Горничная для тирана

Глава 22

Дарина

Возникает ощущение дежавю, когда машина въезжает на территорию дома Демьяна Ростиславовича. Масштабы и величие усадьбы также впечатляют. Только сейчас меня никто не обыскивает, потому что рядом хозяин. Отвожу взгляд, когда мужчина подает мне руку и помогает выйти из машины. Кажется, вся охрана смотрит на меня уже другими глазами. Все понимают, для чего я приехала. Понимают и тоже отводят взгляд. Савелия нет. Может, и к лучшему, я бы умерла со стыда.

– Вещи Дарины - в гостевую комнату, которая напротив моей спальни, – распоряжается хозяин и подставляет мне предплечье.

Чем ближе мы к дому, тем больше горит мое лицо. Стыдно посмотреть в глаза Васе и Любе. Чувствую себя продажной девкой.

Что мне им сказать?

– Я не смогу просто так сидеть на месте, может, всё-таки...

– Даже не пытайся, Дарина, – обрывает меня мужчина. – Ты не будешь здесь работать, – категорично отрезает.

Молчу, продолжая идти.

Мужчина открывает для меня дверь, пропуская в холл. Слава богу, нас никто не встречает, Но легче мне от этого не становится.

– Пойдем я покажу тебе комнату, – хозяин тянет меня наверх по лестнице.

– Спасибо, я знаю дорогу, – пытаюсь отсрочить... сама не знаю что. Хотя знаю, просто не хочу об этом думать.

Мужчина качает головой, перехватывает мою руку и всё-таки подводит к комнате напротив своей спальни. Распахивает дверь, пропускает меня, но сам не входит, оставаясь в дверях.

– Расслабься, куколка, – это его «куколка» режет слух. – Если я сказал провожу, то это значит ровно то, что я сказал. Не додумывай. Я не в том возрасте, чтобы завуалировать что-то большее. Скажу прямо все, чего хочу. А сейчас я хочу, чтобы ты выдохнула, привела себя в порядок и спустилась к ужину.

– Я не хочу ужинать.

Мне нужно время, чтобы как-то смириться и принять свое положение.

– Не нужно мне отказывать в простых вещах. Жду тебя в столовой ровно через полчаса, – холодно произносит мужчина и покидает комнату, прикрывая дверь.

Я гостья в этом доме, но сказать «нет» не могу.

Иду в ванную, умываюсь холодной водой, расчёсываю волосы, заплетая их в косу, а когда выхожу, моя сумка уже стоит на прикроватном пуфике. Открываю ее, не понимая, что надеть. Сейчас меня бы устроила серая форма горничной.

Надеваю простое домашнее платье в мелкий цветочек и ровно через полчаса выхожу из комнаты.

Ускоряю шаг, проходя мимо спальни сына хозяина.

Столкнуться с Василисой и Любой стыдно, но им я хоть что-то смогу объяснить. А встречи с Марком боюсь.

Замедляюсь на входе в столовую - там Вася, я слышу ее голос. Боже. Как трудно заставить себя сделать этот шаг.

Выхода нет, и я заставляю себя переступить порог столовой.

Стол уже накрыт на двоих, во главе Демьян Ростиславович, Вася ставит на стол графин с морсом. Когда девушка поднимает глаза, я вижу в них недоумение. Она даже замирает на секунды.

– Привет, – шепчу ей одними губами. Девушка теряется, просто кивает, берет себя в руки, быстро покидая столовую.

– Проходи, присаживайся, – мужчина указывает мне на место по левую руку от себя. Сажусь, опускаю руку на льняную салфетку, комкая ее. – Тебе идет вот эта простота, – произносит хозяин, берет бутылку красного вина и наполняет мой бокал. – И то, что ты не пытаешься мне понравиться.

– Я уже говорила, что не пью, – ухожу от темы.

– Я помню все, что ты говорила, – наливает и себе напитка. – И мне нравится, когда женщина не увлекается спиртными напитками. Пить ты будешь только из моих рук. Это вино не про напиться, Дарина. Оно расслабит тебя, ты слишком напряжена. Воспринимай присутствие в этом доме как отдых, как время перемен и расстановки приоритетов, – поднимает бокал и тянет его ко мне.

Чокаемся и отпиваем по глотку.

– Как вино, я угадал с напитком?

– Я не разбираюсь в винах. Вкусное, – кивая, ставлю бокал на место ровно тогда, когда Василиса подает нам два блюда со стейками из лосося, соусом и спаржей на гриле.

– Приятного аппетита, – произносит девушка, не смотря на меня, и удаляется. А я вспоминаю, что она сейчас крутится в этом доме одна, и краснею. Надо было мне не дёргаться и оставаться здесь работать. Может, тогда ничего бы этого и не случилось. Дура.

Беру вилку, опуская глаза в тарелку. Все это так нелепо: ужин, вино, дом. Чувствую себя не на своем месте.

– Знаешь, Дарина, этот дом начал строить еще мой отец, – неожиданно произносит мужчина. Когда-то на этом месте был просто покосившийся гнилой домик и кромешные заросли. Мой отец называл данную территорию местом силы. Тогда мне было плевать. Место и место, я не верил в эту чушь.

Парадокс в том, что его рассказ меня отвлекает, я слушаю с интересом.

– Ешь, Дарина, – указывает глазами на мою нетронутую еду. – Раздели со мной этот ужин, разве я много прошу?

