Бракованная

Глава 9

Коган хотел есть. Очень… Ведь прошло уже восемь часов с тех пор, как он на бегу закинулся безвкусным пирожком, которым его угостила сердобольная санитарка. Прикинув, что на готовку уйдет еще как минимум час, Тамерлан покатил к Рубену, где, как он точно знал, его действительно вкусно накормят. У местных в курортных городах есть один несомненный плюс – они точно знают, в какое заведение стоит идти, а какое лучше обходить десятой дорогой. У дяди Рубена – отца его школьной подружки Мариам, вкусно было всегда. Вкусно, а теперь, по прошествии лет, еще и ужасно ностальгично. Как, когда пронеслись все эти годы? Казалось, еще недавно они сидели здесь всей бандой – Быков, Юлька, Сиваков, Дуня, Сема, Жека Кравец и, конечно же, Мариам, и строили планы на жизнь. В смысле, это ребята строили. Сам Тамерлан уже тогда знал, кем будет. А потому сидел тихонько, не привлекая к себе внимания, и любовался Веткой.

– Иннокентий Сергеевич! Как мы вам рады! Ваш столик как раз свободен. Вы один? Или с кем-то? – широко улыбаясь, навстречу Таму вышла симпатичная хостес.

– Один. Я поужинать.

– Чего изволите?

– Хоть чего! Лишь бы быстрее. Я весь день не ел.

– Бедный, бедный доктор. Мы сейчас что-нибудь придумаем.

Девица была уж слишком приветливой. Поэтому Там задержался взглядом на ее фигурке. Припоминая, не трахнул ли и ее часом? Видит бог, секса в его жизни было много. Сначала он пытался наверстать упущенное, потом, в универе, хоть так привлечь внимание Ветки. А дальше – как-то втянулся. Кто-то бы мог сказать, что таким образом он заполняет душевную пустоту. Сам Коган был не склонен драматизировать. Ему просто нравился секс. А секс без обязательств – подавно. Со своими партнершами он всегда был честен. Ничего им не обещал. И очень тщательно предохранялся. На всякий случай.

Хм… Так было или нет? Он, хоть убей, не помнил. Хотелось ли ему повторить? Нет. Черт! Там вообще не был уверен, что у него теперь, после Ветки, на кого-нибудь встанет. Она у него на обратной стороне век запечатлелась, и все… Хоть моргай, хоть головой тряси. А все равно она там. Голая. Взволнованная. И красивая. В самых откровенных, сводящих с ума деталях. Вот кого он даже если бы захотел, не забыл.

– Определились с заказом?

– Мисо-авелук с черным трюфелем авелуком и черникой. А на второе – армянская косуля в нордическом стиле на гриле с глазурью из жимолости и тыквы.

– Отличный выбор. Как всегда. Блюда приносить по готовности?

– Побыстрей, – вздохнул Коган, устало откидываясь в кресле.

– Ясно, – заулыбался официант.

Ветка… Он еще никогда так не волновался. Решил грешным делом отдать ее другому специалисту. Недаром ведь говорят, что своих лучше не оперировать. Почти смирился с этой мыслью. А потом вдруг испугался – вроде как «Там, какого черта? А если этот косорукий сделает что-то не так? А это, между прочим, твоя женщина. Ей тебе детей рожать…».

С чего он так решил, конечно, не ясно. Он ее любил, кажется, еще с детского сада, то есть уже тридцать лет… И за эти годы она не дала ему ни одного повода думать, будто у него есть хоть какой-то шанс на взаимность.

Там потянулся до хруста в костях. Видела бы это его мама – непременно бы отругала, что он позволяет себе подобное бескультурье на людях. Но мамы не было, а мышцы и впрямь очень затекли. А к тому же все сильнее хотелось спать.

Коган открыл глаза и… не поверил тому, что видит. На секунду ему показалось, что это продолжение его грез. Но нет. Виолетта была вполне реальной. И очень, очень замученной. Она без всякого аппетита ковыряла вилкой в тарелке и налегала на… вино! Нет, он и впрямь своим глазам не верил, хотя и не осуждал. Будь его мать такой стервой, как Веткина, он бы, может, вообще застрелился.

– Ваш суп.

– Спасибо.

Даже встреча с Сандаловой не повлияла на его аппетит. С первыи Там разделался в два счета.

