«Черная пехота». Штрафник из будущего

ГЛАВА 38

Так, за разговорами, мы поднялись на гребень холма. Немцев там поприбавилось, подъехало еще несколько машин и мотоциклов. Однако усиления охраны я не заметил. Значит, сработали наши фокусы!

Ожидавший нас солдат уже нетерпеливо притоптывал около тропинки. Выходить на открытый склон он не рисковал и поэтому ждал нас в безопасном укрытии. Когда же мы подошли ближе, он сорвался с места и поманил нас за собой.

Вот и знакомая палатка. Следуя за солдатом, мы вошли внутрь.

— Вы нас вызывали, герр майор?

— Да, оберстлейтенант. Как продвигается ваша работа?

— Склад мы обнесли валом, крышу усилили. Думаю, что вероятность его взрыва теперь существенно снизилась. Да и по остальным объектам тоже уже есть обнадеживающие результаты. Уцелевшие платформы мы вывели за пределы зоны возможного поражения.

— Да, я это видел.

— У нас есть потери, герр майор. Почти сто человек уже погибло на пожаре и достаточно большое количество рабочих получили ранения. Я бы хотел вас попросить, герр майор…

— О чем же?

— Можно ли отправить их в госпиталь?

— Манфред? — повернулся майор. — Мы располагаем такой возможностью?

— Да, герр майор. Ближайший госпиталь, способный принять этих раненых, находится в сорока восьми километрах отсюда.

— Распорядитесь, чтобы подали грузовики. И…

— Разрешите, герр майор?

Я обернулся. У входа стояли трое крепких, плотно сбитых немцев в черной форме. На петлице первого из них я увидел серебряные молнии. СС… А им-то что тут надо?

— Входите, шарфюрер. — Майор повернулся к вошедшим эсесовцам.

— Хайль Гитлер, герр майор! Шарфюрер Кройцер, управление по охране тыла. Группа С 10.

— Хайль Гитлер, шарфюрер! Чем я могу вам помочь?

— Мне нужен лейтенант Коссовски, начальник шталага 4 в. Он должен быть где-то здесь.

— Манфред! Где лейтенант Коссовски?

— С вашего позволения, герр майор, — вступил в беседу немолодой уже обер-лейтенант. — Он только что был в расположении своих солдат. Это в районе моста через реку.

— Вот как? Не будете ли вы столь любезны, чтобы проводить шарфюрера и его людей к лейтенанту?

— Безусловно, герр майор. Шарфюрер, будьте так добры, следуйте за мною. Тут совсем рядом, и мы дойдем достаточно быстро.

— Нет нужды, герр обер-лейтенант, у меня здесь автомобиль. Разрешите быть свободным, герр майор?

— Да-да, шарфюрер, занимайтесь своими вопросами. Итак, оберстлейтенант, — снова повернулся ко мне майор, не дожидаясь ухода посетителей. — Я вас слушаю. На чем мы остановились?

— Прошу вас, герр обер-лейтенант, — шарфюрер указал рукой на выход и посторонился, пропуская его.

После их ухода внимание присутствующих снова обратилось на меня.

— Позвольте вашу карту, герр майор. Я бы хотел подробнее пояснить существующую обстановку.

— Розмайер, дайте карту оберстлейтенанту. Манфред, займитесь отправкой раненых.

Как я и предполагал, отдельную карту (специально для меня) немцы готовить не стали. С чего бы это вдруг? Поэтому передо мною развернули карту майора, на которой, помимо собственно станции, были нанесены и прочие обозначения. В том числе и позиции охраны вокруг станции. Да и других значков, показывающих, какое подразделение и где стоит, на карте хватало. Судя по возбужденному сопению Козицина за моей спиной, он тоже успел это понять и теперь внимательно разглядывал нанесенную на карту обстановку.

— Позвольте карандаш, герр майор.

— Прошу вас, — кто-то из свиты майора протянул мне карандаш.

