Мийол-алхимик

Бормотание опускается ниже.

«Ясно. Минус один на минус один».

Оставшаяся пара врагов отступает, Скрепа преследует их, но… неуверенно. Похоже, таких сенсорных способностей, как у лидера команды, у неё нет, и она здраво опасается сослепу влететь в ловушку. Правильно опасается, в общем-то: один из пары — подмастерье, и на что он способен, кроме изготовления взрывчатки — одним богам ведомо…

— Позволь помочь, — говорит Мийол, поравнявшись с ней. Его отлично видно, талисман Средней Комплексной Незаметности он не использует.

И враги пытаются использовать это.

«Купились».

Беркут Урагана — один из пары — на лету заворачивает взрывоопасные гостинцы обратно отправителям. Точнее, тому подмастерью, что кажется более опасным из-за непредсказуемости.

Гулко (и почти синхронно) бухают алхимические бомбы…

А потом призывателя аж отбрасывает на шаг назад, потому что новый бабах — хорошо хоть, не слишком близкий — перекрывает даже мощь взрыва ктаршруса раза этак в два, если не три. Итог вполне предсказуем: незадачливого подмастерья, кем бы там он ни был, в очень сильно фрагментированном виде расплёскивает по пейзажу.

«Вот из-за этого бомбами в массовом порядке, кроме профессиональных гномьих сапёров, и пользуются одни нагхаас. Им суицид не страшен…»

Последний из тройки пытается бежать. Он невидим и дополнительно укрыт незаметностью какого-то типа, к тому же тоже Воин и даже, кажется, Мастер Начал. В иных условиях у него или неё могли быть шансы…

Демоническая Направляющая Ласка кратно быстрее. Да и от Беркутов Урагана убежать на двух ногах — задачка без решения.

Собственно, Мийол, сознавая меру своего превосходства, постарался не убить, а пленить бегущего. Это не должно было создать сложностей: призывной зверодемон успешно нагнал свою жертву, сбил с ног, прижал лапой, не выпуская когтей… вообще-то у обычных ласок они не втяжные, но призыв достаточно пластичен в таких мелочах…

Новый, сравнительно слабый взрыв поставил в истории точку неожиданным и совершенно нежеланным способом.

'Что за фрасс⁈ Самоподрыв как средство избежать плена и допроса?

Не слишком ли фанатично?

Во имя Олмара, кого Глинорукий умудрился обозлить так? Или это не…'

Усилием воли Мийол отбросил неактуальные размышления и обратился по нити связи:

«Эшки! Вы нашли?»

«Ищем».

«Найди, прошу! Если четвёртый или там пятый всё же есть, они не должны уйти отсюда!»

«Ищу», — через взаимную связанность донеслось недовольство. Мол, не отвлекай, тут фамильяр делом занят.

Извиняющийся импульс в адрес Серокрылого Филина — и разворот в сторону Глинорукого, ибо пора оценить состояние союзников. Ну и помочь с травмами… по возможности.

Гимеко, впрочем, успела первой. Её лидер, вышедший из невидимости, лежал вверх лицом с торчащим из живота чужим клинком; чувствовал он себя явно не блестяще, но и помирать прям сейчас столь же явно не собирался, в чём и уверял заместительницу.

— Лучше, — хрипел он, — проверьте того сына змеи и паука, который воткнул в меня это. Как знал, что талисман против ядов мне в этом выходе пригодится…

— Моя ученица — токсиколог, — сказал Мийол, останавливаясь шагах в восьми. — Она может помочь куда быстрее и лучше любого талисмана.

— Ну, пусть помогает… буду должен.

— Никаких долгов! — открестился призыватель. — Пусть временно, но мы в одной леталке. А ещё ей будет полезен опыт лечения Мастера Начал. С преодолением пранического сопротивления. Шак, ты слышала?

— Разумеется! — откликнулась подходящая быстрым шагом алурина. Подаренный ей на четырнадцатилетие чемоданчик токсиколога (тот самый, иззелена-чёрный и украшенный черепами с костью-ручкой) уже оттягивал её левую руку.

— Рациональненький, — буркнула Гимеко, разложив свой пространственный короб и таская из него на заранее вынутый поднос принадлежности хирурга, а также малый алхимический набор.

Между тем Глинорукий, ловко комбинирующий Усиление лечебное и Смещение прямое, вытащил чужое оружие ещё на полпальца, передёргиваясь от боли, и замер, сосредоточившись на внутреннем кровотечении. То есть, конечно, на его блокировании с соединением и сращиванием разорванных кровеносных сосудов.

Мийол слышал от мэтра Кемвата, что опытные Мастера Боя могут не просто подстёгивать регенерацию Усилением лечебным, нагоняя изменённой праны и надеясь, что это поможет. Нет, вернее, не только: сверх того они способны направлять регенерацию, препятствуя формированию рубцовой ткани. Проблема в том, что улучшенные приёмы и праны требуют больше… ну так на то Гимеко и достала алхимический набор: явно собирается по-быстрому развести несколько порций зелья Силы. Приём жидкости и сам по себе частично компенсирует кровопотерю, а она ещё может влить в раненого несколько средних объёмных мер физраствора. Или Шак поспособствует: в её «чемоданчике смерти» всё нужное есть.

В общем, они — разумные опытные, лучше им не мешать. А пойти проверить, что там с… другими.

