После измены

Глава 23

Дорогие девочки! Всех поздравляю с наступающим Новым годом! Пусть он подарит нам спокойствие и уверенность в завтрашнем дне! Здоровья всем и улыбок! Пусть радость и счастье живут в сердце!

— Тебя это слишком выбивает из колеи, слишком много воспоминаний, которые ещё не улеглись в душе, — мягко поясняю в ответ на гипнотический жгучий взгляд. — Самое лучшее — просто прогуляться, — предлагаю смело.

Мне здесь так нравится. Аккуратные улочки, домики, а сама атмосфера! Непередаваемая! Кажется, что я дышу полной грудью. И воздух проникает в легкие, напитывает силой и кислородом каждую клеточку.

И не нужно никуда бежать, ни за чем гнаться. Спокойствие и размеренность — местные сопровождающие, а улыбки на лицах прохожих каждый раз находят отклик в моей душе.

— Хорошо, — кивает в сторону выхода. — Я ключ захвачу, может, ты передумаешь. Тогда идём?

Сбоку раздаётся радостный лай. Пес думает, что мы возьмём его с собой?

— Нет, дружок, ты ждёшь меня дома. Я скоро вернусь и погуляю с тобой.

Сенатор, вальяжно переставляя лапы, недоверчиво провожает нас до двери. Разочарованный собачий взгляд нужно видеть. Понуро опущена голова, погрустневшие глаза, в которых плещется безмолвная просьба.

— Ты посмотри, как насупился… — жалость не дает мне покоя. — Печальный какой.

— Обиделся на меня.

— Эй, малыш, — обращаюсь к сорокакилограммовой настороженной махине и присаживаюсь на корточки, но вплотную не подвигаюсь. Себе дороже. — Ты что так сильно расстроился?

Пёс ещё ниже опускает голову. Отворачивает морду. До моего слуха долетает слабый жалобный скулёж.

— Так сильно хочешь с нами пойти?

Не знаю, понимает ли он меня или просто реагирует на мой мягкий тон, но Сенатор резко подбирается, вскидывает пасть, два раза громко и звонко гавкая.

— Вымогатель, — констатирует Йохан.

Я со смехом кошусь на мужчину:

— Ну все. Теперь придется его с собой брать. А то у меня сердце кровью обливается.

Пёс заметно оживляется и радостно снимает поводок с крючка.

Собачьему счастью нет предела. Самый любимый человек берет его с собой гулять.

— Даше скажи спасибо, — строго смотрит Йохан и вытаскивает поводок из пасти.

Улыбку подавить невозможно. Этот элегантный шоколадный монстр не стесняется демонстрировать своё ликование. Даже успевает благодарно облизать мне руки.

Я не смогла удержаться от замечания, что мне очень нравится местная атмосфера, размеренное дыхание города, даже легкий шелест ветра кажется особенно умиротворяющим и успокаивающим, и вот уже проблемы и страхи не так сильно давят на плечи. И мы небрежно идём вперёд вдоль улицы, а мужчина вспоминает, как здесь всё изменилось с тех пор, как он был ребёнком.

— Даша, расскажи немного о себе, — просит, внимательно на меня взирая. — О своей семье. Работе. Что тебе нравится?

Уверенно гляжу вдаль, за несколько секунд воспоминания проносятся, заставляя улыбаться ещё шире.

— Я работаю с Лидой. У нас своя фирма по организации разного уровня мероприятий. К слову, днём рождения Хьюго несколько месяцев назад занималась именно она. Так что косвенно был шанс нам с тобой встретиться раньше. Кстати, я хотела спросить, а где ты теперь оставляешь Сенатора, если долго отсутствуешь?

— В питомнике, откуда его забирал. Они хорошо следят за животными. А руководит им мой знакомый. Он лично приглядывает за собакой. Скажи, как долго ты занималась гимнастикой?

Ностальгия накатывает волнами. Увлеченно рассказываю Йохану о том, как усердно занималась спортом с пяти лет, намеренно умалчивая о не самых приятных моментах. Сейчас об этом вспоминать ни к чему. Плавно перехожу к своему детству. Говорю, что выросла без отца. Планомерно раскрываю себя, обнажая разрозненные кусочки своей жизни. Как будто шелуху снимаю. Мужчина слушает внимательно. Не перебивает. Кажется, он впитывает каждое слово, запоминает все. И все, что касается меня, ему интересно.

Я тоже интересуюсь его жизнью. С любопытством вслушиваюсь в истории о его семье, о том, что он с семнадцати лет ездил на мотоциклах и со временем это переросло в дикую плохо контролируемую страсть. Я вспоминаю то самое фото. И трепет прокатывается по организму от запечатлённых силы и мощи. И, наверное, в этом для меня весь Йохан. Таким я его ощущаю. С виду спокойный, непоколебимый, размеренный. А внутри него пылает настоящий неуправляемый пожар.

