Варя. Я все вижу

Глава 28. Сейчас

— Дура, — цедит сквозь зубы Софья, размазывая мне по лицу что-то отвратно пахнущее от чего возникают рвотные позывы. — Эй, терпи, у тебя губы слиплись. Если сейчас решишь блевать, то можешь и захлебнуться.

О какой-либо аккуратности в ее движениях, естественно, не могло быть и речи. Софья наносила вонючую жижу по лицу резко и особо не церемонилась, заставляя меня слабо постанывать в ответ на грубые прикосновения к моим ранам.

— Предупреждала же, что не нужно лезть, — шикает она, — а ты? Не послушала? Вот теперь терпи эту боль. И скажи спасибо, что Верховный еще достаточно быстро разрешил помочь тебе. Иначе бы все проело до костей и спасать было бы нечего. А так…что ж, красавицей тебя назвать будет уже сложно, но зато живая останешься.

Я быстро моргаю, чтобы согнать накопившиеся слезы и Софья тут же реагирует на это:

— А не поздновато ли рыдать ты удумала? Если бы ты раньше усвоила где твое место и не рыпалась с него, то ничего бы и не случилось. Я не стану уклоняться от приказа хозяина и залечу тебя ровно настолько, насколько это нужно. Мази больше нет, так что лежи смирно и не вздумай даже переворачиваться на бок.

На этом сеанс лечения и нравоучений был наконец-то окончен. Насколько это возможно, я даже выдыхаю с облегчением, когда дверь за Софьей захлопывается. Не знаю от чего мне было дурнее: от боли, от запаха мази или же от голоса суккуба. С каждой секундой голова становилась тяжелее, веки едва удерживались открытыми. Мое сознание плавало на границе между реальностью и почти бессознательным состоянием. Даже не сразу поняла, что в комнате появился Сеня и теперь он сидел возле меня, осторожно поглаживая меня по волосам.

— Ничего хозяйка, ничего, — шмыгнул он носом, — все будет в порядке. Ты поспи немного, окрепни.

Он плакал.

А я лежала и думала, что наш мир никогда уже не будет прежним после того, что выпало на нашу долю. Мы будем уродливы и изранены внутри и внешне даже после успешного завершения дела. А дальше что? Как жить дальше, когда у тебя ничего не осталось? Ни интереса, ни смысла…

— Варя, мы справимся, — Сеня обеспокоенно всматривается в мое лицо, будто считывая мои мысли. — Слышишь? Мы обязательно справимся, иначе к чему все это было, верно? Не смей опускать руки, нам наши на небесах не простят.

Я «соглашаюсь» с ним глазами, медленно моргнув.

Да, Сень, справимся. Ради всех, кто теперь смотрит на нас сверху. Но для этого нам нужно донести до демонов то, что я увидела. А как это сделать, когда сил хватает лишь на дыхание? Медленно поднимаю руку и под возгласы домового, тянусь к губам.

— Что ты делаешь? Нет, нельзя! — он мечется по постели. — Варя, ты сделаешь только хуже!

На этом я даже умудряюсь взглянуть на него с долей усталости и скептицизма.

Ну и куда еще хуже?

А затем зажмуриваюсь, часто-часто вдыхая воздух через нос и двумя уцелевшими пальцами касаюсь того места, где у меня должны были быть губы. Подушечки утопают в чем-то мягком и я очень сильно стараюсь представить себе, что это мазь, а не плоть. Надавливаю и сначала один, а потом второй палец ныряет в образовавшийся зазор и я начинаю ими разрывать слипшуюся субстанцию. Мир тут же окрашивается в черный цвет от боли. Я задыхаюсь от нее, от крови с примесью вонючей жижи, которая заполняет рот. Сеня подталкивает меня под спину, помогая повернуться и меня все же тошнит.

— Сейчас, сейчас, — домовой вытирает все полотенцем, — сейчас, хозяйка. Ну вот скажи, зачем все это?

— Найди листок и ручку…пиши…пиши…это почтальонша…

Слабеющим голосом я диктую ему то, что видела и то, что поняла. Хватает меня совсем на немного. Покрывшаяся испариной, переворачиваюсь обратно на спину и успеваю дать последнее наставление прежде, чем потерять сознание:

— Отнеси Егору и…не попадись никому на глаза…

Хочется верить, что у него все получится.