— Итак, герр майор, на настоящий момент мы имеем следующее положение вещей…

Мой обстоятельный доклад занял около двадцати минут. В его процессе я делал пометки на карте, объясняя майору создавшуюся обстановку. А заодно давал Козицину возможность хорошенько изучить отображенную там информацию. Он вполне вошел в роль и иногда вставлял в мою речь достаточно разумные и дельные замечания. Как выяснилось неожиданно для меня, он с грехом пополам понимал немецкий язык. Я мысленно поставил себе плюс — не подвела меня интуиция, взял в провожатые именно того, кого надо! В некоторых случаях, правда, мне приходилось его поправлять, но в целом доклад удался. Майор удовлетворенно покивал головой.

— Как много, по вашему мнению, займет окончательная ликвидация пожара?

— Приблизительно два-три часа. Надеюсь закончить до наступления темноты. В противном случае боюсь даже и предполагать…

— Надеюсь, что Господь не оставит нас своей защитой, оберстлейтенант. Благодарю вас, вы можете возвратиться к своим людям.

Ну, слава богу! Отбоярились мы от фрицев. Как же, ждите, будет вам через три часа… тишь да гладь…

— Александр Павлович?

Это еще кто? Я обернулся. Ага, лейтенант Коссовски. Стоит в дверях, рядом с ним старший эсэсовец.

— Слушаю вас, герр лейтенант.

— Вы ведь из штрафников, господин подполковник?

— В чем дело, лейтенант? — привстал майор. — Эти вопросы можно выяснить и позже, у нас есть важная работа…

— Которую, с вашего позволения, могут закончить и подчиненные господина Леонова, — встрял в разговор шарфюрер. — Если я правильно понял его доклад, основная фаза работ уже завершена, ведь так?

— Это так, шарфюрер. Но интересы дела требуют присутствия оберстлейтенанта среди его рабочих.

— Ну, насколько я успел разобрать, заместитель господина Леонова достаточно компетентно освещал ход проводимых работ. Так что смею надеяться, что он сможет его заменить там на некоторое время. А я успею ему задать некоторые вопросы, после чего он сможет вновь приступить к исполнению своих обязанностей. Вы не возражаете, герр майор?

Так, приплыли… Что этому шарфюреру нужно от меня? Откуда он вообще тут взялся? Прикинем. Что он сказал? «…управление по охране тыла. Группа С 10…» И что это за контора такая? Ладно. Попляшем от другого. Сейчас 1942 год. Так? Так. А это значит, что всех СС уже переодели в полевую форму. Всех? Черная форма — это Альгемайне СС, то есть собственно СС как организация, а не как войска, не как Ваффен СС. Так? Тогда что он делает на фронте? В каком качестве и кто может тут быть в черной форме? Может ли это быть какая-то служба безопасности? Какая, их ведь у немцев прилично было? А в памяти покопаться? Ну-ка… «Тотенкопф»! Они всегда ходили в черном! Но постойте, «Тотенкопф» — это охрана концлагерей? Что они здесь делают? Где тут ближайший концлагерь? Километров с восемьсот будет? Как бы и не поболее…

Стоп! Шарфюрер сказал: «…управление по охране тыла…». Отпал концлагерь. А что осталось? Что я знаю по «Тотенкопфу»? В 1939 году его переформировали. В дивизию СС. И входили туда собственно «Тотенкопф» и… полицейская дивизия СС! Приплыли… вот откуда эти ребятишки.

Майор тем временем переглянулся с подчиненными. Не хочет он с эсэсовцами конфликтовать, по всему видно.

— Хорошо, шарфюрер. Вы можете задать оберстлейтенанту все интересующие вас вопросы. Его заместитель отправится на станцию. Надеюсь, шарфюрер, это не займет у вас много времени?

— Я постараюсь быть кратким, герр майор.

— Вам нужно проинструктировать вашего заместителя, герр оберстлейтенант?

— С вашего позволения, герр майор, нужно.

Я подошел поближе к Козицину. Он был взволнован, мой разговор с эсэсовцем его заметно напряг.

— Что ему от вас нужно, това…

— Не знаю. Но не это сейчас важно! Важно действовать по плану! Понятно я говорю?

— Да! Но…

— Никаких «но»! Действовать по распорядку, это мой приказ! Понятно вам?! Независимо ни от чего — действовать по разработанному мной плану!

