Беспокойное Наследство. Надежда умирает последней

Глава 11.

Хотя посёлок и назывался Пригородным, путь до него оказался не близким и удлинился он за счёт того, что на выезде из города мы попали в ужасную пробку. Как-то так получилось, что нам довелось оказаться в неудачном месте в неудачное время, единственный выезд из города в восточном направлении, где располагалось самое большое скопление коттеджных посёлков и несколько крупных заводов, совпал с концом рабочего дня.

По сути, отправляясь в неизвестность я, должна была тревожиться о многом. Вот уж нет! Как-то так получилось, что мои мысли были лишь об одном. Ради разнообразия меня неимоверно злил Давыдов. Стоило только убедиться, что в пробке мы застряли основательно и надолго, как он тут же нацепил гарнитуру на ухо и принялся раздавать поручения каким-то людям по телефону. Поначалу я украдкой прислушалась к его разговору, но быстро поймала себя на том, что разговоры на экономические и юридические темы меня угнетают.

От скуки я достала из рюкзака коробочку с брелоком, который отослала мне бабка перед своей кончиной, открыла её и вытряхнула на ладонь красивую бронзовую вещичку. В тот раз я не стала особо рассматривать, а вот сейчас заинтересованно вертела в руках затейливо выполненную вещицу.

Бронзовое сердечко с завитушками с одной стороны украшали три прозрачных зелёных камушка каплевидной огранки, с другой же располагалась какая-то сложная конструкция из множества шестерёнок. Если бы шестерёнки были прикрыты циферблатом, то думаю, получились бы неплохие часы, а так в этом безобразии я могла признать только очень оригинальный брелок для ключей, тем более, что сверху сердечка было впаяно кольцо, скорее всего для цепочки.

Ещё чуть-чуть повертев странную вещичку и не придумав для него более подходящего назначения, я вернула его обратно в коробку, а коробку опять засунула в рюкзак. Покосилась на Егора. Тот продолжал что-то обсуждать по телефону, изредка отвлекаясь и делая пометки в планшете, лежащем на его коленях. До меня мужчине не было никакого дела. Ну, а, правда, он ведь обещал просто за мной присматривать, а не развлекать нанялся.

Очередной вздох вырвался из моей груди против воли и чуть не перешёл в хныканье, когда водитель впереди стоящего микроавтобуса вдруг психанул, резко свернув влево, выехал на встречную полосу, ловко смешался с потоком машины и открыл моему взору страшную картину. Впереди как минимум на километр растянулся заслон из автомобилей, перемигивающихся фарами и переругивающийся сигналами разной степени гнусности. Похоже мы тут надолго. Я отвернулась и с тоской принялась рассматривать едва виднеющуюся метрах в тридцати от дороги лесозащитную полосу. Занятие так себе и не удивительно, что я уснула…

Дили-дили-дон! Дили-дили-дон! Дон!

Я смотрю на тонкую, полупрозрачную фигурку фарфоровой балерины, кружащейся под незамысловатый мотив детской колыбельной. Шёлковое платье небесно-голубого цвета на ней вышито бисером и серебреной нитью, волосы на голове тёмные, почти чёрные, украшены искусно сработанным венцом из серебряной проволоки и речного жемчуга.

Дзинь! Балерина перемещается к входу в центральную башню замка, делает пируэт, кланяется и исчезает за сперва открывшимися при её приближении двустворчатыми дверцами, потом закрывшимися за её узенькой спиной. Если повернуть ключ, что находится на верхушке башни, то танец начнётся с самого начала. Изящная фигурка появится из левой башенки, танцуя, преодолеет тропинку по саду, мимо фонтана, мимо крошечных деревьев и цветов, скамеечек и фонарей, до ажурной беседки увитой лозой. Там балерина ненадолго задержится, кружась в танце под лозами, двигая крошечными руками и ножками, как живая девушка. После она вновь отправится по тропке сада, чтобы добраться до правой башенки, где через дверку попадёт обратно в замок. Если смотреть в оконца галереи, соединяющей башенки, будет видно, как балерина минует их внутри, чтобы выйти через центральные двери, обойти кругом фонтан со скульптурой рыбки и вновь войти в башню, чтобы потом по первому желанию своей хозяйки повторить танец вновь и вновь.

