Невозможный босс

33. Сижу за решёткой в темнице сырой…

Я оказываюсь рядом со своим бальным платьем, висящем в чехле в этом же шкафу. Мы с ним, можно сказать, составляем полный комплект. Впрочем, чувствовать себя манекеном, заброшенным в кладовую очень неприятно. Это помимо того, что мне просто страшно. Страшно от осознания того, что Слонёнок может со мной сделать, воспользовавшись моим состоянием. Страшно от того, что я не понимаю, что за гадость он мне вколол и как будет реагировать мой организм.

Я может быть вообще от этого вещества перейду в мир иной. Неизвестно, что это за гадость. А вдруг я навсегда в таком состоянии останусь? Или, например приду в себя, но не полностью. Что если я говорить не смогу больше? Неизвестно, чего он намешал в своё зелье. Вдруг он его сам изготовил, как ловондатр?

Какого хрена я вообще с ним любезничала, на опыты его дурацкие ходила? Идиотка. Обидеть боялась… Ну вот и добоялась, теперь умереть боюсь или быть изнасилованной в беспомощном состоянии. Или и то, и другое…

Вдруг раздаётся звук открывающейся двери и шаги, стихающие около шкафа. Сердце замирает, неужто Мечтанов вернулся? Кто-то покашливает.

— Алёна Михайловна, — звучит женский голос.

Я здесь! Эй! Кто там?! Загляните в шкаф! В шкаф!!! Я в шкафу!!! Блин! Ну вы же рядом! Протяните руку!

Нет, не протягивает. Тупица! Я изо всех сил пытаюсь шевельнуться и произнести, хотя бы один звук. Ничего не выходит. Покрываюсь испариной от нечеловеческих усилий, но не сдвигаюсь даже на миллиметр.

Вот гад! Что он со мной сделал!

Из глаз выкатываются слезинки и текут по щекам. Посетительница, постояв немного, разворачивается и уходит, а я остаюсь в чулане, как Буратино, повешенный папой Карло на гвоздик.

Минуты летят, но ничего не меняется. Честно говоря, я даже не могу понять сколько времени проходит. Телефон в приёмной звонит время от времени, но не мой мобильный, а городской. Мобильник, думаю, уже находится у Мечтанова. Хоть бы он зажарился там в своей пупырчатой машине…

Вдруг дверь в приёмную распахивается и я слышу родное и милое:

— Любавина! Любавина!!!

Радим! Я здесь! А-а-а!!!! Ну здесь же я!!! Но даже жалкое мычание не срывается с моих застывших губ. Да чтоб тебя, подлый Слонёнок!!! Ради-и-им! Я здесь! Ну открой ты шкаф!

Прокричав ещё пару раз мою фамилию, Борзов скрывается в кабинете. Мне слышно его голос, наверное, по телефону с кем-то разговаривает. Дверь в кабинет открыта, судя по всему. Судя по паузам, он делает несколько звонков. Потом я ничего не слышу, а чуть позже снова раздаются его шаги. Он выходит в приёмную.

— Нет, не могу дозвониться. Телефон выключен или находится вне зоны обслуживания.

Он останавливается рядом со мной. Я опять пытаюсь произвести хотя бы малейшее движение. Результат тот же.

— Лиза, нет. Нет её на работе, говорю тебе. Да куда вышла-то? Я уже полчаса здесь. Специально раньше приехал, а её нет…

Он с моей Лизкой что ли говорит? Блин! Я ведь её не предупреждала об афере. Ох сейчас спалит меня! Радим! Я здесь! Да твою ж налево! Я чуть из кожи своей не выпрыгиваю…

— Да нет же, — продолжает босс, — говорю тебе. Да знаю я про бал, но времени же ещё мало, зачем бы она так рано туда уехала? Да какая работа! Я не из-за работы.

Надо же, в первый раз он при мне такое говорит. Не из-за работы!

— А он здесь причём? Чего?!

Ой… мамочки… молчи, Лизка, молчи! Я тебе голову отверну, если выживу, правда с этим у меня огромные проблемы. Если меня не убьёт Мечтанов, то Борзов после этого разговора точно в живых не оставит. Ну что ж я за дура? Не могла сестру предупредить о своих интригах? Ох, Сашка, ты у меня тоже получишь.

