Невозможный босс

* * *

Я спускаюсь по лестнице в большую гостиную. Дом родителей Радима просто огромный. Его отец отошёл от дел и переехал с женой в Геленджик. Мы тоже частенько сюда наведываемся. У нас здесь есть собственная спальня и детская, а у Радима — и кабинет.

А ещё мы встречаемся здесь с друзьями, которых в Москве видим довольно редко, но вот на отдыхе, в Геленджике наши встречи давно уже стали регулярными. Сегодня мы встречаем Новый Год и у нас в гостях Рыковы, Угорские, Градовы и Бароевы. Они тоже любят Геленджик, так что поймать их здесь бывает гораздо проще, чем в столице.

Роман Рыков крупный инвестор, он участвует в бизнесе Андрея Градова и Роберта Бароева, а теперь затевает общий проект и с Радимом. Вадечка Угорский, муж старшей дочери Рыкова работает у своего тестя, а его жена Арина занимается археологией и преподаёт в университете.

Даша Рыкова и Катя Градова работают вместе в консалтинговой компании, а Алиса Бароева известная поэтесса. Её муж Роберт, в прошлом прославленный повар, получивший даже итальянский орден за своё мастерство, управляет огромной компанией быстрого питания.

— Уснула? — спрашивает мама Радима, когда я захожу в гостиную.

Здесь затоплен камин и все сидят за праздничным столом.

— Да, Надежда Сергеевна, уснула.

— Ну и хорошо. Побудь с гостями, а я послежу за Настенькой, — улыбается она.

Я сажусь за стол рядом с Радимом и он, приобняв, целует меня в висок.

— Всё нормально? — тихонько спрашивает он.

— Уснула, — шёпотом отвечаю я.

— Не, тирамису я не люблю, — объясняет что-то Арина.

— И это лучшая новость за сегодня, — отвечает ей мой свёкор. — Нам больше достанется. Возможно, ты не знала, но это тирамису приготовил лично Роберт. И, между прочим, это именно оно несколько раз заставляло плакать Сильвио Берлускони.

— Ну, так Берлускони уже старик, может поэтому и плакал, — парирует Арина.

— Над возрастом нельзя шутить, — смеясь возражает отец Радима.

— Можно тогда я возьму порцию Арины? — вступает Катя Градова. — Прямо сейчас уже забронирую.

— Смотри, не лопни, — усмехается Андрей, — Роб ещё и ромовую бабу принёс.

Я впервые познакомилась с Катей в тот раз, когда Клим подвозил меня от стоматолога и предложил устроить к ней в отдел. Кажется, прошла уже целая вечность и, в то же время, такое ощущение, что всё это было только вчера.

— Ну вот, — говорит Вадечка, — продолжая видимо историю, начало которой я пропустила. — А дедом Морозом на корпоративе пришлось быть Климу Стражникову. Андрей тогда на него рассердился и заставил сотрудникам подарки раздавать. А он…

— Андрей, как ты вообще терпишь этого Налима? — вступает мой Радим.

— Вадечка, давай без Клима, ну пожалуйста, — просит Катя Градова, а то Радим сейчас ни о чём другом говорить не сможет.

Это точно. Для него он до сих пор, как красная тряпка.

— Что это за Клим такой, даже интересно? — спрашивает Даша.

— Да был у нас финансовым несколько лет, сейчас в «Кэнди Стар» ушёл, — отвечает Андрей Градов.

— Ладно, — соглашается Вадечка. — Не буду про Клима. Я тогда про Протокова спрошу.

— Нет, ну ты что, специально? Это же тесть Клима. То есть ты, оленёнок, никак тему сменить не можешь? — качает головой Радим.

— Да нет, Радик, не про него, а про его помощницу.

— Про Стеллу? — поднимает брови Радим.

— Ну да, — кивает Вадечка, — про Стеллу Казимировну. С ней вообще невозможно договориться. Гром-баба. Такая вроде милая на вид и мягкая…

— Так, что ещё за милая и мягкая? — делано хмурится его жена.

— Да погоди, мне Рома дал задание с Протоковым пообщаться, а эта Стелла…

— Так ты Алёнку мою попроси, — говорит Радим. — Стелла для Алёнки всё сделает. Моя жена для неё царица и богиня. Кумир.

— Да ладно тебе, — со смехом отмахиваюсь я. — Просто это единственный человек, который ценит меня по достоинству.

