Завтра. Гром завтра. Солнечный восход завтра. Долгая дорога в завтра

* * *

Дикар застыл, ноздри его раздулись. Прямо перед ним темная масса, фигура в зелени; торчит длинное тонкое ружье. А дальше еще один азиафриканец.

– Пять минут, американец, начиная с этой.

Через мерцающую зелень Дикар видел дом, его серебристо-серые стены, за исключением нескольких сохранившихся пятен краски, окна без стекол, черные и пустые, крыша продавленная, как будто на нее наступил великан.

Вокруг дома пространство примерно в двадцать футов шириной, на котором только трава, но нет кустов. Никто не может пройти, не став целью американца внутри. А американец кажется готовым.

Поэтому азиафриканский офицер старается выманить его наружу. И поэтому американец молчит после своего последнего смелого смеха. Он не может сразу следить за всеми сторонами дома, но сохраняет тишину, чтобы было неясно, где он. Он точно сможет убить двух-трех черных, прежде чем они возьмут его. Офицер достаточно умен и хочет уберечь их от этого.

Ближайший к Дикару азиафриканец смотрел только на дом. К нему легко подобраться… Дикар покачал головой и сказал себе, что не имеет на это права. Не имеет права рисковать судьбой всей Америки, чтобы спасти одного человека.

Черный двигался. Он снял шляпу, одел ее на конец ружья и высунул из кустов – совсем немного, чтобы выглядело так, будто он беззаботно высовывает голову.

Из дома не выстрелили. Американец не смотрит в эту сторону.

– Осталось четыре минуты, – крикнули с другой стороны дома. – У тебя есть на размышления четыре минуты.

Зашуршали листья. Азиафриканец, за которым наблюдал Дикар, распрямлялся. Второй делал то же самое. Пригнувшись, выставив вперед винтовки, они двигались к дому.

Они не собирались ждать пять минут.