Тараканьи бега 2

Последнее было откровенным: «Слабо?», но это для меня главный стимул к поступку — расчёт, а для мальчишки-орка — азарт! И стремление доказать себя. А путь этот он проходил уже, как минимум, четыре раза! Да и карту имеет, да и мы будем его отслеживать и заблудиться не дадим. А он — самый быстрый и единственный из нас — невидимка. Пусть невидимость и качает!

— Я пошёл? — сглотнул он.

— Двигай.

Двигаться ему было недалеко.

«— На позиции! — через пять минут по командной связи отчитался он. А буквально через полминутки сообщил: — Вижу. Ничего ж себе — это орки!»

Мы с Таррой переглянулись. Их клановую принадлежность парень с такого расстояния не рассмотрит, но чего уж тут гадать! Но чтоб орки сунулись под землю?!

«— Сколько их?» — вклинился Оггтей.

«— Много. Взвод. И их ведут гномы. Трое. Явно идут по следу. Вроде, не торопятся, но и в отнорки разные по пути не заглядывают.»

Вот, значит, как… Проводники и охотники.

«— Возвращайся.»

— Ждём его и уходим. А пока ещё раз оглядитесь, посмотрите: мы ничего здесь не упускаем?

Что ж, давайте поиграем в догонялки. У вас есть след, а у нас — карта. И нас есть пять пещерников, а у вас хоть один имеется? До логова белуги вы доберётесь, а дальше? Как у вас с Восприятием? Чёрный шар в зубах хакариды белой разглядите? А простукивать стены всего зала… И я представил валун двери, его толщину — ну, все боги вам в помощь.

Неспешно вошёл в главный зал. Улыбнулся: Тарра какой-то лохматой тряпкой очищала от пыли стену у лежанки белуги. Оставляет ещё один ложный след? Лишним не будет.

— Ветогг, — позвал я. — Не забудь оставить сигналки в той комнате, — махнул я на проход, и сразу за ней в туннеле.

— А там что? — не сдержал любопытства тот.

— Теперь — ничего! — довольный осклабился Оггтей. — Всё теперь здесь! — хлопнул он себя по плечу, будто там, на спине — реальный рюкзак.

— Шкатулки. Что в них — не смотрели ещё. Оторвёмся всё все вместе глянем.

— Да где этот пацан? Что он совсем не шевелится!

— Рядом. Сейчас появится. Я пойду последним и плесну огня на пол.

Следы надо затереть все. Придётся ещё один накопитель растратить.

И н т е р л ю д и я

там же — через девять минут

Гномы переглянулись.

— Вот оно, — сказал один.

— Точно — логово, — подтвердил другой.

А третий подошёл к королевской лежанке, обошёл её, остановился, опустился на колени, ощупал пол и блаженно на нём растёкся.

— Ты чего?! — не выдержал кто-то из орков.

Гном недовольно поморщился, сел на задницу, опять скривился и сказал:

— Чую. Сосем недавно здесь была куча золота, — он раскинул руки, во всю кладочную сажень, — вот такая! И вот посюда, — ткнул он ребром ладони себя в грудь, с кряхтением встал и почти запричитал: — Нет, ну, как же так?! Я сорок лет по катакомбах Диверхауна мыкаюсь, всей добычи — пару сотен золотых. А эти степняки! — второй день внизу и открывают трёхуровневый дандж! И сейчас у каждого — «Покоритель пещер», и у кого-то «Убийца чудовищ!». И гора золота на всех! Слушайте, как вы их командира называли — Лекс?! Хочу к нему в отряд.

— Заткнись! — заревел глава оркского отряда. — Где они?!

— Там, — оттянутым большим пальцем указал себе за спину гном. — Или там, — оттянул он мизинец и указал в противоположную сторону. — А может быть, там, — постучал пяткой по полу, — потом стёр с лица сарказмы и уже абсолютно серьёзным тоном объяснился: — Я могу видеть сквозь три ярда камня. Всюду — обвел он руками помещение, — только камень. Входные следы всей группы, всей пятёрки сюда есть. А выходные — только туда, откуда мы пришли. Это они убегали от белой хакариды. Они её попробовали закидать файерболами — совсем недавно всё было, до сих пор горелым воняет — чуете? — дождался, кивков и продолжил: — …Но это чудовище большинство кастов отражает, и здесь воцарился огненный ад, они бросились бежать — она за ними. Вон, стену развалила! Но они умудрились подставить её под обвал. Потом из неё же соорудили сквозной тоннель, вернулись и забрали охрененную кучу золота. И это только здесь. Там, — он указал на пролом, ведущий в другую часть зала, — у серых хакарид, что-то ещё в добавок было. Я рассмотрел следы шести ящиков. Здоровенных. А потом они здесь пол закидали файерболами — то есть залили его весь огнём. Которым затёрли, на хрен, всё. Для дураков оставили след — вон, стену от пыли оттёрли, — гном подцепил нитку застрявшую в трещине. — И ушли.

— Куда? — не выдержал другой орк.

— Куда-то. Прямо сквозь три ярда монолитного камня, — гном покрутил головой и опять ухмыльнулся: — Всё-таки хочу я к вашему Лексу. Может, он и меня этому фокусу научит?

*

Все катакомбы под Диверхауном в плане представляли собой дерево, ствол которого делился на четыре огромные ветки, которые и сами ветвились и ветвились. Проход, найденный нами, соединял две первые секции (или две последние). Сам наш проход шёл чуть изгибаясь, но был недлинным — метров шестьдесят всего, и выводил в комнату, очень похожую на предыдущую. Вплоть до этажерок, шкатулок и скульптурок.

— Хабар! — взревел Оггтей. — Ещё порция!

А мне поплохело. Я подошёл к следующей двери и замер.

— Тарра приберись, — махнул рукой я на лут и на автомате добавил: — Под протокол, конечно же.

— А чё не я?! — никак не мог вникнуть в жуть ситуации орк.

— Чтоб не спутались, случайно. Возможно понадобится точное знание — откуда что.

Он, видно, обратил внимание на мой мрачный тон и смолчал.

— Командир, открывать? — протиснулся ко мне Креттег. Мальчишка тоже ничего не понимал. — Всё очень похожее — должно открыться без выпендрона!

— Подожди…

— Лекс, чего ждать — быстрее надо! — вступил Ветогг. — А то гномы — народ шустрый, могут разобрать, что к чему — не уйдём.

— Комнаты похожие? — повернулся я к нему.

— Ну?

— Оггтей, хабар такой же?

— Звери немного другие, а что в шкатулках мы ж не глядели!

— То есть, такой же?

— Ну?

— А там, — кивнул я на дверь, — с той стороны за ним никто не присматривает? Тоже 25-ого уровня?

— Опс!..

— Опс, — согласился я с ним. — Две минуты не суетимся — думаем!

Чи-сан, карту!

На карте за овалом призовой комнаты пунктиром уже было прорисовано ещё одно помещение, по размерам, как зал хакарид. Аккуратно оно так встало в свободное место, тютелька в тютельку к очередной ветке подземелий!

«— Хозяин, чудище 25-ого уровня в дверь не пролезет и монолит не выломает. Можно открыть — посмотреть, приценится.

«— Господин, а если это не тварь 25-ого уровня, а 25-ого уровня рой?

Умеешь ты подбодрить. А моль бледная ещё не откатилась, чтоб щёлку только приоткрыть и её выпустить…

«— Всё-таки надо было хоть один из рычагов заклинить! Или выломать — они тонкие, у Оггтея получилось бы.

«— Нельзя! Типичная защита: вы ломаете — вас засыпает. Да и зачем?

Не понял?

«— Господин, а Вам не надоело бегать?

Опс… — подумал я.

— Так, слушай сюда, — через полторы минуты обратился я к своим. — Первое: имеем легко обороняемую позицию — проход узкий, Тарра с Оггтеем встанут, и напротив них — уместится тоже только двое, но Тарра вряд ли кому из них уступит по уровню, и вряд ли у кого из них имеется Серебряный меч, как у Оггтея! Теперь — магия… Шаманы полезут в подземелья? — насмешливый гул в ответ. — Вот и я так думаю, а не шаманов чем удивить, у нас и самих имеется. То, что они сигналок Ветогга не видят — определённые надежды внушает. Но, вместе с тем, нам самим к ним возвращаться нежелательно — если в зале королевы будет засада, их взвод на открытом пространстве нас задавит. Всё это я к тому что некоторое время у нас имеется. Так?