Первым делом призыватель добрался до Мастера Начал, проигравшего Глинорукому, и дистанционным воздействием сигила отключил талисман Невидимости Среднего Круга.

«Что ж, тут всё ясно».

Должно быть, сходно экипированные и близкие по силам Воины при обмене ударами просадили друг другу артефактную защиту; потом истощили свои пранические барьеры; и под конец, так сказать, обменялись оружием. Проткнули друг друга зачарованными кусками дерева. Только Глинорукий при этом отделался тяжёлым, но не критичным ранением, а вот этому досталось в грудь чуть выше сердца. Причём удар, судя по положению меча, рассёк аорту — а после такого даже Мастера живут очень недолго.

Трогать тело Мийол не стал: оно вместе со всем, что на нём — законный трофей союзников. Вместо этого он перешёл чуть дальше и вскоре, обследуя жертв взрывчатки, испытал и успешно подавил волну довольно сильной тошноты, хваля самого себя за заранее натянутую дыхательную маску. Убитых он и раньше видывал не раз, включая убитых очень грязно, взрывами — но впервые это были не нагхаас, а такие же люди, как он сам.

Казалось бы, что такого? Трупы и трупы. Но… оказалось, что разница есть. И ещё какая!

Разве что оттенок крови не отличался вообще. У змеелюдов она, на удивление, была точно такого же красного цвета, как у млекопитающих.

А вот запах… о, запах отличался кардинально.

«Как их звали? Кажется, их поминали сугубо как 'тех новичков» — притом что именно новичками они не были, просто Глинорукий принял их в команду последними.

Что сказать? Не повезло. И этому, с оторванной ногой, и этому, начавшему откатываться, но в результате повернувшемуся к взрыву лицом и…

Родственникам такое лучше не показывать. И не рассказывать, как именно…

Если у них вообще были родственники'.

То ли последнее призыватель произнёс вслух, то ли очень тихо подошедшая Скрепа просто угадала направление его мыслей:

— Хорошо, что я не лидер и даже не зам. Не придётся разговаривать с его братом — и с его родителями. И пытаться врать, что не мучались.

Мийол развернулся, покосившись на неё. Мастер Начал смотрела на покойных с открытым лицом, но явно не из-за запаха оно казалось таким… старым. Собственно, Скрепа и так была старухой: сто десять лет, одиннадцать полных юбилеев — это по любым меркам немало, даже для сильных Воинов. Но обычно, по словам сплетников, она выглядела лет на шестьдесят, а сейчас…

Скорбные складки в углах рта и тени под глазами сильно состарили её.

— Ещё хорошо, что у меня уже никого не осталось, — продолжила она, рассуждая вслух каким-то неестественно-опустошённым тоном. — Когда сгину, никто не заплачет.

— А как же ваша команда, почтенная? — спросил призыватель.

Но старуха словно не услышала. Ей, похоже, не требовался ни собеседник, ни слушатель. А её взгляд на тела… слишком спокойный, взвешивающий, немигающий… Мийол подумал, что насчёт выбора Глиноруким заместителя поторопился в выводах (Веселуха лучше… даже она!), поспешно отвернулся и зашагал к тем из нападавших, с кем сам дрался. Мысленно оправдываясь при этом, что надо ведь выяснить уже: кто это вообще такие, откуда взялись и чего хотели?

Однако дойти не успел.

«Нашла четвёртого, — сообщила Эшки. — Бежит».

«Где⁈»

«Там».

Последнее выражалось не словом, а содержало цельный образ места, ещё и с оттенками сопутствующих обстоятельств.

«Придержи его! Подави, как ты научилась!»

«Сейчас».

И снова дополнительные оттенки в послании, только уже хищно-предвкушающие. Для птицы, вполне заслуживающей звания диколесской Охотницы, бегущий был просто ещё одной добычей. Дичью. А что двуногой и говорящей… право, какие мелочи!

Быстрым шагом подойдя к Гимеко, Мийол привлёк её внимание похлопыванием по плечу и, склонившись, сообщил на ухо:

— Мои тут рядом четвёртого нашли. Попробую хотя бы его — или её — взять живьём. Скоро вернусь… так или иначе.

— А ты третьего хотел… живьём? — так же тихо спросила Веселуха.

— Конечно. Он сам подорвался, когда мой зверодемон его прижал. Мне это не понравилось.

— Вот как. Тогда поспеши. Но… аккуратно.

На дне зелёных омутов её глаз мелькнуло что-то дикое.

Отступив, призыватель в уже отработанной последовательности разбежался, подскочил, обнулив вес, а когда один из Беркутов Урагана подхватил его когтями — активировал талисман Средней Комплексной Незаметности. Именно так, несомый одним призывом и сопровождаемый парой других, он помчался в сторону, указанную фамильяром.

Всю эту донельзя мутную историю пора было заканчивать. Причём в самом деле аккуратно и даже нежно. Допускать новое самоубийство Мийол не собирался, будучи твёрдо намерен не упустить последний источник информации.

В самом деле: раз уж он вмешался и помог Глинорукому (пусть даже помощь эта едва ли оказалась критичной, его команда, сохранившая ветеранский костяк своего состава, вполне могла сладить с кризисом и сама) — значит, он выступил против какой-то силы.

Какой?

«Чувствую, что ответ мне не понравится…»