Прогрессор поневоле

Глава 5

Город грабили два дня и две ночи, оставив в живых из двадцати пятитысячного города хорошо, если пять тысяч. Узнав об этом, я спал с лица, спросив у них враз осипшим голосом:

— Нах…я это было делать? Вы ёб…е что ли, перебить просто так столько народу? Хоть бы в рабство продали или выкуп взяли, а что с мёртвых-то взять?

Военачальники пожали плечами, сказав, что дали специально воинам, в том числе и недавним их соседям, сполна пролить кровь сородичей. Теперь они будут привязаны к легиону кровью и случай дезертирства, который произошёл с Лутфи и его воинами теперь точно не повторится. У меня было куча доводов, почему так было не нужно делать, но что толку, погибших было уже не вернуть. Гибель столь большого количества людей легла тягостным бременем мне на сердце и заставила задуматься о том, что нечего пускать все фазы захвата городов на самотёк. Оставил одну и вот что получил по итогу — груду бесполезных трупов.

Пока я рефлексировал по этому поводу, жизнь текла своим чередом. Оставшихся живых людей в городе связывали, делая рабами и настала делёжка награбленных богатств. Как я понял они распределялись следующим образом: если воин захватил раба, он с ним и оставался, золото, металлы, ткани, масло и прочие ценности этого времени распределялись по степени влияния воина на бой. Первыми наградили ту сотню, которая брала вместе со мной ворота, затем тех, кто предоставил отрубленные руки воинов, а уже потом по спискам военачальников, тех отличившихся, кто по их мнению был этого достоин. Самым последним досталось уже самое не ценное, но наградили всех, мотивируя их этим прилагать больше усилий в следующем бою.

Когда общее награждение закончилось, ко мне подошли три военачальника.

— Твоё величество, — они торжественно мне поклонились, — твоя доля перенесена и упакована. Мы хотели спросить только, сколько из этого пойдёт на подношения богам? Чтобы мы сразу знали, сколько отделять для храмов.

— Каким богам? — удивился я, заставив их замереть.

— Ну военная кампания идёт успешно, — замялся Ментуиуи, явно понимая с кем разговаривает, — обычно принято подносить хорошие подношения в храмы богов. Цари обычно жертвуют в фиванский храм Амона-Ра треть от всей добычи.

— Думаю отец не обидится, если я принесу дары позже, по собственному разумению, — спокойно ответил я, хотя в глубине души поднялась волна возмущения.

— «Оху…и совсем, что ли? Хер этим жрецам, а не подношения, — разозлился я, вспомнив последний подарок оттуда».

— Как будет удобно Твоему величеству, — тут же согласились они.

— Тогда последний вопрос, — сказал Ментуиуи, — может стоит отправить караван с лодками с захваченным сейчас? Пока мы не пошли к следующему городу?

— Я думал об этом и считаю да, надо наложниц и драгоценности отправить в поместье, — согласился я с ним, — неизвестно, что ждёт нас впереди, лучше идти налегке.

— Благодарю за разрешение мой царь, — облегчённо ответил он, — я тогда распоряжусь, чтобы для каравана была выделена охрана.

— А я мой царь, тогда отправлюсь вперёд, чтобы посмотреть, как готовятся в Гнауи Шема к нашему прибытию, — вмешался в разговор Менхеперресенеб, на поясе которого висел подаренный мной меч.

— Хорошо, только далеко не заезжай, чтобы не попасть снова в засаду, — попросил я.

Он поклонился и сказал, что учтёт прошлый негативный опыт. Дальше мне пришлось искать толмача, чтобы рассказать девушкам, что их ждёт дальняя дорога, поскольку войско идёт дальше, а они отправляются в моё поместье. Они поплакали, не захотев со мной расставаться. И вовсе не из-за того, что привязались ко мне, а только из страха плыть в неизвестность, но я убедил, что они будут под охраной и в конце путешествия их ждёт спокойная жизнь в ожидании возвращения их господина. Пару раз утешив их, я освободился через несколько часов и покинул свой шатёр без сил, зато в приятной неге.

В лагере тем временем бурлила жизнь, воины обменивались наградами, выбирая то, что больше нравилось каждому, а военачальники были заняты формированием каравана. Захваченные в городах лодки служили для этого отличным средством, поскольку так и проще было отправлять груз и самое главное безопаснее. Осталось только выбрать главного, кто его поведёт. Остановились на Иамунеджехе, который должен был поторопить возвращение других военачальников, поскольку они что-то задерживались с возвращением.

— Рехмиру передай, чтобы следил за всеми наложницами, не дай боги свяжутся с кем посторонним, — напутствовал я его, — потом не разберёшь, где чей ребёнок.

— Он это и сам прекрасно понимает мой царь, — очень серьёзно ответил Иамунеджех, — вопросы престолонаследия не та тема, к которой можно относиться несерьёзно.

— Ну знает или не знает я не хочу гадать, лучше повторить два раза, — не отстал я и военачальник заверил, что передаст мои слова слово в слово.

Когда наконец всё было собрано, солдаты сдали свои ценности и рабов под опись, чтобы потом получить всё обратно в поместье, когда мы вернёмся и все вышли проводить отплывающий длинный караван лодок разного размера в сторону поместья. Туда мы вернёмся после захвата всех городов Нижней Нубии, так думал я тогда.

— Мой царь, — единственный оставшийся со мной в лагере Ментуиуи, стоял со мной до тех пор, пока последняя лодка не скрылась из зоны видимости.

— Завтра выступаем, — сказал я, — это ещё не конец кампании.

— Впереди два города, — подтвердил он.

— Кстати, давно хотел спросить, — поинтересовался я у него, — а дальше разве городов нет? Я насколько помню их ещё очень много было до второго порога.

— И до второго и дальше мой царь, куда заходили наши цари древности, — кивнул он, — но дальше второго порога идёт царство Керма, там нет больше самостоятельных городов-государств, как здесь в Нижней Нубии — это единое целостное царство.

— Хм, — я задумчиво почесал подбородок, — а там золотые прииски есть?

— Конечно, не меньше, чем здесь, — подтвердил он.

— И говоришь, что вы туда давно не ходили? — покосился я на него.

Он удивлённо на меня посмотрел.

— Мой царь, — на его лице показалась улыбка, — если Его величество думает пойти туда, то лучше это сделать чуть позже, когда мы наберём достаточно сил. Ведь воевать с целым государством, пусть и ослабшим — это всё же тяжело для простого похода по усмирению восставших городов.

— Ладно посмотрим, — решил я, — а что насчёт остальных городов? Визирь говорил, что взбунтовались только эти шесть.

— Верно Твоё величество, — согласился он, — остальные остались верны царю Хатшепсут.

— Если они остались верны, то почему не помогают нам? — удивился я от подобных открытий, — где войска, где провизия? Где какая-то иная помощь?

— Об этом видимо мы узнаем, только когда спросим у них об этом напрямую, — хмыкнул он, показывая, что у него накопились ровно такие же вопросы, что и у меня.

— Похоже, что так, — согласился я, — ладно и это отложив на потом. Тогда пойду скажу Меримаату и Бенермеруту начать складывать вещи, выступаем пока солнце не набрало силу.

— Твоё величество, — Ментуиуи поклонился и тоже пошёл отдавать приказы, притихший было после отплытия каравана лагерь, снова стал приходить в движение.