Увидев этот замок впервые, бабушка посетовала, что подарок чересчур дорогой для семилетней девочки, но батюшка лишь рассмеялся, заявив, что лишь на детей и стоит тратить свои капиталы. Замок размером с письменный стол и стоимостью сравнимой со стоимостью двух чистокровных рысаков поселился в моей детской спаленке, приоткрывая дверь в сказку. Я всегда считала его самым лучшим подарком, пока Господь не подарил мне нечто несоразмерно ценное, любовь к Лёшеньке и его ответное чувство ко мне. Как же я была счастлива, купаясь в его нежности и заботе! Всё оборвалось в один миг.

Три дня назад Алексей приехал навестить меня и привёз какие-то бумаги отцу на подпись. Они закрылись в кабинете и попросили их не тревожить, но приватной беседы не получилось. Давыд явился домой в безобразном состоянии. Он был пьян, зол и жаждал учинить скандал.

Я была в малой гостиной, когда брат ворвался в кабинет отца, требуя немедля собирать всё ценное и бежать. Отец попытался его осадить, но смог, и тогда на правах будущего зятя в разгорающийся скандал вмешался Лёша. Давыд был старше и крупнее моего любимого, но хмельной угар сделал движения брата неуверенными и вялыми, что позволило Лёше скрутить его и увести прочь.

Я порывалась пойти за ними, но папенька остановил, заявив, что Алексей сам разберётся. Чуть погодя на крики спустилась Анна, молодая супруга Давыда, которую мне пришлось уговаривать вернуться обратно к себе, ибо негоже в её-то деликатном положение любоваться на пьяного мужа. На уговоры невестка поддавалась с трудом, кривила губы, будто собираясь заплакать, заламывала руки и беспрестанно твердила, что ей страшно. Я только и успела проводить её до спальни, как вернулся Алёшенька. Один. Без Давыда. В окно столовой я видела, как брат верхом пролетел по подъездной дорожке и исчез за воротами. Любимый был зол, но мне старался этого не показывать, поцеловал мои пальцы, мягко коснулся губами моей щеки возле уголка губ, заставив залиться краской стыда, пообещал приехать завтра на обед, попрощался и ушёл.

Если бы только я тогда могла предположить, что этот поцелуй будет последним, я приложила бы все усилия, чтобы Лёшенька остался со мной. Увы, но семейного дара мне досталось не так уж и много и лишь сердцем, что так сложно обмануть, я чувствовала надвигающуюся беду. Так же как чуяла надвигающуюся снежную бурю, скрывшую наш дом пеленой метели.

Алексей не приехал к нам на обед ни завтра, ни послезавтра, а к вечеру второго дня сквозь буран в наше поместье прибыл Валентин, старший брат моего жениха. Он сказал, что Лёша пропал, не вернулся домой в тот день, когда уехал навестить нас. Родные моего жениха собирались организовать поиски тем же вечером, но из-за непогоды ничего не вышло, метель была слишком сильна, отправляться на поиски было очень опасно. Теперь, когда ветер чуть поутих, Валентин прибыл просить помощи в поисках и заодно выяснить подробности исчезновения брата. Отец рассказал всё, что знал, а меня…, меня и не спросили даже, посчитав, что Алёша не стал бы волновать невесту перед самым венчанием.

Я сидела в кресле напротив Валентина, смотрела, как они с отцом обсуждают детали поиска и сердце сжималось от тревоги за любимого. Чутьё подсказывало, что с Алёшенькой случилась беда, но он жив. Я знаю, что он жив!..

-Надежда Вильгельмовна! – позвали меня тихонько и с предельной осторожностью коснулись моего плеча. – Просыпайтесь! Мы приехали.

-Что? – сонно пробормотала, резко дёрнулась, порываясь встать, но тугой ремень безопасности вернул меня в исходную точку. – О-ох!

