Любовь Адмирала

Глава 39

-А вдруг он…?-слова застряют у меня в горле, голова до сих пор кружится… Вика теперь на моих руках, все еще всхлипывает, никак не может успокоиться. Мне кажется, мое напряжение передается и ей…

Смотрю ошалевшим взглядом на бабушку. Страшно… И как она только сподобилась. Я бы, наверное, испугалась.

–Все с ним нормально, с упырем,– говорит уверенно, не отрывая глаз от Демида, распластанного на полу и громко стонущего, держась за голову.

Бабушка наливает стакан воды из-под крана и тут же выливает его на Демида одним махом.

– Очухался? Теперь встал и вышел вон из этой квартиры! И впредь чтоб забыл сюда дорогу!

На удивление он делает то, что она говорит, слегка покачиваясь и держась о стену. И даже в этом состоянии его насмешливый взгляд не меняется. Смотрит на меня, губы кривятся. Глаза красные, на шее нервно подрагивает вена.

– Сама прибежишь…

–Не прибежит! Я не пущу!-выплевывает бабушка в лицо Демиду.

Он снова хмыкает.

–А что так, бабуля? Я ж был, по Вашему мнению, идеальным женишком для Вашей драгоценной внучки? Чем же не угодил?

–Был,– вздыхает она в ответ,– пока не узнала твою подноготную. Ты ж сам сказал- городок у нас маленький… Так что ты когда со Светкой крутил, параллельно предложение моей внучке делая, не подумал, что это всплывет на поверхность? Ты ж моряк, к своим годам так и не выучил, что всё г. на поверхность всегда всплывает?

Я перевожу удивленный взгляд на бабушку. Наверное, эта информация должна меня задеть, но я не чувствую совершенно ничего. Пустота. Все, что было с Демидом- пустота. И ничего уже это чувство не изменит, даже факт его интрижки со Светкой. Теперь, пожалуй, картинка становится наиболее четкой и целостной. Теперь понятны ее агрессия и сарказм в мой адрес. Мне даже где-то её жаль. Ей, наверное, было больно. А Демид… Сегодня, пожалуй, мы поставили огромную жирную точку в этой неказистой прописи первоклассника под названием «история наших отношений».

На выходе он снова смотрит на меня.

–Ты дура,– говорит сухо и выходит, держась за стенку, наружу.

Дверь от сквозняка за ним резко хлопает. Вика опять начинает плакать у меня на руках.

Выдержав небольшую паузу, бабушка начинает.

–Про Светку давно собиралась тебе сказать. Всё щадила зачем-то. А не нужно в таких ситуациях щадить. Потому что это медвежья услуга. Не стоит женщинам питать иллюзий насчет мужчин. Проглотят и не подумают. Жестокие они, Аврора. Ты это помни. И не обольщайся. Сегодня любит одну- завтра другую. А послезавтра выясняется, что все это время у него и третья была…

Я молчу. Понимаю, что она намекает на мою слепую любовь к Роману. И сама к ужасу ловлю себя на мысли, что задумываюсь о том, что там у него, по ту сторону неизвестности… Вдруг там есть другая. Вдруг… Нет, не буду об этом думать. Нельзя. Я ведь совсем не в курсе, что с ним. Вот честно, пусть даже неверным будет, зато живым.

На этом мы заканчиваем разговор с бабулей.

Вечером звонит Ника. Я не сразу признаюсь в том, что произошло с Демидом, но в итоге напряжение внутри уступает. Я не плачу, нет. Но все равно она слышит, как клокочет всё внутри по тембру моего голоса. Сегодня, сейчас, я чувствую себя ужасно одинокой и уязвимой. Нервы, наконец, сдают. Рома, где же ты? Как мне без тебя одиноко, как тяжело…

–Аврор,– слышу по ее тону, что сейчас последует очередная переполненная энтуиазмом идея,– а зачем вам сидеть в этом холодном Калининграде? Приезжайте к нам в Севас на зимовку, хотя бы до лета, а там может и останетесь… Тебе ж не принципиально, откуда уроки давать, ты в академе… И бабушку с собой бери. Что там вас держит?

–Та не придумывай, Ник,– отмахиваюсь я от ее идеи, -на какие деньги такие переезды совершать?

–Да просто всё! Квартиру сдадите свою- а здесь Димка договорится, из фонда военного выделят жилье по символической цене, хотя бы по старой памяти твоему дедушке. Не хоромы, конечно, но зато солнце для Викуси…

–А как же Рома? Когда он вернется… А вообще,– невольно всхлипываю,– нельзя нам было быть у вас свидетелями с Ромой. Ты сама говорила, плохая это примета для пары…

–Не тупи, Аврор,– раздраженно перебивает меня Ника,– что ты, в самом деле… Вы не были тогда парой! Это-во-первых. А во-вторых, ты мне объясни, какая ему разница, куда добираться, если он освобо…-она резко замолкает, понимая, что сболтнула лишнего.

–Что? Что ты сказала, Ник?– цепляюсь я за ее слова, ловя в них новый смысл. Она что-то знает, но молчит,– что значит «освободится»?

–Я не сказала «освободится»,– осекает меня подруга,– Не придумывай ничего, Аврор. Ну, честно. Просто послушай меня. Чем собирать сплетни и злорадство в спину в этом гадюшнике, приезжайте к нам. Я если бы знала, как на Черноморье хорошо, давно бы Димку допилила перевестись. Приезжай.

Теперь я сама себя накручиваю. Мне кажется, что в этом ее «приезжай» вложен особенный смысл, секретный. Что при личной встрече она скажет мне что-то, что так сказать не может… Нелепо? Наверное. Все мы цепляемся за любую песчинку, когда на душе сомнения и гложущая неизвестность.

И все же ее предложение переехать показалось мне из разряда фантастических. Из тех, о которых услышать и забыть.

Но в тот же вечер ко мне зашла бабушка и совершенно серьезно выдала, поставив руки в бока.

–Так, я слышала твой разговор с Никой. И знаешь что- я считаю, что она права. Давай переедем, Аврор.

–Но как, бабуль?– удивляюсь я ее решительности.

–А что тебя смущает? Эта квартира на меня давит- все напоминает деда. Ребенку на Юге лучше будет. Да и тебе- и правда, по интернету и там можно занятия проводить. И в спину не будут шушукаться, что ты мать-одиночка. Давай… Была- не была.