Интересно, что здесь забыла Веткина мать? Насколько он знал, та не слишком-то любила возвращаться в эти края, где ее знала каждая собака, и каждая же собака мыла ей кости. В конечном счете Коган решил, что Светлана Васильевна приехала поддержать дочь во время операции, и немного расслабился. Вете не помешает помощь. К тому же, зная, что она не одна, и ему самому будет спокойнее. А то ж до смешного доходит. Ей богу! Он вчера уснуть не мог, придумывая план, как задержать Вету в клинике подольше, чтобы самому за ней и ухаживать.

– Ваша косуля…

Там рассеянно кивнул. Светлана Васильевна встала из-за стола, говоря с кем-то по телефону. Потрепала Ветку по щеке, как собачонку, и торопливо зашагала к гардеробу. А вот Вета, похоже, никуда не спешила. Напротив. Она сама, не дожидаясь официанта, вылила остатки вина себе в бокал и с жадностью тот осушила. Нет, ну, это вообще ни в какие ворота не лезло! Тамерлан подхватил свою косулю и пошел к ней.

– Ты совсем сдурела?!

– Там? Привет. А ты здесь какими судьбами? Еще и такой злой.

– Злой? У тебя операция через два дня…

– Почти через три!

– И что это меняет?

– Подумаешь. Мы всего-то и выпили бутылку вина на двоих.

– Не вздумай добавить! Это я как твой лечащий врач говорю.

– Зануда. – Ветка подперла рукой щечку и отвернулась к окну. – Знал бы ты, как я от этого всего устала…

– От чего?

– От всего. От нравоучений. Твоих, матери, от необходимости принимать решения, бороться… Все время бороться. Почему мне все дается так тяжело?

– Та-а-ак. Похоже, здесь у нас птица перепел. Ты точно не в одно лицо бутыль всосала?

На лице Ветки мелькнуло некоторое смущение, с которым ей не удалось совладать. Там выругался.

– Ну, ты как ребенок, ей богу!

– Плохо мне, Там, – прошептала она. – А так чуточку лучше…

Она обезоружила его своей честностью. И вообще конкретно так приложила. Там откашлялся, не находя слов. Зачем-то погладил ее лежащую на столе ладонь.

– Ты просто переживаешь из-за операции.

– И это тоже.

– Ну, теперь-то ты не одна. Мама побудет рядом.

– Какая мама? – Ветка пьяно моргнула.

– Твоя. Какая же еще? Слушай, да ты закусывай…

– Не могу. Я объелась, – вздохнула как будто бы с сожалением. – Всю неделю, пока эти конфеты трескала, мечтала о мясе. А когда дошло до дела, больше одной порции съесть не смогла.

Какие конфеты? О чем она? Там не понимал.

– Знаешь, лучше бы тебе перед операцией конфеты не трескать. Не дай бог покажет сахар, придется все отложить.

– Не буду. Ну, я, наверное, пойду.

– Ты счет оплатила?

Ветка растерянно моргнула. Официанты уже давным-давно собрали грязную посуду, на нем осталась стоять лишь пустая бутылка вина и бокал.

– Черт! Его должна была оплатить мама…

Тамерлан закатил глаза:

– Девушка, нам бы счет.

– Объединить в один?

Там был парнем далеко не бедным, но вино, которое заказала Веткина мать, было ну просто неприлично дорогим. Пока он размышлял, как быть, Вета привстала, потянулась к его уху губами и сбивчиво затараторила:

– У меня нет с собой денег. Совсем. Я же не думала, что мать меня так подставит. Заплати, а? А я тебе потом верну.

Ее жаркий шепот обжигал ухо, тонкий аромат женщины щекотал нос, дурманил, кружил голову. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что в современном мире надо постараться, чтобы оказаться совсем без денег, ведь все они в телефоне, который всегда с тобой, но эта мысль растворилась, так окончательно и не сформировавшись.

– Так счет объединять? – напомнил о себе официант. Вета отстранилась, и на короткий миг они застыли, сплетаясь взглядами. Ее голубые глаза были чуть расфокусированы из-за выпитого, розовые губы призывно открыты. Там поерзал на стуле в безуспешной попытке ослабить давление в брюках.

– Да, конечно, объединяйте.