Забытье по моим меркам продлилось недолго. Мне казалось, что вот я закрыла глаза и меня тут же кто-то настойчиво принялся будить обратно. А я не хотела просыпаться, потому что здесь было тихо, спокойно и комфортно. Зачем мне возвращаться туда, где постоянно причиняют боль? Где меня никто не ждет? И где у меня ничего не осталось? Сопротивляюсь зову, но кто-то по ту сторону уже принялся тормошить мое тело.

— Варя, ну же, открой глаза — слышится отдаленный голос. — Она не просыпается! Она не дышит! Это вы во всем виноваты!

— Отойди, — кто-то приказывает и я даже догадываюсь кто именно. — А теперь слушай меня внимательно Домовая, наш контракт вот так не прервется. Даже не надейся на это.

На это я лишь усмехаюсь.

Ну-ну, попробуй достать.

И бреду себе дальше в этой темноте, углубляясь в нее все больше и больше. А затем раздается хлопок и слышится звук тянущейся цепи. Резкий толчок и, опустив глаза, я вижу что внутри груди торчит что-то похожее на крюк. Боли не чувствую, только изумление.

— Что за…

Не успеваю договорить, как кто-то тянет цепь обратно и меня дергает следом за ней. По сути это очень похоже на то, как рыбак вытягивает рыбу на поверхность.

Только вот рыба не очень этому рада.

— Ну, здравствуй, — на роже демона появляется самодовольная ухмылка, — неужели ты думала, что сможешь сбежать даже таким образом?

Морщусь от ноющего ощущения в центре грудины. Раны там нет, но вот чувство будто мне со всей силы туда ударили вполне присутствует. Бегло смотрю на руки, кожа которых покрыта едва заметной сеткой шрамов и тянусь к лицу. Правда, сама же и останавливаюсь в нескольких миллиметрах, не решаясь прикоснуться. Лицо стягивает так, будто перекроено и перешито в нескольких местах. Сеня отводит глаза и я даже не хочу представлять, насколько все паршиво.

— Сколько я была в отключке?

— Три дня в беспамятстве, — осторожно говорит домовой, — и ты почти умерла. А этот…этот даже не сразу поверил мне.

— Но прискакал, когда дело запахло жаренным, — подытоживаю, — я даже не удивлена. Сень, дай воды пожалуйста.

Жадно выпиваю два стакана и только потом смотрю на Егора.

— Судя по тому, что ты и Сеня здесь, — сглатываю, — он передал тебе записку. И?

— И мы все проверили. Ты оказалась права, это почтальонша стала связующим звеном. Уйма кредитов, болеющие старые родители, сын — алкаш. Как говорится, полный набор, который заставил ее сотрудничать с Пиковой дамой. Она живет неподалеку от первого адреса и работает рядом со вторым, где убили мужчину. По словам соседей, она часто заходила к ним и помимо работы. Вроде бы помогала с продуктами и оплатой счетов. Ну или просто оставалась поболтать.

— Прощупывала почву?

— Все возможно. — Хмыкает демон. — Но размышлять над этим сейчас это уже нет никакого смысла. Те уже мертвы, а у дамы появилось три новых потенциальных жертвы. Мы пасем ее на третьем адресе, где она стала часто появляться и не только в связи с работой.

— Почему вы до сих пор ее не обезвредили? — Опускаю ноги с постели, но встать пока не решаюсь.

— Потому что дома у нее зеркала нет, как и с собой тоже.

— Так подловили бы ее, сломали бы что-нибудь и заставили бы отдать его вам.

— Ты помнишь Нику, когда она была под контролем Пиковой дамы? — Егор встает с постели вместо меня.

Конечно, я помнила, как подруга выгибалась в другую сторону, будто ее тело не имело костей и ничего не чувствовало.

— Единственный вариант, — продолжает демон, — дождаться момента, когда она снова начнет обряд и в процессе ее обезвредить.

— И как мы поймем, кого она решит убить? Какая-то кнопка загорится или смс придет?

— Нет, я заманю ее, — он качает головой, — последняя жертва должна быть наполнена болью до краев и мне есть кого ей предложить.