Киваю, отправляя в рот спаржу.

– И вот отец начал масштабное строительство собственной усадьбы, – продолжает, когда убеждается, что я ем. – Он уже болел тогда, но проводил много времени на стройке. Говорил, что здесь ему легче дышится и дело отвлекает. К сожалению, стройку он не закончил... Не успел, совсем немного оставалось, – задумчиво отпивает вина.

– Мне очень жаль, – тоже отпиваю вина, чтобы проглотить эмоции.

– Не надо сожалеть, жизнь такова, конец неизбежен. Я не пытаюсь вызвать твою жалость. Просто пытаюсь рассказать тебе историю этого дома и то, почему я тоже нахожу его местом своей силы. Я закончил строительство и привёл его в должный вид по проекту отца. И да, мне тоже здесь легко дышится. Когда силы покидают, я всегда возвращаюсь домой. Мой отец хотел, чтобы здесь жил и продолжался его род. Поэтому я ревностно отношусь к посторонним в этом доме. А тебя впускаю, подыши здесь, почувствуй свою силу, отпусти все, что осталось за стенами дома.

Замираю с бокалом в руках. Я неожиданно проникаюсь откровением мужчины. Мне казалось, он так не умеет. По сути, мы чужие друг другу.

– На самом деле меня восхищает этот дом своим величием и одновременно отдалённостью от всего мира.

– Рад, что тебе нравится.

Сама не замечаю, как за разговором почти все съедаю. Этот мужчина не так страшен; за маской тирана, демона, все же есть человек со своей историей и стержнем.

– Допей вино, – просит мужчина, и я спокойно допиваю. – Хочешь что-нибудь еще? Десерт? Я просто не любитель сладкого.

– Нет, спасибо. Можно я пойду в комнату? Сил сегодня нет, – признаюсь. Вино и правда меня расслабило, и я хочу просто лечь спать, чтобы этот бесконечно долгий день наконец закончился.

– Да, конечно, я провожу, – мужчина поднимается с места и протягивает мне руку.

Вспоминаю его слова о том, что он не завуалирует свои желания, и спокойно подаю ему руку. Мужчина сжимает мою кисть, поднимает с места и заглядывает в глаза. И ровно в этот момент в столовую снова входит Василиса и обращает внимание на наши руки. Я не хочу, так выходит на инстинктах – дёргаю рукой и отшатываюсь от мужчины, словно пытаюсь скрыть то, что скрыть от обитателей этого дома уже невозможно. Вася тоже останавливается в ступоре и быстро отводит взгляд.

Мужчина снова перехватывает мою ладонь, сжимает и ведёт на выход.

Мы молча поднимаемся наверх и доходим до спален. Мне вдруг хочется извиниться, объяснить свое поведение и оправдаться. По сжатой челюсти я чётко понимаю: хозяину не понравилась эта сцена. Но слова где-то теряются, и я молча сжимаю губы.

Возле моей двери Демьян Ростиславович отпускает мою руку, но перехватывает мои плечи, сжимая их и разворачивая к себе.

– Никогда не стыдись и не жалей о своих поступках, даже если они вынужденные. Ты никому ничего не должна. Если окружающие не понимают и не принимают твоих поступков, это их проблема, Дарина, – говорит он мне, продолжая удерживать.

– Я просто потерялась и, правда, не знаю, как себя вести, – отвечаю.

– Веди себя просто достойно в любой ситуации. Ты очень красивая и по-женски правильная девочка, таких сейчас мало. Это чувствуется сразу, оттого мужчины хотят забрать твою уникальность себе. Я в их числе, Дарина, – его голос становится низким и немного хриплым. – Я не скрываю своих желаний. Тоже хочу твою нежность, чистоту, мягкость, чувственность, молодость и уникальность. Я хочу не просто прикоснуться, а распробовать ее. Позволь мне это сделать, и я не обижу. Дам тебе намного больше.

– А если я не хочу ничего отдавать? – спрашиваю, опуская глаза.

– Не нужно лгать, кукла, – отпускает мои плечи, перехватывает мой подбородок и поднимает голову, вынуждая смотреть на него. – Если бы я не чувствовал в тебе взаимность, тебя бы здесь не было. Я уже говорил, что ненавижу, когда лгут себе. А ты лжёшь – ведет большим пальцем по моим губам, надавливая. Реакция на его прикосновения и правда есть. Страх перед неизвестностью и величием этого сильного мужчины смешивается с каким-то волнением. Мурашки по коже, волны тепла по телу и понимание, что я нравлюсь взрослому мужчине, вызывают трепет. Сглатываю, прикрывая глаза.

Мужчина давит на мои губы, вынуждая их разомкнуться, и снова гладит нижнюю губу.

– Ты девственница? – вдруг спрашивает он. Молчу, ощущая, как начинает гореть лицо. – Отвечай, от этого много зависит.

– Да.

– Хорошо. Это тоже уникально.

– А если бы я сказала нет? Не была бы такой уникальной?

– Женская логика феноменальная, – усмехается. – Этот факт не отменил бы ни твоей чистоты, ни твоей уникальности. Факт твоей невинности немного меняет мое дальнейшее поведение. Ты устала, выспись, отдохни. Спокойной ночи, – отпускает меня, разворачивается и идет не в свою комнату, а к лестнице. А я с колотящимся сердцем захожу в комнату и запираюсь…