Официант ушел. Вета виновато улыбнулась:

– Извини, некрасиво вышло.

– Проехали. Ты как до дома будешь добираться? За руль…

– …мне нельзя. Спасибо, что напомнил.

– Обращайся. Тебя подвезти?

– Не хочу тебя утруждать.

– Мне нетрудно. Пойдем. Где твой номерок? Эти пакеты забирать?

– Угу!

– Шанель? Мать тебя балует.

Сказал и тут же пожалел. Потому что на пьяненьком лице Ветки мелькнуло что-то такое… незнакомое ему и беззащитное.

– Вет…

Непонятно, что он хотел сказать, но в этот момент подошел официант с терминалом, и Таму пришлось отвлечься. А пока он оплачивал счет, Вета сама подхватила пакеты и поплелась к гардеробу.

– Какая погода! Правда?

Там, вздернув бровь, посмотрел на затянутое тучами небо, ветер, что взбивал в пену море, и то ревело, заглушая даже дорожный шум.

– А знаешь, я лучше пройдусь.

– Черта с два. Тебе осталось только застудиться для полного счастья.

– Фу, ты такой зануда! Тебе кто-нибудь говорил?

Ветка зачем-то забралась на бордюр и теперь брела по нему, расставив руки для лучшей балансировки. Как девчонка совсем.

– Ага. Говорили. Вет, пойдем в машину.

– Если ты не будешь нудить.

– А что прикажешь мне с тобой делать?

– Ну, не знаю. Расскажи мне что-нибудь веселое. Пациенту ведь нужны положительные эмоции, правда?

Сандалова спрыгнула с бордюра и попала прямо в его руки. Коган специально шел рядом, чтобы ее подхватить, если она начнет падать.

– Угу. – Он смотрел на нее как последний болван, как зачарованный. И двух слов не в силах связать. Куда только делась его пресловутая говорливость?

– Слушай, а ты правда думаешь, что лучший способ поймать мужика – забеременеть?

– А ты из каких соображений интересуешься?

– Уж точно не для того, чтобы воспользоваться этой схемой, – рассмеялась Вета. – Замуж я больше не хочу.

– А чего хочешь? – Коган осип.

– Ну, привет! Конечно, ребенка. – Вета постучала пальцем по его лбу, мол, ты че, совсем тупой, я же говорила!

– И как же ты собираешься зачать его без мужа? Интересно… – Там все-таки оттеснил Ветку к своему Рендж Роверу и открыл для нее дверь.

– Легко! Мы живем на курорте.

– И что? – Там напрягся, выкрутил руль, но не торопясь трогаться с места, уставился на Сандалову.

– Люди сюда приезжают и… уезжают. Курортные романы – такое дело, знаешь ли.

Тамерлан моргнул. Открыл рот. Закрыл. Сделал несколько глубоких вдохов. Нет… Ну, нет! Она не могла говорить об этом всерьез.

– Ты что, собралась трахнуться с первым встречным?!

– Почему сразу первым? Сначала я соберу некоторый анамнез.

– Анамнез? – у Когана задергалось веко. Он дышал, как роженица в схватках, но это ни черта не помогало. Там готов был придушить эту дурочку за настолько идиотский план! Как ей такое в голову взбрело?! Это же какое-то сумасшествие!

– Ну, да. Мне ведь надо понимать, какие у него в роду были заболевания. Сахарный диабет или, не дай бог, шизофрения.

Нет, она реально на полном серьезе об этом рассуждала. Коган взялся за голову. И это, мать его, врач!

– Эй, с тобой все хорошо? – ну, наконец, до нее дошло.

– Нет. Я в ужасе. Ты спятила?! Я правильно понимаю, что ты планируешь заняться незащищенным сексом с человеком, которого толком не знаешь?

– Согласна. В этом месте мой план хромает. Но у меня еще есть время довести его до ума.

Там боялся даже представить, до чего еще она додумается. Страшно распсиховавшись, он выехал на дорогу и вдруг понял, что не знает, куда ему Ветку везти. После развода с Сиваковым та переехала сначала в одну квартиру, потом в другую. Так что он понятия не имел, где она обосновалась в конечном счете. Но почему-то вместо того, чтобы поинтересоваться ее новым адресом, Коган притормозил у обочины и, пока не передумал, выпалил: