Беспокойное Наследство. Надежда умирает последней

Глава 10.

Пока часовая стрелка медленно, но неотвратимо ползла к цифре два, моя новоявленная родня давилась каждый своим напитком и лишь мама моих кузенов попивала чай с явным удовольствием, наслаждаясь каждым сделанным глотком. Вообще, с первого взгляда именно тётка вызывала большую симпатию, а вот первое почётное и единственное место в моём личном рейтинге отвратных личностей было прочно занято Альбертом. Братец мог собою гордиться, за столь короткий срок он умудрился заслужить мою искреннюю неприязнь.

-Дюшка, - вкрадчивым голосом позвал меня Ромка, и стоило мне только обернуться к нему, как по моим губам мазнули шоколадкой в попытке запихнуть мне её в рот, - съешь конфетку!

-Рома! – попыталась возмутиться я, но, кажется этого-то от меня и ждали.

Кузен ловко засунул конфетку мне в рот, стоило только мне чуть разомкнуть губы. Пришлось жевать и запивать кофе, в то время как матушка Романа пыталась сдержать смешок, а Александр удручённо качал головой, словно бы говоря: «Не верю что мы родственники!». Я бы тоже не поверила, что этот шалопай Ромка и вон тот тип с ледяным взглядом родные братья.

-Даже не думай! – вдруг прошипел Альберт, со звоном ставя фарфоровую чашечку на блюдце. – Через неё до наследства ты не дотянешься!

-Альберт! – в очередной раз попыталась осадить моего братца мать, но он даже не взглянул в её сторону.

-Вот же хам, правда, Дюшка? – с показным осуждением произнёс Роман, чуть склонившись к моему уху.

Я ничего не ответила, храня, как очень надеюсь, гордое молчание, и маленькими глоточками попивая остывший кофе. Влезать в свару родственников у меня не возникло никакого желания, единственная мысль, бившаяся в моей глупой голове, была о том, что мне хочется отсюда сбежать куда подальше. А вот Рома, если судить по хитро поблёскивающим глазам, наслаждался ссорой с Альбертом. Ему, как будто, очень нравилось злить этого высокомерного блондина, этим-то мой кузен, похоже, и собирался продолжить заниматься, если бы не неожиданный громкий щелчок часовой стрелки. От последующего оглушительного двенадцатикратного «Бом!» я чуть не осталась на всю жизнь заикой.

-Дамы и господа, прошу уделить мне всё ваше внимание! – выразительно взглянув сперва на часы, после чего обведя взглядом всех присутствующих, невозмутимо произнёс Егор Всеволодович и поднялся из-за стола, сжимая в руке толстенный конверт из плотной бумаги. – Позвольте мне продемонстрировать вам завещание покойной Долматовой Амелии Эдуардовны, - мужчина показал конверт со всех сторон, после чего положил его на стол передо мною и предложил. – Вы можете убедиться, что конверт не вскрывался, печать цела и подписи свидетелей присутствуют. Чтобы у вас не возникло сомнений по поводу подлинности подписей и самого завещания, я могу пригласить мою помощницу Марию Сергеевну Новикову, которая является одним из двух свидетелей присутствовавших при составлении данного завещания. Вторым свидетелем является личный врач Амелии Эдуардовны, Левицкий Леонид Александрович.

Пока нотариус говорил, я осторожно взяла конверт и с любопытством его осмотрела. Ничего интересного не обнаружила, кроме самой настоящей сургучной печати тёмно-синего цвета, на которой был выдавлен затейливый орнамент по краю, а в центре находились данные о владельце. Две затейливые, с множеством закорючек подписи глянула лишь мельком, когда передавала конверт Роману. К концу речи Давыдова запечатанное завещание осмотрели все, а у Альберта его и вовсе Егору пришлось вынуть прямо из рук, практически отобрать силой, когда блондин то ли попытался подковырнуть сургуч, чтобы вскрыть конверт, то ли просто проверял целостность печати.

-Все вы смогли убедиться, что конверт не вскрывали, а теперь разрешите мне сломать печать и зачитать последнюю волю почившей, - проговорил мужчина, одним изящным движением сломав сургуч, открыв конверт и вынув из него сложенные втрое листы плотной бумаги, исписанные убористым мелким, но чрезвычайно витиеватым подчерком, который мне был уже знаком.

Нотариус аккуратно развернул листы, поправил очки и принялся зачитывать текст. Сначала он озвучил место и время составления завещания, потом сведения о моей бабке вплоть до паспортных данных и адреса прописки, после чего началось самое интересное, а именно раздача конфеток…, то есть раздача движимого и недвижимого имущества.

Первой о том, что досталось в наследство, узнала моя тётка. По мере перечисления, мои глаза всё увеличивались и увеличивались в размерах, а дыхание перехватывало, когда я пыталась прикинуть хотя бы примерную сумму доставшего в наследство имущества. Добило меня перечисление драгоценностей, которые унаследовала Долматова Жанна Сергеевна. Услышав о парюре с бриллиантами и изумрудами, я больно прикусила губу, чтобы не присвистнуть от удивления, боюсь, что такое плебейский порыв мои родственнички не оценили бы.

После тётушки вспомнили про вдову моего папаши, затем про Романа, Александра и Альберта, меня же, кажется, оставили на десерт. Я сидела, держа спину прямо, невидящим взором глядя в стену, и уже, если честно, устала удивляться и ужасаться тому чудовищно огромному по моим меркам количеству наследуемого имущества и денег. Когда было перечислено то, чем с этого момента будет владеть мой единокровный брат, я грешным делом подумала, что мне достанется дырка от бублика, но ошиблась.