— С Климом? Вот с этим вашим Климом? Ты точно ничего не напутала? Ну? Чего теперь-то молчишь? Договаривались?! С Климом договаривались? И ты мерила? Ну да, с чёрными полосами на рукавах… Капец! Ладно, всё… Адиас, говорю!

Он похоже отключает телефон, потому что некоторое время не доносится ни звука, я слышу только тишину и своё дыхание, и то замедленное.

— Нет, ну твою же мать! — наконец тихо говорит Борзов. — Ну, Налим, п*зда тебе. Доигрался ты, урод!

Ради-и-им! Я захожусь в беззвучном крике, но он меня конечно же не слышит. Зато я слышу, как быстро он уходит и со всей силы грохает дверью. Хоть бы мой шкаф развалился от этого грохота…

Я будто заживо погребённая. Может, правда, я уже того и теперь мой дух мечется по приёмной? Почему только ничего не видно?

Снова кто-то заходит.

— Алёна! Ну ты где есть-то! Что за дела вообще!

Это Саша. Голос её звучит раздосадовано. Ура! Она-то меня и спасёт!

— Нет, ну мы же договорились. Трудно позвонить было? Сказала бы так и так, не поеду. Блин. Ну хреново! Куда она делась-то вообще?

Саша бестолково мечется по приёмной, будто я могу прятаться где-нибудь под столом или под стульями. В шкафу! В шкафу я прячусь! Но ей, разумеется, не достаёт широты мысли, чтобы заглянуть в моё узилище, в ненавистную тюрьму и кукольный чулан с пауками.

Сашка, не будь дурой, проверь платье, оно же здесь, в шкафу. Если платья нет, значит я уехала, а если висит, значит я всё ещё здесь. И будто услышав мои мысли, Саша подходит к шкафу и открывает дверку. Но только одну! То есть, она видит платье, но не видит меня! Александра! Ты что, ослепла, вот же я, вот!!!!

— Странно, — в недоумении говорит Саша, — платье здесь, а сама где? Вот же своенравная упрямица. Неужели передумала?

Побранив меня хорошенько, она уходит, а я остаюсь ждать разрешения своего несчастья. Сижу за решёткой в темнице сырой, начинаю я мысленно декламировать, чтобы хоть как-то отвлечься от тяжёлых мыслей и не сойти с ума.

Наконец, появляется Мечтанов, сопровождаемый странным, вроде как позвякивающим, звуком.

— Алёнушка Михайловна, — тихонько зовёт он, будто я могу ему ответить. — Это я, сейчас поедем!

Он проходит по приёмной, а потом удаляется в кабинет. Вероятно, хочет убедиться, что никого нет. Вернувшись, он открывает дверки шкафа и без дальнейших разговоров вытаскивает меня наружу.

Я замечаю тележку, на которой перевозят кислородные баллоны. На эту тележку Мечтанов меня и устанавливает, а сверху накрывает большим куском брезента, снова погружая в темноту.

— Это чтобы внимание не привлекать, — поясняет он. — Потерпите немного, голубушка, в подвале я его сниму.

Он выкатывает меня из приёмной и я начинаю заваливаться на бок. Ох, сейчас рухну! К несчастью, Мечтанов вовремя замечает накренившийся «кислородный баллон».

— Тихон Газизович, вы что сами баллоны возите? Давайте я помогу, — раздаётся чей-то голос, когда я еду по коридору.

— Нет! — поспешно реагирует Слонёнок. — Ни в коем случае! Это экспериментальная установка!

Вот, значит, кто я. Спасибо, что не баллон. Я слышу лёгкий красивый звонок лифта. Моя колесница заезжает внутрь и в этот момент Слонёнка снова окликают.

— Так, Мечтанов, ну-ка стойте! — кто-то заходит в лифт следом за нами. — Это и есть ваша обещанная установка? Давайте, показывайте.

По голосу я узнаю главного инженера.

— Нет-нет, — отвечает Слонёнок, — здесь это решительно невозможно.

— Хорошо, тогда идёмте в лабораторию. Вы же туда направляетесь?

— Да, но… — теряется экспериментатор.

Неужели? Неужели это спасение?

— Никаких «но», — заявляет главный инженер безапелляционным тоном. — Идём немедленно!