наклонилась и поцеловала ее, прежде чем пойти за кофе.

— У Агнес артрит в колене, и она не могла заснуть, поэтому мы решили встать пораньше и съесть шоколадные хлопья.

— У неё что? — Я не могла не хихикнуть, точно зная, откуда она это услышала.

Моя мать вечно жаловалась всем, кто хотел ее слушать, на артрит в колене. Теперь бедняжку Агнес постигла та же участь. Маленькая повторюшка!

Она подняла Агнес со стула и указала на ее ногу

— Думаю, ей нужно принять лекарство бабушки.

— Ох… бедная Агнес, — подыграла я, наливая воду в кофеварку.

— Кто здесь? — Джоуи вытянула шею, услышав, как смывается вода в туалете.

— О… м-м-м…

— Джоуи фасолинка! — крикнул Коул, прежде чем я успела придумать оправдание.

— Папочка! — Ее глаза загорелись, когда она вскочила со стула и бросилась в его объятия, осыпая его лицо поцелуями. — Ты спал здесь ночью? — спросила она, ущипнув его за щеку, как всегда делала моя мать.

— М-м-м… — замялся Коул.

— Папочка заснул на диване, когда смотрел бейсбольный матч.

Джоуи нахмурила брови и обвила руками его шею.

— Но тебя не было на диване, когда я проснулась утром.

Он нервно рассмеялся.

— Это потому, что он был в ванной, — ответила я за него.

Малышка положила голову ему на плечо.

— Я люблю тебя, папочка.

— Я тоже люблю тебя, Джоуи фасолинка.

— Папочка, — сказала она громким шепотом, придвигаясь ближе к его уху.

— Да?

— Я знаю, почему ты по правде спал здесь ночью.

Мой желудок сжался, и взгляд широко распахнутых глаз встретился с ним.

— Почему? — спросил Коул, когда я затаила дыхание в страхе, ожидая ее ответа.

— Потому что ты выпил слишком много пива, а мама не разрешила тебе ехать домой.

Я облегченно выдохнула, прежде чем повернуться и налить себе чашку кофе.

— Ага, поэтому, — крикнула я.

Джоуи прижалась лбом ко лбу Коула.

— Глупыш! — Она хихикнула, когда он начал щекотать ее. — Ты останешься и съешь со мной шоколадные хлопья?

— Конечно. — Он подошел, чтобы сесть, и Джоуи ахнула.

— Папочка! Ты же сядешь на Агнес!

Он поднял мягкую игрушку и посмотрел в ее пуговичные глаза.

— Ой, прости, Агнес.

Джоуи громко расхохоталась, а я молча стояла и смотрела на них. Я никогда не думала о нас троих как о семье, потому что мы никогда не проводили время все вместе одновременно, но сегодня утром меня впервые осенило: эта красивая маленькая девочка, которую я люблю больше всего на свете, была такой же его, как и моя. Вместе мы создали самое главное в моей жизни. Я никогда не видела в нем ничего, кроме парня, который обрюхатил меня, но стоя в этой крошечной кухоньке, наблюдая, как Коул и Джоуи взаимодействуют друг с другом, и, прокручивая в голове прошлую ночь, я начала смотреть на вещи по-другому.