Сиденье оказалось крайне жестким, а поза, в которой я заснула, была не слишком удобной, так что ничего удивительного, что шея затекла и теперь наотрез отказывалась поворачиваться без сопутствующей резкой боли. Руки сами собой потянулись растереть ноющие мышцы, и пока я растирала шею, Давыдов отстегнул оба ремня безопасности: и свой, и мой. Мужчина выскользнул из машины, чтобы помочь мне выйти, но на этот раз я его опередила и выбралась сама, потягиваясь и разминая ноги.

-Это и есть дом Долматовых? – полюбопытствовала, с интересом разглядывая подсвеченный фасад двухэтажного коттеджа.

Огромная веранда обрамляющая две стороны дома, круглая башенка сбоку, стены расположенные на первый взгляд хаотично, несколько разномастных балкончиков, большие окна. Как же называется подобный стиль? Вроде викторианский, но я не уверенна. Очень необычно для данной местности, но довольно красиво.

-Да, - отозвался мужчины и пригласил меня идти за ним.

Мы дошли до ступеней, ведущих на веранду, Егор даже ступил на первую, а я что-то замешкалась в нерешительности. Спутник заметил моё промедление и, не говоря ни слово, взял меня под руку и повёл в дом. Вот не зря я мешкала. Стоило нам только оказаться в довольно просторном холле, как выяснилось, что нас уже ждали. На нижней ступени лестницы ведущей на второй этаж стояла моя тётушка всё так же облачённая в чёрное платье, рядом с ней возвышался старший из кузенов, а прямо перед ними исходил в нетерпении Ромка. Но не это смутило меня до крайности. Вдоль стены стояла прислуга…. Именно прислуга! Как в каком-нибудь глупом сериале вдоль стены стояли три девушки в чёрных платьях и серых передниках с убранными в строгий пучок волосами, рядом с ними словно надзирательница находилась дама преклонных лет в строгом чёрном платье, чуть дальше стояли трое мужчин: один в строгом костюме, а двое других в рабочей форме. Лица у всех были непроницаемые, мне даже уже начало казаться, что они часть интерьера вроде статуй.

-Дюшка приехала! – радостно воскликнул Роман и как мальчишка сорвался с места, чтобы перехватить мой локоть у Егора и потащить вслед за собой. – Я так рад, что ты приехала! Я сейчас всё тут тебе покажу, со всеми познакомлю…

-Рома, - негромким голосом окликнула сына Жанна Сергеевна, с мягкой улыбкой глядя на него, - тебе не кажется, что ты несколько шокировал кузину своей настойчивостью?

-Что, правда? – наигранно удивлённо поинтересовался у меня Роман, развернувшись ко мне всем корпусом.

-Есть немного, - несмело улыбнулась я ему.

-Прошу вас, кузина, не обращайте внимания на этого шута, - подал голос Александр, придержав мать за руку, помогая той спуститься. – Порой Роман ведёт себя излишне эмоционально.

-Зато у тебя, братик, эмоций не больше чем у статуи, - фыркнул Рома и обратился к Егору. – А ты, Давыд, у нас теперь гостить будешь? Великолепно! Думаю, здесь станет намного веселее.

-Так, молодые люди, идите-ка пообщайтесь куда-нибудь, - отпуская руку сына, велела моя тётушка и направилась ко мне, - а мы с Надей…, - женщина запнулась и с улыбкой спросила. – Я ведь могу так тебя называть, дорогая? – получив мой утвердительный кивок и тихое «да», продолжила. – Мы с Надей пока познакомимся с прислугой, посмотрим её комнату, разложим вещи, поболтаем о своём, о женском. Да, Егор, твоя комната уже готова, вещи туда отнесут. Всё, мальчики, кыш!

И двухметровые «мальчики» покорно удалились прочь от нас по коридору, чтобы скрыться с глаз за ближайшей дверью. Жанна Сергеевна тем временем, приобняла меня за плечи и развернула лицом к слугам.