Сталинский дом. Мемуары

Сталин

Статуи вождей были трех видов. Ленин — серебряный с поднятой рукой, указывающий путь в светлое будущее. Ленин в детстве — кудрявый херувим в штанишках с напуском до колен, гипсовый, белый. Сталин — неизменно золотой, с трубкой.

В какой бы точке СССР вы ни находились, статуи были одинаковыми. Видимо, их изготавливали по одной раз и навсегда утвержденной болванке, а не заказывали разным скульпторам. Оно и понятно — облик богов нельзя менять, он обыденно-ритуален. Еще воздвигали памятники гигантские, на них шли мрамор, гранит, бронза. Но позы — неукоснительно те же.

Сталина в виде мальчика-подростка, но с усами — такая же болванка — я видела только один раз уже в 70-е годы в Грузии. Так изображали детей на старинных картинах — точная, только уменьшенная копия взрослых. Украшала эта статуя имение-музей Чавчавадзе, из семьи которых была Нина, жена Грибоедова. Меня несколько обескуражило, но, понятно, я не полезла с вопросами, что усатый мальчик-Сталин был частью скульптурной группы — он в компании с одним из Чавчавадзе, который, как вытекало из объяснений гида, скончался еще до рождения Джугашвили. Вероятно, такая аллегория.

А так нет, никогда, никакого маленького Сталина, только крошка-Ленин посреди цветочных клумб.

В детстве я любовалась Сталиным на картине «Утро нашей Родины» — там он в белом кителе, в профиль, на фоне необозримых пашен и линий электропередач. Кроме зрительного ряда был еще звуковой. Его имя звучало всегда и повсюду, кстати и некстати. Всё носило имя Сталина: города, главные улицы и площади, стадионы, заводы, школы и университеты, кондитерские фабрики и родильные дома. И еще песня застряла в моей голове с тех времен:

Сталин — наша слава боевая.
Сталин — нашей юности полет.
С песнями, борясь и побеждая,
Наш народ за Сталиным идет.

В семидесятилетие Сталина, 21 декабря 1949 года, над Москвой реял его гигантский портрет, поднятый на дирижабле, в скрещеньи голубых лучей прожекторов. Сам господь-бог смотрел на меня с черного ночного неба.

Трудящиеся всего мира прислали подарки Великому Вождю. Они были выставлены в Музее революции. Я помню только три подношения: великолепный убор индейского вождя из разноцветных перьев (какая ирония история — от вождя Вождю), рисовое зернышко, снабженное увеличительным стеклом — на нем был выгравирован Сталин и иероглифы его славящие. И еще один подарок, запомнившейся именно из-за своей жуткости — портрет Сталина, который вышила крестиком ногами безрукая советская инвалидка.

Мне кажется, это потрясающий символ эпохи, выражающий весь фанатизм поклонения перед Вождем, экстатитеческую истерическую религиозную любовь, несравнимую по силе ни с одной из мировых религий. Куда там Христу и Аллаху!