Наследница старой башни

Глава 41

Первый раз газыри я увидела на картинке в детской книжке. Это был сборник «Сказки народов мира». Помнится, я полюбовалась на красивое и непонятное украшение, но гораздо больше занимала меня тогда чернокосая красавица, стыдливо прикрывающаяся вуалью, которая стояла рядом с джигитом. А по-настоящему вживую я рассмотрела это украшение в далеких двухтысячных, когда всей семьей мы ездили в Сочи к Тиграну, армейскому другу мужа. По просьбе детей Тигран даже надевал тяжелую и пахнущую тревогой черкесску.

Карманчики карманчиками, но только настоящая начинка этих нагрудных карманчиков и называется газырями. Так что, выпросив у герцога один патрон и напилив по его размеру веток, я только приготовила место для хранения самого важного на охоте. Пробный вариант я подсказала сделать из толстого камыша с небольшими медными крышечками, защищающими от дождя.

***

В замке нас с Лестой практически сразу отвели к сенешалю. Господин Роше с некоторым удивлением смотрел на развернутый мной на большом столе костюм непривычного покроя. Впрочем, свое мнение он оставил при себе. Леста скромно жалась где-то в углу комнаты, а для меня сенешаль приказал лакею накрыть у окна стол со сладостями и вином, отправил второго слугу за мэтром Бульдором и пошел докладывать герцогу.

Отправляясь в замок, я выбрала и платье подороже, и даже воспользовалась порой колечек, но главным моим украшением, скрепляющим кружевную рюшку на горловине была та самая брошка, что передала мне в подарок графиня. Я решила, что этого требует простая вежливость. Время показало, что я была права.

Думаю, что лакей, который вел нас к сенешалю, сразу же после побежал докладывать графине-матери, так что ее сиятельство явилась в комнату буквально через несколько минут после ухода господина Роше. Я встала и поклонилась. Она с улыбкой осмотрела меня, поприветствовала, но за стол садиться не стала, жестом велев мне оставаться на месте, а сама отправилась рассматривать разложенный у стены костюм.

Думаю, её сиятельство знала толк в ручных швах, потому что она долго мяла в руках куртку, поворачивая к свету, поднося к глазам поближе и пытаясь понять, как я добилась таких ровных стежков. Впрочем, вопросов она мне не задавала, но уголки ее рта постепенно приподнялись в полуулыбку.

Разумеется, я не стояла у нее над душой, а старательно делала вид, что мне очень нравится угощение и я всецело занята пирожными. На самом деле я внимательно наблюдала за графиней, и почему-то у меня сложилось впечатление, что ей не только больше понравился мой костюм, но еще она и радуется проигрышу герцога.

Мне повезло, и прихода его светлости не пришлось ждать слишком долго. Он вошел в сопровождении господина Роше, который нес с собой небольшую простенькую шкатулку.

Гораздо дольше мы дожидались мэтра Игнасио. За это время костюм успели тщательно рассмотреть абсолютно все. Мне понравилось, что при этом вопросов пока не задавали, только герцог что-то тихонько приказал сенешалю, и тот вновь ушел. Я видела, с каким интересом рассматривают костюм сын и мать, и понимала, что если спор будет вестись честно, то я уже выиграла.

Герцог с матерью присели к столу. Разговоры мы вели самые простые – о погоде и о природе. Вернулся господин Роше, подавая мне довольно большую сумку с кучей разных штучек.

-- Баронесса Розер, я вижу, что вы предусмотрели карманы буквально для всего. С вашего позволения, я сейчас выйду и переоденусь. А вы поможете мне разложить все так, как считаете нужным, – позвав с собой лакея, герцог вышел из комнаты.

Лакеи по указу графини составили несколько стульев в ряд, и мы сели, ожидая выхода его светлости. Мэтра Бульдора привезли как раз к тому времени, когда я пояснял герцогу:

-- … а вот этот карман предназначен для бинта. Тяжесть невелика, а на охоте разное может случиться. Попробуйте, ваша светлость, удобно ли вам доставать нож. Пройдитесь по комнате. Мы узнаем, не мешают ли вшитые ножны при ходьбе.

В охотничий костюм было напихано столько непривычных деталей, что на какое-то время все забыли про шкатулку сенешаля. Тем более, что прибытие мэтра Игнасио не оторвало нас от дел. Старичок рассматривал мое изделие с большим любопытством и тоже весьма одобрительно. Наконец, герцог заговорил о деле:

-- Госпожа баронесса, я так понимаю, что вот эти штуки на груди предназначены для патронов? Получается, что те странные изделия, которые вы мне заказали … - он кивнул на шкатулку – должны вставляться сюда?

-- Да, ваша светлость, именно поэтому я просила сделать на простые камышовые коробочки чеканные медные наконечники с крышками. Конечно, они несколько утяжелят костюм, но ваш новый наряд все равно легче, чем старый, а благодаря этим “игрушкам” каждый теперь поймет, что вы – не бедный горожанин, – тут я слегка улыбнулась, вспомнив наши первые встречи. Герцог серьезно и понимающе кивнул в ответ.

Графиня, удобно устроившись в кресле, с легкой улыбкой наблюдала, как господин Роше помогает ее сыну вставить газыри в предназначенные для них карманчики. Мэтр Игнасио, устав топтаться рядом с герцогом, устроился на свободном стуле рядом. Сенешаль, закончив работу, встал за спинкой стула графини: теперь герцог остался на «сцене» один.

Костюм не похож на настоящую черкесску – все же это должна была получится рабочая одежда. Для облегчения веса часть шоколадной кожи заменена молочно-серым сукном, но я не ставила фигурные заплаты на колени и локти -- это зрительно разбивает образ. Я сделала эти вставки длинными полосами. Полуоблегающая куртка напоминала собой офицерский френч. Брюки не слишком широкие, но и не в обтяжку. Возможно, здесь будет уместен широкий яркий пояс для красоты, и чтобы никто не спутал в процессе охоты герцога с дичью.