-… моей же внучке Таращук Надежде Вильгельмовне я завещаю особняк семьи Долматовых, находящийся по адресу: посёлок Пригородный, улица Становления, владение семь и земельный участок на котором он расположен, а так же всё имущество там находящееся. Так же, в её собственность перейдут все типографии принадлежащие семье, все акции находящиеся в моём распоряжении…

В какой-то момент мой мозг заискрил как неисправная розетка и попытался выбить пробки. У меня в голове не укладывалось всё то, что мне с монотонностью автоответчика зачитывал Давыдов. Какие акции? Какие ценные бумаги? Какие, черти и дери, драгоценности?! Что я с этим всем буду делать?!

-…всё это поступит в её безраздельное пользование при условии соблюдения ряда условий, которые будут озвучены по мере необходимости личным нотариусом семьи Давыдовым Егором Всеволодовичем, - неожиданные слова заставили вынырнуть из пучины дум, чтобы заставить меня очень неприятно удивиться.

Ага, значит просто так, можно сказать за красивые глаза и кровное родство, я наследство не получу. Условия они мне какие-то выдвигают. А ху-ху им не хи-хи, а?! Нет, я, конечно, не надеялась, что всё будет просто, но если уж быть предельно откровенной, то недовольных моим появлением родственников мне хватит за глаза и считаю, что выдвигать ещё какие-то дополнительные условия получения наследства это просто бессовестно.

-Главным условием является постоянное проживание в течение полугода в загородном доме семьи по адресу: посёлок Пригородный, улица Становления, владение шесть, а так же подробное изучение истории семьи. В случае неисполнения данного условия или отказа от получения наследства по истечению оговорённого срока всё вышеперечисленное будет разделено между другими наследниками. Надежде Вильгельмовне Таращук в таком случае будет назначен пожизненный пансион и передана в собственность квартира, расположенная по адресу: проспект имени Горького, дом тринадцать, квартира шестьдесят шесть.

Вот так номер! Это что же получается? Меня сначала поманили пряничком, а теперь по морде прутиком, чтобы ручонки не тянула. И что это ещё за условие такое идиотское!? Бабка считала, что я не соглашусь пожить в их уютном семейном гнёздышке гремучих змеек или, что после совместного времяпрепровождения убегу оттуда обгоняя визг, после чего зарекусь иметь с семейством отца какие-либо отношения? Да, меня после совместного житья-бытья с тёткой и бабкой уже ни чем не проймёшь, особенно после того, что я недавно про них узнала! Может отпор дать духу не хватит, но по умению терпеть и молча сносить чужие придирки мне нет равных. Если кое-кто решил таким образом добиться того, что я откажусь от наследства, так не дождутся! Полгода по сравнению с двенадцатью прелестными годами моего детства в окружении «любящих» родственников со стороны матушки – это мелочь жизни.

Как бы я ни пыталась сохранять каменное выражение лица, мысленно представляя, как на том свете перекосит лицо бабки, если наследство всё же перейдёт ко мне, но губы плотно сжались вытянувшись в одну тонкую линию, а брови непроизвольно нахмурились, что не укрылось от взгляда Альберта. Единокровный братец ехидно усмехнулся, хотя, наверное, его улыбочке подошло бы определение «хищно оскалился» и его рука потянулась к вороту рубашки, словно собираясь его поправить, а на самом же деле выразительным и заметным не только мне жестом прочертила пальцем по горлу. Ага, а вот и первый кандидат, что будет испытывать крепость моих нервов и терпение. Ромка сидящий за столом рядом со мною и конечно же заметивший жест своего кузена не придумал ничего лучше как пнуть того в колено под прикрытием стола, после чего подсунул скривившемуся от неожиданной боли блондину под нос столь же выразительную конструкцию из кулака и одного оттопыренного вверх пальца. Думаю не надо уточнять какого именно? Все же догадались.

-Убью! – прорычал сквозь стон Альберт и вскочил на ноги, пошатнулся, опёрся одной рукой о стол, а другой схватил Романа за грудки и хорошенечко встряхнул. – Убью!

-Альберт, прекрати немедленно! – испуганно взвизгнула его мать, тоже вскакивая со своего место, да так, что стул позади неё упал на пол. – Егор, да сделаете же хоть что-нибудь!

-Успокоились оба! – холодно процедил Давыдов, то ли вняв мольбе женщины, то ли из нежелания разгребать бардак в своём кабинете после драки этих двоих. – Если хотите выяснять отношение, делайте это на улице и желательно в безлюдном месте, чтобы вашим родным не было стыдно за ваше поведение, если вдруг кто-то увидеть, как два представителя семейства Долматовых насаживают друг другу синяки!

-Кто ты такой, чтобы мне указывать!? – взвился Альберт, разжимая пальцы и пытаясь обрушить всё своё негодование на нотариуса.

-Хозяин кабинета, который желает, чтобы он после вашего ухода остался в первозданном виде, - невозмутимо пояснил Егор и, видимо посчитав, что намёк не понят, уже напрямую потребовал. – Альберт Вильгельмович, прошу покинуть мою контору, дабы вы избавились от соблазна осуществить задуманное.

И без того бледное лицо братца побелело ещё больше, а плотно сжатые губы и вовсе посинели, но он удержался от комментариев. С громким скрежетом ножек по паркету он отодвинул стул и, не прощаясь, покинул наше скромное общество, его мать, бросив всем «до свидания», умчалась вслед за сыном. Следующим со своего места поднялся молчаливый Александр и помог подняться матери.

-Рома, помоги мне, пожалуйста! – попросила женщина, демонстративно протягивая младшему сыну руку, не дав ему и ни единого шанса остаться в кабинете.

У меня возникло такое ощущение, будто все они знают что-то такое чего мне не известно, но не спешат этим поделиться. Мне такой расклад категорически не нравился, но как озвучить свои претензии я ещё не придумала.