Как только Оггтей услышал, что его мечевому бою может найтись применение, он аж в лице просветлел! Остальные… Остальные — они тоже орки, которым бегать от неприятностей хуже самих неприятностей!

— …Тем более, что у нас из пяти “пещерников” ключ увидел только один. А у них хоть один есть? Даже если есть, то, кто ему подскажет, куда смотреть требуется?! Это я к тому, опять же, что время у нас есть. А теперь второе. Открывать эту калитку, как вы поняли, опасно: если всё симметрично, то там — босс данджа. И хорошо если это какой-нибудь мамонт, а если гросс ядовитых летучих мышей — каждая из которых с кошку? А если три гросса шершней — каждый из которых с летучую мышь? К чему готовиться? Короче нужно предварительно глянуть. У меня разведчик есть. Но он еще не откатился. Короче, ждём вечера, чуть-чуть приоткрываем дверь, пускаем шпиона, осматриваемся, а дальше… Ну, если пусто, то вообще без проблем, а иначе… Думаю, утро вечера мудренее, вот, всё обдумаем и к утру и попробуем, — и повернулся к нашему магу: — Ну, где они?

— Минутах в пяти от зала… — и он направился назад, в проход. Оглянулся, пояснил: — Пожалуй, я гостинцы разбросать успею.

— Аккуратней, только: скорее всего тебе их и убирать придётся, — и предупредил: — Сразу как сигналка, что перед проломом, сработает — немедленно сюда! Ждать их здесь вместе будем.

— Принято, — вышел он.

— Ждём! — достал я свои табуретки.

Что ж, того, что погоня вошла в царскую опочивальню, мы дождались, а вот того, чтоб они вышли в переход — нет. А потом сигналки начали срабатывать в обратном порядке. Но сколько пришло, а сколько из них вернулись, определить невозможно… «Массовые» — означало больше пяти, а тех-то, скорее всего — сорок рыл: три дюжины бойцов, командир и трое гномов.

— Всё! — выдохнул я. — Значит, у нас — делёжка добычи, перекус, отдых! — потом пожал плечами: — Впрочем… Можно сначала перекусить.

— Лут! Хабар! — закричали орки. — Сначала добыча!

— Принято! Но Ветогг, — усмехнулся я, — иди — собери свои гостинцы.

Вернулся он минут через пятнадцать: одно дело раскидывать ловушки, другое — их дезактивировать. Но и мы никуда не спешили тоже — Тарра даже палатку свою раскинула, нырнула в неё, а вернулась уже не в доспехе, а в длинном переливающемся чёрными, тёмно-синими, тёмно-зелеными отсветами платье.

Ну да, платье — длинное и достаточно свободное, нигде оно ничего не обтягивало, и вроде, бы ничто не подчёркивалось, вот только пошито оно было из паутинного шёлка, и пошито — мастером. Или мастерами — например, нити выпрядались тоже не новичком, вроде меня. Короче очень тонким оно было. Ткань из-за этого прозрачным не становилось, ничего не просвечивало, а когда девушка двигалась, так и вообще придраться, вроде бы, не к чему — широкие полы, широкие рукава и прочие тряпицы — уж не знаю их названий! — колыхались, взмывали, опускались, скрывая откровенные очертания фигуры, но даже тогда… Слишком лёгкая преграда, да и слишком уж контрастны они были — её заточенная на бой пластика, её выточенное под бой тело и эти капризно колыхающие, словно не имеющие к ней отношения, лоскуты… Я с некоторым ужасом ждал, что вот сейчас она сядет, успокоится, и эта тряпка облепит её…

Села — успокоилась она, успокоилась ткань и… В общем, мастер кроя своё дело знал — в самых провоцирующих местах ткани или оказалось несколько слоёв, или ещё что-то, но фокуса — «в облипочку» — не происходило. Но всё равно, я еле удержался, чтобы не послать её переодеться.