Сейчас, отвлекшись от суеты, я в который раз подумала о том, как потрясающе красив этот человек. Густые волосы собраны в небрежный хвостик и перевязаны черной бархатной ленточкой. В его профиле, в четком рисунке губ нет ни намека на слабость или изнеженность. Смотрела и понимала: этот мужчина – воин и охотник. У него прекрасная фигура -- широкие плечи, узкие бедра и сильные ноги. И появилась эта красота не только благодаря матушке-природе, а еще и благодаря тому, что он не только управляет герцогством, но и приличное время отводит физическим нагрузкам: той же охоте, например. Не удивлюсь, если узнаю, что он ежедневно тренируется с какой-нибудь там саблей.

Слабое зимнее солнце освещало зал через довольно большие окна. Лучи его играли на фигуре герцога превращая обычную чеканную медь газырей в лучистое золото. Костюм сидел ладно и по размеру – это я видела сама. Герцог пробовал уже и ходить в нем, и садиться на корточки, и вставать на колени. Нигде не тянуло и не жало.

-- Что скажете, господа судьи? – это вопрос он задал максимально нейтральным, даже скучающим тоном.

Я понимала всю сложность его положения и с трудом сдерживала улыбку. И ему, и всем присутствующим мой костюм однозначно нравился, но признавать проигрыш всегда немного обидно. Первым встал со своего места мэтр Бультдор. Слегка откашлялся и, привычно ткнув в потолок скрюченным пальчиком, произнес:

-- Прошу прощения, ваша светлость, но костюма подобно этому я еще не видел. Я признаю его лучшим изделием! – мэтр слегка поклонился в сторону герцога и сел.

Сенешалю было еще сложнее, сперва он недовольно бурчал басовитым голосом:

-- Ну, оно, конечно, добротно сделано, и носить вроде как удобно… А сам я, признаться, не охотник…

Довольно спокойно герцог положил конец этим метаниям:

-- Седрик, ты ведешь себя как лисий хвост.

Очевидно это было какое-то местное сравнение, означающее нерешительность или мягкотелость. К сожалению, я не видела сенешаля, так как он стоял у нас за спинами, а посмотреть на его лицо мне очень хотелось. Подгоняемый нахмуренными бровями герцога, сенешаль недовольно произнес:

-- Вынужден признать, что костюм, изготовленный госпожой баронессой, лучше, – а потом, будто разозлившись на собственную нерешительность, добавил: -- И сшит он лучше, и выглядит гораздо солиднее!

Лицо герцога оставалось спокойным, когда он перевел взгляд на графиню и вопросительно сказал:

-- Мама? Ты что скажешь?

-- Шарль… – с улыбкой ответила ему графиня, и в ее голосе явственно слышалась легкая насмешка: -- Зачем ты спрашиваешь очевидное? Я тебя сразу предупреждала, что не в столице и не в Энкерте работают самые лучшие мастера. Да, самые дорогие – именно там. А истинные искусники зачастую прозябают в провинции!

Еще с минуту герцог стоял молча, немного двигая плечами и натягивая куртку локтями на спине, потом также спокойно сказал:

-- Что ж, баронесса Розер, решение судей единогласно. Я вынужден признать свое поражение. Думаю, к вашему праву выбрать мужа по своему вкусу я должен присоединить что-то более весомое. Прошу подождать меня здесь, – с этим словами он вышел.

Графиня с улыбкой посмотрела на меня, ласково похлопала по руке и подбодрила:

-- Не волнуйтесь, баронесса, ваша победа абсолютно чистая и заслуженная, а мой сын, как и все мужчины, не любит проигрывать. Но переживать не стоит: он всегда честен.

Я поблагодарила даму, и некоторое время мы обе выслушивали воспоминания мэтра Бульдора о том, какой он в молодости был лихой охотник. Думаю, что рассказывать он мог до самого вечера, но герцог вернулся минут через пятнадцать, и мэтр вынужден был прервать свое повествование. Так мы с графиней и не узнали, какого размера была оленья туша.

-- Госпожа Розер, примите этот подарок в знак моего искреннего раскаяния. Я признаю, что вы великолепная рукодельница!

Герцог протягивал мне плоскую шкатулочку размером с альбомный лист, а я, взглянув на лицо графини-матери, просто не понимала, что мне делать: ее брови, казалось, сейчас коснутся волос, и все лицо выражало искреннее удивление. Похоже, она знала, что там лежит.

Заметив, что мой взгляд мечется между шкатулкой и выражением ее лица, графиня взяла себя в руки и очень спокойно сказала:

-- Берите, милая баронесса. Ей богу, вы заслужили этот подарок.

Когда герцог уходил, я ожидала, что он подарит мне какую-нибудь миленькую простенькую брошку или симпатичные сережки, но вся эта сцена настраивала на то, что в шкатулке лежит нечто более существенное. Да и размер ларчика явно был великоват для одной безделушки.

Крышку я открывала с некоторым опасением, и совсем не зря: на белом атласе лежали довольно массивные золотые серьги в форме фантазийного цветка с рубинами, между ними -- крупная брошь в том же стиле, а нижним рядом шли аккуратно закрепленные шпильки, целых семь штук. Головка каждой была украшена таким же цветком и камнями.

Шкатулку герцог по-прежнему держал передо мной на вытянутых руках, а я чувствовала себя очень неловко. Это были совсем не те простенькие украшения с миленькими мелкими камушками, которые водились у настоящей баронессы Розер.