Каждое мгновение сближает нас ещё больше. Мы осторожно, не торопясь, наощупь отыскиваем дорогу друг к другу. И шагаем навстречу уверенно и синхронно.

Наши пальцы соприкасаются, усиливая эффект волшебства, рядом горделиво вышагивает Сенатор. Страх больших собак не то чтобы совсем отступил, но однозначно немного притупился.

Вечер прошёл замечательно. Я отмела все «культурные» предложения Йохана и выбрала скромный ужин на улице: лимонад и булка с мясом и свежими овощами. Это блаженство! Я не слишком часто так радую себя на родине. Йохан с удовольствием поддержал мою идею, вот только… только я не первый раз отмечаю, что Йохан выбирает исключительно максимально полезную пищу. Меня это несколько удивляет. Сам он всегда пьёт только воду. Уплетает овощи и нежирное мясо. Даже на пикнике, когда мы с Алисией наслаждались копченым мясом, мужчина не съел ни кусочка.

— Ты придерживаешься правильного питания? — бросаю невзначай. И немного запинаюсь от странного взгляда Йохана. То ли нерешительного. То ли смущенного… Всего мгновение, и уже кажется, что все это мне привиделось. Он безразлично пожимает плечами:

— Да. В моём возрасте пора бы уже одуматься и следить за здоровьем.

Я чуть лимонадом не поперхнулась. Он серьезно?

И тут же расплывается в улыбке.

— Ты шутишь?!

— Немного, — посмеивается.

— В старички себя записал? — поддерживаю его веселье.

— Рядом с тобой чувствую себя двадцатилетним пацаном, — подмигивает.

С ним легко и приятно. А ещё он смотрит восхищённо, нежно. Ласкает взглядом каждый раз, как я ловлю его на себе.

— Завтра я освобожусь только вечером. Сможешь увидеться? — в светлых глазах плещется надежда.

— Думаю, да.

Йохан на мгновение опускает голову, словно раздумывает. И вдруг:

— Даша, тебя в России многое держит? — прилетает неожиданно.

Время опасливо замирает, а в воздухе звонко повисает болезненный вопрос: «Что же дальше?»

И вряд ли у кого-то из нас есть точный ответ.

— Многое. Полагаю, так же, как и тебя здесь.

— Не верится, что скоро между нами будут километры. — осторожно ступаем на хрупкий лёд. И неясно: под ним вода уже затвердела или ещё нет… — Болезненно думать о том, что меня не будет рядом.

Слова подобрать безумно сложно. Но от тайных мыслей не отмахнуться.

— Йохан. А вы часто с женой сейчас общаетесь?

Выдыхаю через раз, с замиранием сердца жду ответа. Без ясности происходящего как-то странно обсуждать будущее. Совместное уж точно.

— Можем созвониться, да. По бытовому или юридическому вопросу.

— Вы разводитесь по обоюдному желанию?

— Я являюсь инициатором. Обоюдное желание здесь уже не играет особой роли.

— То есть твоя жена тебя любит и разводиться не хочет?

— Наши с ней чувства остались в прошлом. И их уже не воскресить. В какой-то момент судьба ткнула носом. И резко нажала стоп-кран. Сейчас просто приходится разбираться с последствиями.

— Ты говоришь загадками специально?

— Я хочу, чтобы ты чётко знала: мой развод — это вопрос времени. И моя пока ещё жена для меня чужой человек.

— Она тебя предала?

— Да.

Йохан делает глоток, затем закручивает крышку на бутылке с водой.

— Это печально, но жизнь непредсказуема. Все ещё может измениться, — говорю то, что думаю. Наперёд никому не дано знать.

— Чувства умерли. И они не феникс, чтобы возродиться из пепла. Тем более когда появились новые.

Выдерживаю долгий пристальный взгляд. И думаю о том, что могла бы уже быть женой Сергея. Сейчас от этой мысли становится жутко не по себе.

Йохан спрашивает о моих отношениях. Был в моей жизни мужчина, которого я серьезно рассматривала в качестве спутника жизни.

— Да. Был. Я собиралась замуж. Но потом узнала, что его бывшая девушка вот-вот родит ему ребёнка. И я ушла, отменив свадьбу.

Йохан как будто чувствует все. Интуицию я всегда относила к женскому качеству. Но как объяснить следующий вопрос и то, насколько тонко Йохан ощущает такие моменты?

— Как давно это было?

Отвечаю как есть, и тяжелое молчание обрушивается на нас в тот же миг, даря время на осознание.

— Теперь ты ко всем относишься с недоверием и ищешь подвох, — встаёт позади и обнимает за талию, прижимая к себе. А я ничем не показываю, что это лишнее. Потому что в его руках необъяснимо спокойно. — А со мной подвох оказался на поверхности.

— Как-то так.

Мужские руки скользят выше, перемещаясь на плечи, окутывают своим теплом.

— Ты поищешь для меня место в привычной жизни? Согласен на самый захудалый уголок.

Глава 24