В этот момент у Даши Рыковой и у меня практически одновременно звонят телефоны.

— Ой, простите, — говорит Даша, вставая из-за стола. — Это няня.

У всех наших гостей маленькие дети, которым ещё рановато сидеть со взрослыми до полуночи. Их дома располагаются рядом, не более, чем в пяти минутах ходьбы. Только у Вадечки с Ариной чуть подальше, поэтому их дочка ночует в доме Рыковых.

Мне звонит Лиза. Она встречает этот Новый Год со своим другом в Москве. Вообще-то, он больше, чем друг, по крайней мере, сестра ждёт от него какого-то решительного шага. Она уже большая, заканчивает университет, но я всё равно беспокоюсь о ней, как о ребёнке.

— Алён! Слышишь?! — говорит она быстрым взволнованным шёпотом. — Слышишь меня?

— Слышу, но не очень хорошо, — отвечаю я встревоженно. — У тебя всё нормально?

Я встаю из-за стола и выхожу из шумной гостиной. Вдруг вспоминаю, как когда-то Клим и Радим отбивали её у… ну, в общем, не хочу про это…

— Да! — возбуждённо отвечает сестра. — Денис мне предложение сделал!

— Ура! — облегчённо выдыхаю я. — Ну, ты рада?

— Конечно! Я уж думала, он никогда не додумается. Но видишь, не всё ещё потеряно.

— Оптимистка, — усмехаюсь я. — Может приедешь к нам? Или вдвоём с Денисом? Чего в Москве торчать все праздники?

— Не, мы в Ярославль договорились ехать к его родителям. Я бы лучше к тебе, но обязательная программа, сама понимаешь. Ладно, надо го, а то жених там ждёт, взволнованный весь. Всех с Новым Годом. Обнимаю, короче. Настюху поцелуй, скажи, я ей подарок приготовила.

— Передам, она уж сто раз про тебя спрашивала, приедешь ты или нет.

Я возвращаюсь в гостиную, но не подхожу к столу а останавливаюсь в дверях и с теплом оглядываю нашу компанию.

— Нет, ну вы представляете, — заканчивает любимую историю Радим, — построил в лаборатории установку для путешествий во времени, Герберт Уэллс, просто. Ну вот, собственно и всё.

— А где он теперь? — спрашивает Алиса. — Добился он своего?

— Не знаю, надеюсь, омолодился настолько, что стал грудным ребёнком. На самом деле, слышал только, что он лечился непродолжительное время, а потом работал инженером где-то. Установку свою он забрал, кстати.

— Ты про бал лучше расскажи, — улыбается Рыков, — как ты там танец с саблями устроил и начальницу канцелярии чуть на куски не изрубил.

Все знают эту историю и улыбаются. Её Радим тоже любит рассказывать. По-своему, конечно, с климоненавистническими акцентами. А Саша Разумовская всё-таки познакомилась на том балу с мужчиной мечты, с итальянским бизнесменом. Он ей помогал платье надевать. А через год уехала к нему во Флоренцию. Сейчас у них уже двое детей. Мы иногда с ней созваниваемся.

Камин, нарядная ёлка и тёплые дружеские лица действуют на меня по-особенному. В такие моменты я ярко понимаю, насколько прекрасна жизнь…

Радим поднимает голову и встречается со мной взглядом.

— Простите, — говорит он, — я на минуту.

Он подходит ко мне и, взяв за руку выводит из гостиной, поворачивается ко мне и долго смотрит в глаза, а я утопаю в сияющей изумрудной бездне. Радим крепко прижимает меня к себе и целует. И мне кажется, что это мой первый поцелуй, настолько он яркий и волнующий. Такое чувство, будто у нас ещё не кончился медовый месяц.

— Вот они, обжимаются за углом, как подростки, — говорит захмелевший оленёнок Вадечка.

— Идите скорее, — кричат из-за стола. — Радим, уже без пяти двенадцать, наливай, а то опоздаем!

Мы возвращаемся к гостям и поднимаем бокалы.

— А сейчас, — говорит Роберт, — нужно загадать желание.

Куранты отбивают последний удар, все кричат «Ура!» и поднимают бокалы. Я смотрю на своего мужа и мысленно произношу своё желание. Я хочу, чтобы ты был всегда рядом со мной, что бы не случилось, на все времена… и чтобы мы всегда любили друг друга так же, как сейчас…

Конец