Любовь Адмирала

Глава 21

Мы сели в машину Романа, спрятавшись от промозглого ветра и посторонних глаз.

Он завел мотор, посмотрел на меня с нежной улыбкой, словно пытаясь понять, перепроверить, не сбегу ли я. Протянул, не отрывая от меня глаз, руку назад и положил на мои коленки охапку веток рябины с заднего сидения.

Я охнула, увидев яркий, сочный букет из красных гроздей. Как же красиво смотрелись эти идеальные круглые ягоды на тоненьких темных ветках. И почему в магазинах никогда не продавали таких букетов?

–Потрясающе,– честно воскликнула я и вдохнула аромат ягод. От них пахло зимой и свежестью. Непроизвольно оторвала зубами одну ягодку- терпкий, горьковато- кислый вкус, такой родной и знакомый с детства. Кто из нас не срывал поздней осенью или ранней зимой в соревнованиях за плоды с птицами красные шапки рябины?

–Знал, что тебе понравится… Увидел в парке, когда к тебе ехал. Остановился, нарвал веток, как варвар. Если бы заметил со стороны, что кто-то деревья обрывает, отругал бы, а сам… хорош.

Я лишь улыбнулась его искренности, потому что точно знала, что он именно так бы и сделал. И ему правда неловко за этот букет, а мне… Мне, конечно же, приятно. Все мы эгоистичны в своих эмоциях, как ни крути. Мне еще никогда такой красоты не дарили. Да еще и мужчина, от присутствия которого голова кружилась, как на самом опасном аттракционе.

Мы двинулись с места- а я даже не спрашивала, куда. Я просто следовала за этим мужчиной. За своим мужчиной.

Плохо помню дорогу. Мы молчали, но сейчас говорить было вовсе и не нужно. Сердце разрывалось от эмоций. Остановились у какого- то не очень высокого дома. Зашли в деревянный подъезд со скрипящими полами. Лестничный пролет, этаж, открывающийся замок – всё как в тумане. Слышу позади хлопающую дверь. Замираю. Не дышу…

Роман подходит сзади. Я ощущаю это всем нутром. Чувствую его энергетику, полностью меня захватывающую. Каждую клетку, каждую пору мою. Я сейчас один большой нервный комок. Он освобождает меня от пальто. Откидывает волосы на другой бок и целует в шею. Я помню его запах. Помню его губы- слегка шершавые, но мягкие. Внутри становится нестерпимо жарко. Кажется, что кожа закипает от этих прикосновений, и я уже вовсе и не я.

Разворачивает меня порывисто к себе, страстно целует. Страсть Романа очень красивая. Она нарастает, раскрывается, подобно цветку. В ней нет нелепого напора Демида, скорее похожего на торопливый паровоз. Эмоции Романа завлекают и томят. Может это потому, что внешне он такой неприступный и холодный? Как в той песне- «холодный принц, но в твоей груди красные языки» или что-то типа того…

Я вся теперь как желе, обмякаю в его объятиях. Букет рябины выпадает из моих рук, но я этого уже не замечаю. Я уже, должно быть, у него на руках. Не помню, как он меня подхватывает. Роман заносит меня в спальню. Бережно кладет на большую кровать. Стягивает свитер и майку. Я немного тушуюсь, думая о том, что могла бы одеться лучше, если бы знала, что…

Жмурюсь, потому что сама не понимаю, что именно стоит за этим «что»… Всё происходящее словно бы не со мной. Я как будто в книге. Читаю удивительную историю, смакую. Просто не верится, что в реальности бывает так…

Роман расстегивает мой лифчик, накрывает тут же груди своими большими теплыми руками и целует, прикусывая, их вершинки.

Я тяжело вздыхаю и дрожу, опуская руку в его волосы. Он поднимает на меня глаза- и они теперь точно такие же, как и тогда- в домике в пансионате.

–Ты когда вышла ночью воду попить на кухню, через сорочку белую проглядывали твои соски, Аврора. Как ягодки рябины. Никогда не видел такой красавицы. Ты словно из той легенды была. Про Прединью.

Я только и успеваю, что порывисто дышать. Его рука сползает по моему животу к трусикам. Я сейчас просто разлечусь на осколки, так все остро и чувствительно.

Опускается сам. Целует кромку моего белья. И в то же время, не разрывает наш контакт глазами. Следит за моей реакцией. Мышцы пресса сводит. Он чувствует это напряжение.

–Если страшно и неприятно, просто скажи. Обо всем говори, Аврора. Я здесь для тебя, слышишь?

У меня гул в ушах, но я слышу его. Чувствую, как каждое его слово ставит на моем теле печать неизбежности. Вокруг все растворяется. Превращается в смазанный фон импрессиониста. Только он важен. Так вот оно как бывает. А я и не знала… С Демидом все было плоско и просто, в нашей близости не было волшебства, а вот Рома…

Он стягивает с себя одежду, а я понимаю, что умру сейчас, если к нему не прикоснусь. Откуда-то появляется смелость. Его торс идеально гладкий и такой же теплый, как и руки. А ведь он казался мне еще совсем недавно таким холодным человеком.

Целую его в ключицу, покрываю поцелуями плечи, мускулистые запястья. Нахожу сначала губами, а потом и кончиками пальцев несколько шрамов… Они выпуклые, твердые. Это места ранений. Я помню рассказ Димы. Сердце сжимается от мысли, что я могла его потерять, еще даже не найдя. Я их тоже целую. Так хочу, чтобы он знал, что я с ним, что я его и для него…

Роман разводит мои ноги. Его руки не прекращают гладить меня везде. Правильно и умело. Так, как нужно. Мы сейчас не чувствуем ни похоти, ни дикости, ни стыда. Происходящее выше этих низменных, тривиальных эмоций. Сейчас соединяются, прежде всего, наши сердца.

Он на секунду замирает и медленно заполняет собой. Я всхлипываю от восторга соития, когда чувствую, что он полностью внутри. Словно бы здесь и сейчас что- то завершилось. Мы стали единым целым.

Его движения плавные и размеренные, хоть пульс зашкаливает, я чувствую дикую энергию в его венах. Глаза в глаза. Я дышу его дыханием, а он- моим. По щеке стекает одинокая слеза.

Его брови немного сходятся на переносице, хмурится, когда видит увлаженные глаза.

–Тебе больно?

Могу только отрицательно качать головой. Притягиваю его ближе, подаюсь навстречу. Нет сил говорить.

–Рома,– шепчу, чувствуя, как всполохи удовольствия захватывают мое тело,– я тебя люблю… всегда любила, кажется… От рождения… Тебя ждала…

Это я вслух говорю? Не помню, не знаю, не осознаю…

–И я тебя люблю, моя Аврора… Моя девочка-сияние…