— Да. Я все понял. Мы будем действовать так, как вы нам ранее приказали.

— Так. Вносить какие-либо изменения в разработанный мною план — запрещаю! Кому бы то ни было! Все понятно?

— Все. Я могу идти?

— Герр майор, я проинструктировал заместителя. Прошу вас, разрешить ему отбыть на станцию.

Майор вышел из-за стола.

— Надеюсь, герр оберстлейтенант, ваш заместитель отдает отчет в серьезности обстановки?

— Не сомневайтесь, герр майор, он все хорошо понял.

— Так. Он может идти.

Козицын вышел. На пороге он задержался и посмотрел на меня. Я успокаивающе кивнул ему головой.

— С вашего разрешения, герр майор, мы немного прогуляемся с оберстлейтенантом? — Голос шарфюрера был предельно вежлив.

— Разумеется. Попрошу вас не задерживать его более необходимого.

Шарфюрер указал мне на выход.

Впереди один эсэсовец, второй сзади. Шарфюрер идет сбоку, Коссовски позади. Куда мы направляемся? Ага, вот и их машина. Кройцер присел на крыло. Вытащил из пачки сигарету, прикурил.

— Итак, господин Леонов, кто вы?

— Леонов, Александр Павлович.

— Воинское звание?

— Подполковник.

— Род войск?

— Химзащита.

— Даже так? А как в штрафную роту попали?

— Дал по морде командиру.

— Я как-то затрудняюсь себе представить — кто же это был?

А действительно — кто? Фамилий генералов я не знаю. Назову, а вдруг такой на другом фронте воюет?

— Полковник Марченко. Заместитель начальника войск противохимической обороны фронта.

Господи, что за чушь я несу? Эсэсовцы стоят спокойно, без напряжения. Еще бы! В сорока метрах отсюда пулеметное гнездо, а еще в ста метрах стоянка машин и там полно солдат. Не убежать… Значит, врем дальше.

— За что?

— Не помню. Был пьян.

— И попали в штрафники… Рядовым красноармейцем?

— А кем еще я мог туда попасть? Не командиром же?

— Почему скрыли свое звание при регистрации?

— Боялся.

— А сейчас, значит, страх прошел?

— Как видите.

— Герр лейтенант, — обернулся к Коссовски шарфюрер. — Вы можете быть свободны. Я благодарю вас за оказанную мне помощь. Этого человека я забираю с собой.

— Но… герр майор… он же…

— Это я беру на себя. Соответствующее распоряжение от своего руководства вы получите незамедлительно, как только я вернусь к себе в часть. Несомненно, я отмечу в своем докладе вашу ценную помощь и профессионализм.

Коссовски откозырял и удалился.

Шарфюрер прошелся взад-вперед и снова уселся на свое место.

— Вы больше ничего не хотите мне сообщить?

— Скажите — о чем?

— Вам угодно играть в прятки? В вашем положении это неразумно.

— Я действительно не знаю, чем могу быть вам полезен, герр шарфюрер.

— Не мне, герр оберстлейтенант, не мне. Поверьте, вас разыскивает не только мое начальство.

— Я как-то теряюсь в догадках, герр шарфюрер. Чем моя скромная персона могла заинтересовать ваше руководство?

— А чем вы заинтересовали руководство НКВД? Да так, что они издали специальный приказ о вашем розыске?

— Вот уж чего не знаю, герр шарфюрер, того не знаю! С данной организацией, слава богу, не контактировал, и чем вызван их ко мне интерес — сказать не могу. Надо полагать, что вы, раз уж сумели выяснить то, что они меня ищут, не откажетесь сообщить мне — зачем?

— Еще раз повторяю вам, герр оберстлейтенант, вы не в том положении, чтобы играть с нами в прятки! Ваше поведение сейчас по меньшей мере неразумно! Если не сказать больше!

За холмом бабахнуло. Видимо, саперы рванули сразу парочку снарядов.

— Вот видите, герр шарфюрер, в какой обстановке мне приходиться работать? И вы полагаете, я расположен к шуткам? Еще неизвестно, что будет через полчаса, а вы намекаете на недовольство вашего руководства! До встречи с ним я еще должен дожить!